Первый и единственный - Маргарет Уэй Страница 17

— Короче, Ева, — рассмеялся Дрю, которого только забавляла эта перепалка, — кого ты встретила?

— Миссис Гэррэтт! — выпалила она.

Он внезапно нахмурился.

— Мне казалось, это пока не входило в наши планы.

— Так-так, только не надо сердито глядеть на меня и разговаривать как строгий начальник. Это произошло совершенно случайно.

— Неужели? — Он настороженно посмотрел на нее. — И как тебе удалось подстроить эту «случайную» встречу?

— Может, ты меня выслушаешь? — разозлилась Ева.

— Ну, хорошо, Ева, — смягчился Дрю, — у меня полно времени, так что я с удовольствием тебя выслушаю.

— Так вот… — И Ева принялась во всех подробностях расписывать ему свое знакомство с миссис Гэррэтт. — Мы расстались лучшими подругами, — наконец закончила она, — и она пригласила меня завтра на обед. Я хотела спросить, могу ли я привести тебя, но побоялась. — Ева замолчала в ожидании реакции Дрю, но он словно задумался, и она продолжила: — Элизабет Гэррэтт придется нас выслушать. Она поведала мне о своих битвах с учеными, но также признала, что «Транс континентл» разработал весьма удачную программу по строительству научно-исследовательского центра. На этом основании она просто обязана нас принять. Я подготовлю ее, а потом вмешаешься ты.

— Молодчина, Ева! — похвалил Дрю. — Мы обсудим все еще раз за ужином, хотя ты и без того знаешь, что делать.

Джек в этот вечер принял приглашение отужинать у старого приятеля и уехал в провинцию, так что Дрю и Ева остались одни. В семь часов вечера они неспешно направились в небольшой ресторанчик, расположенный на территории недостроенного курорта. Дрю слегка обнял ее, и в душе Евы все переполошилось.

Что ты со мной делаешь? — мысленно обратилась она к своему спутнику. Неужели он не видит, что с ней происходит? Еще чуть-чуть — и она, потеряв над собой контроль, переступит черту, возврата из-за которой нет.

В зале было многолюдно. Вечер выдался чудесный. На темном бархатном небе сияла желтая луна, а всего в нескольких шагах волновалось морс. И хотя погода стояла теплая, все указывало на надвигающийся шторм. Луну то и дело заслоняли черные облака, а на берег порой накатывала такая большая волна, что брызги долетали до людей, сидящих на веранде.

Дрю всем улыбался, отпускал непринужденные шутки, весело болтал со знакомыми, и Ева просто не могла отвести от него глаз.

— Ничего, если мы сядем здесь? — поинтересовался он, усаживая ее за столик на веранде.

— По-моему, это лучшее место, — заметила Ева, — или я ошибаюсь?

— Возможно, — небрежно ответил Дрю, — владелец ресторана — мой давний знакомый. Что тебе заказать? Салат из мидий и устриц? — Он принялся просматривать меню.

— Что-нибудь легкое. Я обычно мало ем на ужин.

— Тебе не помешало бы немного потолстеть, — заявил он, не отрывая взгляда от меню.

— Если я не ошибаюсь, совсем недавно ты говорил, что я совершенство, — спокойно парировала Ева.

Его губы дрогнули в улыбке, и на щеках появились прелестные ямочки, которых Ева не замечала прежде.

— Даже если ты прибавишь пару килограммов, это никак не отразится на твоей фигуре. Кстати, я давно собирался спросить: как обстоят дела у вас с Беном?

— Тот день, когда ты взял меня на работу, оказался самым счастливым в моей жизни.

— Да? У тебя слишком скромные запросы, моя дорогая.

Он скользнул взглядом по се лицу и шее. Настоящая принцесса, подумал он.

— И что означает этот взгляд? — осведомилась Ева.

— Я пытаюсь понять, что у тебя на уме, Ева, — ласково проговорил он, — я намерен разгадать твою тайну.

— И что же у меня на уме?

— Тебя что-то беспокоит.

— А тебе не кажется, что такое стремительное сближение не приведет ни к чему хорошему?

На ее лице мелькнуло какое-то странное затравленное выражение, и Дрю стало не по себе. Он понял, что затронул болезненные струны в ее душе.

— Мы люди, Ева. Людям свойственно ошибаться, грешить, поддаваться страстям. Ты можешь отрицать очевидное, но нас определенно влечет друг к другу.

Ну вот, пронеслось у нее в голове, он все знает. Что же теперь делать?

— Я не сомневаюсь, что ты привык к поклонению женщин.

— А ты эксперт в области покорения мужских сердец.

Ева заставила себя улыбнуться. Принесли закуски, и, воспользовавшись небольшой паузой, Ева перевела разговор на тему предстоящей встречи с Элизабет Гэррэтт. Но Дрю не так-то легко было сбить с темы.

— И все же, Ева, — не выдержал он, — давай закончим начатый разговор.

Она подняла глаза и посмотрела ему прямо в лицо.

— Я не люблю нарушать правила.

— Это я уже понял. Значит, по-твоему, ужиная с боссом, ты нарушаешь правила? Я, между прочим, разведен.

— Ну и что? — нарочито небрежно заметила Ева. — Миллионы людей разводятся, только мне нет до этого никакого дела.

— Разве? Мне показалось, что именно эта часть моего прошлого вызывает в тебе наибольшее отвращение.

— Нет. — Ева покачала головой.

— Да, Ева. Ты не умеешь доверять людям. К тому же отчаянно ищешь предлог, чтобы возненавидеть меня.

— Возможно, это оттого, что, когда мы с Беном были детьми, наш отец развелся с мамой…

— Сочувствую, — кивнул Дрю, — но ты ведешь себя так, как будто в разрыве отношений всегда виноват только мужчина.

— Я что, ошибаюсь? — огрызнулась Ева.

— Знаешь, за твоим внешним хладнокровием скрывается маленькая, обиженная на весь мир девочка. Ты не права насчет того, что все мужчины свиньи. Я, например, изо всех сил пытался сохранить свой брак.

— Пожалуйста, Дрю! — У нее не было никакого желания обсуждать его личную жизнь.

— Чего ты так нервничаешь?

— Мне не нравится этот разговор.

— Посмотри на меня, Ева, — попросил он, в его голосе звучала неподдельная нежность.

— Ты мой начальник, не больше, — неизвестно зачем выпалила Ева.

— По-моему, наши отношения уже давно пересекли ту черту, к которой ты так боишься приближаться. Я хочу узнать тебя поближе, Ева, разве это так уж ужасно?

— Послушай меня, Дрю, — она перевела дыхание, — я никому не позволю причинить мне боль.

— Стало быть, если ты позволишь себе влюбиться, это причинит тебе боль? — довольно резко спросил он.

— Я была свидетельницей страданий моей матери. Это продолжалось не месяц и не два. Прошли долгие годы! Это помогло мне понять, что мужчины не способны серьезно полюбить. У них свое мировоззрение, свои понятия о морали. Мужчины помешаны только на работе и своих хобби. Я не хочу, чтобы мое сердце было разбито, не хочу страдать, как страдала моя мать.