Как исправить прошлое - Сара Вуд Страница 17

– Нет, не надо, не останавливай меня, Тина, – бормотал он между поцелуями. – Я хочу этого, о, Боже, я так хочу этого!

– Я знаю, что ты расстроен, – прошептала она ему в щеку, тогда как губы его бродили по ее шее.

Он что-то глухо пробормотал и слегка отодвинул ее назад, прижав к плите. – Но ты не можешь так поступить! Прошу тебя! Мне жаль, очень жаль, что тебе пришлось пройти через все это, но... О, Джо! – выдохнула она.

Пламенные поцелуи заставили Тину умолкнуть, жар его тела перекинулся на нее. Он целовал ее, не в силах остановиться, и его стоны заставляли ее раскрыться навстречу этой земной страсти. Рука сама потянулась к его волосам, и мягкие шелковые завитки прильнули к пальцам так, словно хотели удержать ее, не отпустить.

– Ты восхитительна, – хрипло прошептал Джованни, тесней притягивая ее к себе, упиваясь вкусом ее губ, трогая языком острый краешек белых зубов. И она застонала от наслаждения, всем своим телом вливаясь в него, как река в море, словно ничего естественней и быть не могло.

Да, она делает это, сказала она своему недремлющему цензору-мозгу, потому что Джованни исстрадался. Его нужно утешить.

Ну кого ты обманываешь? – возмутился цензор. Ты хочешь его, а он – лжец, двойная душа. Сердце пропустило удар. Нужно немедля, немедля его остановить. И что тогда будет? Страх парализовал ее. Он и не подумает остановиться. Он хочет больше, чем она готова ему дать.

– Перестань! – яростно прошептала она. – Пока не поздно, остановись!

Джованни медленно отстранился, но глаза его не были ни злыми, ни слепыми от желания. Они были добрыми, понимающими. Тина облегченно перевела дух.

– Еще ничего не поздно, – тяжко дыша, сказал он.

– Джованни... Я не уверена, что ты понял...

– Не бойся, – он нежно погладил ей щеку. – Я не стану делать того, чего ты не хочешь. – И усмехнулся: – Во всяком случае, пока. Господи, я никак не могу в это поверить!

– И тем не менее это так, – признала она.

– Придется мне перед тобой извиниться...

– Извиниться? – с надеждой переспросила она. – Джо, это так все меняет!

– Я все понимаю. Тебе, конечно, досталось!..

– Да, досталось, – кивнула она, – но раскаяние такое благодарное дело!

Он пробормотал что-то, целуя ее влажные глаза, и Тина зажмурилась от удовольствия, боясь поверить, что Джованни наконец-то обрел душевный покой. Ее решение принесло результат, на который нельзя было и надеяться! Самоуверенный красавец преображался на глазах, и теперь она верила, что он сможет быть с Адрианой нежным, любящим. Скоро, очень скоро, думала она, они с Адрианой встретятся, начнут привыкать друг к другу. Это всегда было ее заветным желанием. А потом, может статься... Она вспыхнула, не смея надеяться на далекое будущее, когда сердца всех участников этой истории смягчит время...

– Тина, милая Тина, – сказал Джованни, врываясь в ее мечты. – Я тебя подвел. Я думал, я позаботился о вещах, которые... Видно, – он пожал плечами, – нет ничего стопроцентно безопасного.

– Безопасного? О чем ты? – спросила она недоуменно.

Джованни поцеловал ее в кончик носа.

– Глупышка! Ты прекрасно знаешь, о чем я. Я плохо о тебе заботился, хотя совсем не хотел тебе неприятностей, – мягко сказал он. – Ну, хватит меня дразнить! Ну, скажи! Кто это? Мне не терпится знать. Девочка или мальчик?

– Что?! – онемело уставилась на него Тина, а он продолжал улыбаться, вопросительно вскинув брови. – Девочка... или мальчик?.. – тупо повторила она.

– Ты будто удивлена не меньше меня! Очнись! Я говорю о нашем ребенке. Какого он пола? – со странной робостью говорил он. – Мне в общем-то все равно. Но все-таки, кто у меня? Сын или дочь?

Улыбку как смело с лица Тины. Так вот в чем дело! Она сдавленно охнула от ужаса.

– Как?! Ты решил, что надписи и детские книжки – для ребенка?

– Я всегда был круглым отличником, и с логикой у меня все в порядке, – усмехнулся Джованни.

О, Боже! Она прикрыла глаза, чтобы не видеть этой усмешки. Он решил, что у нее есть ребенок – их общий ребенок! И, как любой итальянец, для которых самое дорогое в жизни – дети, вне себя от счастья и простит ей все на свете, потому что она выносила его дитя.

Значит, он ничего не понял. Все эти поцелуи – только из-за того, что он думает – нашелся наконец человек, который будет любить его безо всяких условий, не ведая о его преступлении, его позоре. Вот почему его так захлестнули чувства... Есть кто-то, кого можно любить, кто-то, принадлежащий ему по праву. И все его сладкие речи – только маскарад, за которым лежит желание отхватить львиную долю любви ребенка, а без ее помощи этого не добиться...

– О, Джо, – понуро проговорила она.

– Ну же? – И за ослепительной, вынимающей душу улыбкой последовал еще поток итальянских, звучавших как чистая ласка, слов.

– Пожалуйста... – Тине перехватило горло. Да, она мечтала бы иметь от него ребенка, поняла она вдруг. И этому никогда, никогда не бывать...

– Да что такое? – тихо спросил он.

– Нет... никакого... ребенка, – жалким голосом выдавила она из себя.

Он недоуменно нахмурился.

– Но послушай же, Тина! Нельзя скрыть очевидное.

– Нет у меня ребенка, – повторила она. – Нет и никогда не было. – И никогда не будет, горестно прибавила про себя.

У него заходили желваки.

– Понятно, – сквозь зубы проговорил он. – Значит, ты так? Но я же не дурак! Доказать, что здесь живет ребенок, не составит никакого труда! – Не церемонясь, он потащил ее за собой из кухни на лестничную площадку. Подергал ручку одной из дверей. – Здесь заперто. Ключ!

– Все ключи у тебя, – пробормотала она, морщась от его железной хватки.

Найдя наконец нужный ключ, он резко толкнул дверь. Та распахнулась. Было сразу видно, что это комната деда. В следующей, поменьше, жила она...

– Зачем вы запираете двери? – с подозрением спросил Джованни, отворачиваясь от аккуратно застеленной кровати и туалетного столика, на котором стояли фотографии родителей Тины, присланные из Пуэрто-Рико.

– На всякий случай.

Джованни, хмыкнув, направился к последней двери.

– Успокойся! Ради Бога, успокойся, Джованни! – пролепетала она.

– Мне нужны доказательства. И ты могла бы сказать мне, где мой ребенок! – рычал он, возясь с ключом.

Тина помнила, что дверь не заперта, но промолчала, надеясь выиграть время.

– Надписи, книжки, указания – это не для ребенка, Джо!

– Где мой ребенок? – не слушая, твердил он.

– Да нет здесь никакого ребенка!

– Черт возьми, Тина! – Он бросил возиться с замком, взялся трясти ее за плечи. – Ну-ка открой! Я хочу сам все видеть! А потом ты мне скажешь, где он... или она!