Бегущий в Ночи - Вера и Марина Воробей Страница 16

— Понимаешь, Лиза, говорят, что лучше отпустить девять преступников, чем казнить одного невинного человека. Выслушай меня!

Лиза остановилась.

— Говори, если тебе есть что сказать. — Лиза старалась казаться спокойной и невозмутимой. Только постарайся не врать, потому что у меня аллергия на твою ложь.

— Хорошо, — начала Туся, — это действительно я взяла твой дневник. Но я всего—навсего хотела быть ближе к подруге. Мы же с тобой единое целое! Меня оскорбляло, что у тебя есть от меня какие—то тайны.

— А с Егором ты тоже единое целое? Зачем ты отдала дневник ему? — Едва Лиза произнесла это имя как ее показное спокойствие улетучилось.

— Не отдавала я! Он просто заходил ко мне домой за кассетами, а потом смотрю — нет нашего дневника!

— Моего дневника, — поправила Лиза.

— Ах, ну да, твоего дневника. И я побоялась признаться, что это из— за меня дневник попал к нему, боялась потерять твою дружбу...

Казалось, еще немного и Туся заплачет. Так плачут крокодилы после сытного обеда, и эти слезы способствуют процессу пищеварения.

— Почему я должна тебе верить? — грустно спросила Лиза.

— Потому что я могу доказать тебе свою искренность. Могу доказать, что хочу стать другой, что устала интриговать!

— И как же это можно доказать? — удивилась Лиза.

— Я признаюсь тебе в том, на чем меня не поймали, — решительно сказала Туся.

— Ты ограбила банк или убила кого—нибудь из первоклашек?

— Почти, — кивнула Туся. — Это я виновата во всем, что случалось с Елкиным.

— Как? И очки, и шахматы, и двойки — это все твоих рук дело?

— Да, и это только те дела, которые получились, — тихо сказала Туся.

— Как ты могла?

— А как он мог разлучить меня с моей лучшей подругой? — в свою очередь спросила Туся. И между прочим, он не такой хороший, каким хочет казаться. Все его поведение — сплошное притворство. Поверь мне, я знаю, что говорю. Я должна была ему отомстить, но теперь жалею обо всем, что сделала, потому что это еще больше отдалило меня от тебя.

И с этими словами Туся кинулась Лизе на шею.

— Я знаю, что я — не самый лучший человек на земле! — рыдала она. — Может быть, я даже совсем не заслуживаю хорошего отношения! Но мне теперь... мне теперь так плохо, и ты не можешь от меня отказаться!

Лиза сама любила поплакать, но очень боялась, когда это делали другие. И потом, история с дневником изрядно ей надоела. Побывавший в чужих руках дневник больше не представлял для нее ценности.

— Хорошо, Туся. Мир. Но только с одним условием.

— Я согласна, — восторженно посмотрела на нее Туся, — согласна на любые условия!

— Ты должна все рассказать Елкину, — строго сказала Лиза.

— Хорошо, — закивала Туся, — обязательно при случае расскажу.

— Не при случае, а сегодня. Надеюсь, тебе не надо к врачу?

Помирившиеся подруги уже приближались к дому Елкина, как вдруг увидели нечто, что заставило их ускорить шаг.

Максим Елкин лежал на асфальте, прямо около крыльца своего подъезда. Лицо его было в крови, но разбитые очки по—прежнему оставались на носу.

От него удалялись три фигуры. И хотя они были довольно далеко, Лиза без труда узнала Сюсюку, Рябого и Егора.

— Максим! Максим! О Господи! — кричала Лиза. Она склонилась над Елкиным и пыталась привести его в чувство.