Свадебный подарок - Салли Карлин Страница 16

— О, Ник, это ужасно! — Энелайз выглянула из окна, как только они подъехали к дому, где когда-то жили Джун и Сара Мартин.

Дом был полуразрушен, покосился на один бок, одно из окон фасада было разбито, на крыльце не хватало ступеньки.

— Здесь уже лет двадцать никто не живет. Энелайз медленно пошла к дому сквозь заросли сорняков. Ник остановился рядом с приехавшими с ними Нельсонами, чтобы осмотреться.

— С тех пор как те люди уехали, мы здесь ничего не делали, — сказал Хенк, растягивая слова.

— Сначала мы еще пытались сдать дом снова, — добавила Глэдис, — но никто не хотел жить так далеко. Потом у нас здесь был сарай до тех пор, пока не начала протекать крыша.

Энелайз медленно поднялась на крыльцо и немного задержалась перед дверью.

— Там не заперто, — сообщил Хенк. — А замки так, для отвода глаз. Их еще Джун повесила, а у нас и ключа-то от них никогда не было.

Энелайз надавила на ручку, но та сразу же рассыпалась в ее ладони. Просунув два пальца в образовавшуюся щель, она потянула, но так же безрезультатно.

— Дерево могло деформироваться, — сказал Хенк. — Я принесу лом из машины.

Ник осторожно взобрался на крыльцо и встал рядом с Энелайз.

— Странное чувство, да? — оказала она так тихо, что ему пришлось наклониться к ней, чтобы услышать. — Дом, в котором они жили. Я почти вижу, как маленькая Сара играет со своей куклой на этих ступеньках и как Джун открывает дверь и зовет Сару ужинать. А вы видите?

Он тоже представил картину, которую она нарисовала. Причем картина эта была чересчур живой. Он даже почувствовал, как внутри у него что-то сжалось при мысли о тихом ребенке и о той несчастной жизни, которая, по всеобщему мнению, была у этого ребенка. И чувство это ему определенно не понравилось. Расстраиваться из-за того, что ты не в силах изменить, — бесполезная трата энергии.

— Энелайз, прошлого не воротишь. Зачем так переживать? Тем более, если это связано с человеком, которого вы даже ни разу не видели.

Она не успела ответить: пришел Хенк с ломом, дверь открыли, и все вошли внутрь.

Пара мышей метнулась к стене. Отовсюду свисала паутина, пол был покрыт толстым слоем пыли, сквозь рассохшиеся доски проглядывала земля. И над всем этим стоял запах пыли и забвения.

— Когда они уехали, здесь все было чисто, — сказала Глэдис, словно и она почувствовала заботу Энелайз. — Джун Мартин была хорошей хозяйкой, регулярно ходила в церковь и за жилье всегда вовремя платила. Странная женщина. Вся в себе. Люди к ней относились доброжелательно, но она на это даже внимания не обращала. Нацепила на дверь замки и заколотила окна.

— Ничего, если мы тут осмотримся? — спросил Ник. Он не надеялся на то, что найдет здесь хоть что-нибудь, что сможет им помочь.

— Конечно. Но ходите осторожно, пол сильно прогнил.

Ник начал было осматриваться, но остановился, поняв, что Энелайз осталась на месте. «Это не должно меня волновать», — напомнил он себе. Ведь он же этого и хотел — заниматься работой самостоятельно, не обращая внимания на нее.

Он вернулся, взял ее за руку и повел за собой.

— В первой спальне спала Джун, во второй — Сара, — крикнула им вслед Глэдис.

Ник остановился у комнаты Джун, но Энелайз направилась прямиком в комнату Сары. Она остановилась на пороге, и ужас отобразился на ее лице. Перед Ником вихрем пронеслись самые жуткие картины, которые могли так напугать Энелайз, и он тут же бросился к ней.

Посреди комнаты, подняв хвост, сидел скунс и внимательно смотрел на вошедших.

— Не надо его пугать. Просто медленно отойдем назад. — Ник крепко обнял ее за талию и потянул из комнаты.

Скунс метнулся к дыре в полу и исчез.

Энелайз рассмеялась и повернулась к Нику, не пытаясь убрать его руку, и уже другое напряжение охватило его. Он сам не помнил, как его вторая рука оказалась у нее на спине. Видимо, тело перестало слушаться логичных и правильных предостережений разума.

Но Энелайз, казалось, чувствовала себя уютно. Она смотрела на Ника сверкающими глазами, смех замер у нее на губах, оставив их приоткрытыми в полуулыбке.