Китти, любовь моя! - Элизабет Бэйли Страница 16

— Мэри!

— Что значит «Мэри»? — переспросила Китти.

Мэри, моя сестра. Ей двадцать один год. Значит, графиня была в положении, когда вас зачали. Она тоже не могла быть вашей матерью.

Китти быстро подсчитала в уме и пришла к выводу, что Клод прав. Она тяжело осела на стул и обхватила голову руками.

— Я чувствую себя совершенно разбитой.

— Неудивительно.

— У меня нет больше сил обсуждать мое прошлое. Я пойду спать.

— Прекрасное решение. Я последую вашему примеру, так как утром надо рано встать. Я хотел бы завтра оказаться в Ньюарке, тогда половина пути будет позади.

Китти одолевали противоречивые чувства: с одной стороны, она валилась с ног от усталости и, казалось, дай ей волю, проспала бы всю неделю, с другой стороны, обсуждение семейных тайн так разволновало ее, что она не могла заснуть.

Китти нашла другое объяснение: она происходила от дальних родственников, о которых все по тем или иным причинам просто забыли. Надо расспросить Клода о его бесчисленных кузинах и кузенах в других уголках страны. Может, ее поразительное сходство с Кейт просто случайность?

Нет, подобные рассуждения заведут их в тупик. Искать разгадку ее происхождения надо в Лондоне, отталкиваясь от ее сходства с Кейт, хотя это и порождает довольно щекотливые вопросы. Это главный аргумент в пользу догадки, что ее отец — покойный барон Ротли. Разве не служит доказательством тот факт, что леди Ротли, то есть тетя Сильвия, так бурно отреагировала на ее появление в своем доме? Определенно служит! Кто же тогда ее мать? Шантажистка?

Чувство вины и отчаяния охватило Китти, и если она и спала, то сон был неглубоким и тревожным.

Когда она наконец крепко заснула, ей сквозь сон показалось, что ее трясут за плечо. Китти в ужасе открыла глаза — это была горничная, которую прислали ее разбудить.

— Что? Что случилось? — еще не совсем проснувшись, запричитала Китти сонным голосом.

— Пора вставать, мисс. Его сиятельство ждет вас. Ему не терпится отправиться в дорогу.

Китти села на постели, голова у нее шла кругом.

— Лорд Дивиник? Он уже собрался в дорогу? Интересно, который час?

— Одиннадцатый, мисс. — Девушка показала на столик, на котором стояли тазик и кувшин. — Я принесла горячей воды. Вам больше ничего не нужно?

Китти покачала головой, откинула одеяло и встала с постели.

— Ничего... Нет, постойте! Вы можете передать его сиятельству, что скоро я буду готова.

Девушка сделала реверанс и ушла. Китти с трудом дошла до умывального столика и налила в тазик воду. Затем сняла ночную рубашку и кое-как умылась, стараясь наконец проснуться. Вчера вечером она вынула чистое белье из саквояжа или нет? Нет, не вынула! Китти лихорадочно вспоминала, что она купила, а что забыла. Она ничего не могла найти, торопливо роясь в саквояже, перебирая только что купленные вещи.

Наконец ей удалось найти то, что она искала. Надевая белье, она путалась в кружевах и ленточках, от волнения у нее дрожали пальцы, по щекам текли слезы и капали на новое белье. Наконец она надела вчерашнее платье из одноцветного муслина. Тут раздался стук в дверь — это снова пришла служанка.

— Его светлость велел передать, чтобы вы сейчас же спускались вниз.

Китти удивленно на нее посмотрела.

— Что значит «сейчас же»?! Это невозможно! Мне еще надо собрать вещи и сложить их в саквояж! Передайте его светлости, что еще немного, и я буду готова.

Дрожащими руками Китти поставила саквояж на кровать. Она кипела от негодования. Девушка сделала реверанс и направилась к двери.

— Постойте! Просто скажите, что я уже спускаюсь.

Служанка поклонилась и ушла. Не успела за ней закрыться дверь, как Китти пожалела, что попросила служанку заменить одно сообщение на другое. В самом деле, Клод с ней совершенно не считается! Вчера он заставил ее ждать, пока он, не торопясь, встанет, не спеша умоется, потом оденется и появится в двенадцатом часу дня! Сегодня же он встал ни свет ни заря и велел разбудить ее!

Она металась по комнате, собирая вещи и швыряя их в открытый саквояж, жалея, что не может швырнуть их в лицо его светлости.

Оставив саквояж в комнате, Китти схватила плащ и шляпу и быстро спустилась вниз. Открыв дверь гостиной, она увидела Клода, ходившего из угла в угол с карманными часами в руке.

— Наконец-то! Чего вы так долго копались? Вам следовало собраться уже два часа назад! Где ваш саквояж? — раздраженно спросил он, выхватив у нее плащ и шляпку и швырнув их на стул.

— Наверху, — ответила она, с грустью наблюдая, как ее плащ соскользнул со стула на пол, а шляпка закатилась под стол.

Клод молча прошел мимо Китти и, приоткрыв дверь, позвал слугу. Она бросилась к стулу, чтобы повесить плащ на спинку, а потом подняла с пола свою новую шляпку. Китти слышала, как Клод велел кому-то взять саквояж и отнести его в экипаж. Затем он вернулся и, обведя голубыми глазами гостиную, остановил свой взгляд на Китти.

— Положите шляпу и садитесь, — сказал он, направляясь к столу и выдвигая стул. — Что будете есть? Предупреждаю, я вас ждать не буду, так что выберите себе чего-нибудь попроще.

— Тогда поезжайте без меня! — ответила она резким тоном и, не спеша подойдя к столу, спокойно села.

— Я не могу уехать без вас! — сказал Клод и взялся за кофейник. Хотите? — спросил он, кивнув на кофейник. Возьмите булочку. Жена трактирщика сказала, что она их только что испекла. По-моему, они очень вкусные.

Когда Клод протянул ей чашку кофе, Китти почувствовала, что теряет терпение. Отпив глоток, она, закипая от гнева, недовольно наблюдала, как Клод разрезал булочку на две половинки и стал старательно намазывать их маслом. Будто она маленькая девочка, а он ее няня!

— Что вы меня кормите, как галка желторотого птенца! Поймите, Клод, я могу подавиться!

— Я хочу, чтобы вы поскорее поели и мы отправились в путь, — невозмутимо ответил он.

Клод встал из-за стола, быстрыми шагами подошел к окну и стал смотреть на раскинувшийся перед домом сад. Он встал сегодня очень рано, и его раздражало, что ему приходится кого-то ждать.

Ожидание становилось невыносимым, и Клод вернулся к столу. И что же? Китти даже не притронулась к еде, которую он ей приготовил. Его терпение лопнуло.

— Какого черта вы ничего не едите? Разве вы не голодны?

— Если я и была голодна, то вы отбили мне весь аппетит! — отрезала Китти.

— Раз не хотите есть, то едем! — Клод надел жакет и шляпу и повернулся к Китти — она по-прежнему стояла у стола. — Чего вы стоите? Где ваша шляпа и плащ?

Дрожащую от гнева и обиды, ее усадили в экипаж, где она, как могла, привела себя в порядок и даже успела надеть шляпку до того, как экипаж выехал на широкую дорогу.