Горячая собственность - Сара О'Брайен Страница 16

Весь понедельник я провела, водя клиентов по Хонан Террас. К тому времени, как я закончила, было около пяти часов, и я решила ехать прямо домой. Утром у меня будет достаточно времени, чтобы встретиться лицом к лицу с Молли, когда я буду брать список работы на день.

По дороге домой, пока я парилась в пробках и жалела о том, что девушка, проектировавшая розовую машину, вероятно, под цвет своей помады, не предусмотрела в ней кондиционер, зазвонил сотовый. Я посмотрела на крошечный экран, увидела, что звонит мать, и решила не отвечать. Но моя совесть решила иначе. Моя совесть и моя суеверная натура. Я была убеждена, что, если не отвечу на звонок, кто-нибудь будет убит, или умрет, или, по крайней мере, получит травму. Так что я нажала на миниатюрный зеленый символ.

— Эллен?

— Да, мама.

— Чудесный день.

— Да, — согласилась я, — чудесный. Как поживаешь?

— Отлично. Я только что говорила с Элисон и решила позвонить тебе, чтобы сказать, что твоя сестра приезжает на уик-энд. Всей семьей.

— Всей семьей?

— Да. Элисон, крошка Кьеран и Дермот, — произнесла мама так торжественно, словно зачитывала список награжденных. Я посмотрела на себя в боковое зеркало и состроила телефону гримасу.

— Чудесно, — проговорила я голосом ровным, как асфальт после катка. — Визит доктора Дермота будет настоящим праздником. Не могу поверить, что при такой огромной практике ему удалось выкроить немного времени. Как его пациенты будут обходиться без него целый уик-энд? Половина Дублина, вероятно, вымрет.

— Это действительно будет замечательно увидеть Дермота, — поддакнула мать, игнорируя мой тон. Элисон говорит, что Кьеран стал таким умненьким. Он ползает и говорит несколько слов. Представляешь? В десять месяцев! Но Элисон сама начала говорить очень рано.

Да, подумала я, и с тех пор не закрывает рта.

— Бедняжка Элисон, — продолжала мама. — Она очень устает. Замечательно, что она сможет провести несколько дней дома и отдохнуть.

— О, конечно, — взорвалась я, прежде чем смогла сдержаться. — Она, должно быть, просто измучена — находится в отпуске всего две или три недели. И ей предстоят еще шесть, прежде чем надо будет вернуться в школу. Ей бы попробовать показывать дома в жару, если она хочет знать, что такое быть измученной.

— Твоя сестра преподает на курсах, с тех пор как в июне закончились занятия в школе, — укоризненно напомнила моя мать. — А что мешало тебе получить подготовку и стать учительницей, как Элисон? Ничего. Ничего, кроме твоих глупых идей и упрямства.

— И того факта, что я недостаточно хорошо сдала экзамены, чтобы получить место учительницы начальных классов.

— Разве это была наша вина? Ты была способнее Элисон, Эллен Грейс, а все бросила, бегая с этими твоими сумасшедшими друзьями, вместо того чтобы учиться. Я тогда говорила, что ты когда-нибудь пожалеешь об этом и теперь… теперь…

— Ладно, мам, прости. Я знаю, что она много работает. Знаю, что у нее маленький ребенок и муж-врач, который никогда не бывает дома.

— В самом деле, Эллен, Дермот очень старается…

— Знаю, знаю, — быстро сказала я, прежде чем она начала защиту Дермота. — Он замечательный, восхитительный, сказочный. И Элисон тоже, и малыш Кьеран. Я их всех люблю и безумно рада, что они приезжают на уик-энд, и мам…

— Что?

— Я правильно сделала, что не стала учительницей. Я очень довольна своей работой агента по недвижимости.

— О!

— В самом деле, довольна.

— Хорошо, дорогая. Надеюсь, больше нет трупов.

— Пока нет.

— Хорошо.

— О'кей. Мам, мне предстоит ехать в плотном потоке машин, и мне нужны обе руки.

— Конечно, дорогая. Поговорим завтра.

— Пока, мам.

Я отключила мобильник и швырнула его на пассажирское сиденье. А затем откинула голову и закрыла глаза, чувствуя себя виноватой в том, что солгала матери. Я не была в потоке машин. Я была на парковке под моим домом. Элисон. Несчастье моей жизни. Послушная девочка Элисон с нахальным носиком и безупречно-чистой кожей без единого прыщика. Очаровательная маленькая женщина Элисон с большим домом, красивым мужем-доктором и краснощеким младенцем. Противная ябеда Элисон, которая наверняка станет директором школы еще до тридцати лет, потому что она всегда была лидером.

Знает ли Вилли о том, что она приезжает на весь уик-энд? Приезжает, чтобы покритиковать нас и указать нам на наши недостатки. «Ужасная Элисон», как называла ее Руфь, когда нам было по десять лет. Бедный Вилли, как он влип: целый уикэнд торчать с ними дома. Доктор Дермот будет переключать телевизионные каналы в поисках матчей по регби, а Элисон будет читать Вилли нотации о необходимости учебы. Не говоря уж о том, что мама будет лебезить перед ними так, словно они всемирные знаменитости.

Хотя будет малыш Кьеран. Вилли и я любили нашего племянника. По правде говоря, его все любили. Он был самым очаровательным ребенком на свете. Светловолосый, с круглыми щечками и озорными голубыми глазами, похожий на ангелочка. Даже Индия, вообще-то не любящая маленьких детей, сказала, что находит Кьерана «очень привлекательным». Высшая похвала с ее стороны. Может быть, мне следовало бы пригласить Вилли пожить у меня. Мы могли бы взять к себе Кьерана и прекрасно провести время без доктора и миссис Глисон. Отличная мысль. Надо будет поговорить об этом с Вилли.

Я собрала свои пожитки и медленно пошла к себе домой. Там было очень тепло и пахло Джоем. Он пометил всю квартиру, подкрадываясь ко мне для приветствия.

— Эй, мальчик, — сказала я, бросая все вещи, которые держала в руках, и поднимая его с пола. — Рада тебя видеть.

Джой громко замурлыкал, и я посадила его на плечо, пока готовила нам ужин. На этот раз я решила открыть банку рыбных консервов для Джоя. Затем легла на кровать, включила телевизор и стала размышлять о событиях прошедшего дня.

Я не могла поверить в то, как хорошо складывались для меня дела на работе. Ну, конечно, если не считать беднягу Джерома и раздражающего меня Эндрю. Хейзелдин вот-вот уйдет за большие деньги — я чувствовала это кожей. А дом миссис Хэррис был самым популярным домом, который я когда-либо продавала. Я показала его великолепному Тони Джордану, двум лысеющим бизнесменам, собирающимся вложить в него деньги, трем пожилым дамам, двум молодым парам, женщине с длинной седой косой и в туфлях на шпильках. А еще мужчине с зачесом на лысине, который гладил меня по заду, протискиваясь за мной в двери. Он напугал меня гораздо больше, чем труп. Когда я не водила покупателей по комнатам и вверх и вниз по лестницам, то сидела на скамейке возле парадной двери — я все еще боялась оставаться в доме одна — и смотрела на дорогу: не покажется ли там джип Тони Джордана.