Незадачливый ухажер - Нэнси Фрэзер Страница 16

— А следующая Олимпиада? — спросила Салли Паркер.

На ее лице, как и на лицах остальных, явственно читалось сочувствие. Дэйн понял, что Джесси нравится жителям Брант-Милза.

— К тому времени я уже была «отыгранной картой», как говорится. В гимнастике восемнадцать лет считается почтенным возрастом. Кроме того, травму так и не удалось залечить до конца. Даже сейчас, через шесть лет, я иногда чувствую боль.

Встреча продолжалась еще около сорока минут и закончилась традиционной благодарственной речью мэра. Мало-помалу комната опустела. И в ней остались лишь Карен, Джесси и Дэйн.

Карен перевела взгляд с Дэйна на Джесси и обратно на Дэйна. Собрав бумаги, она встала:

— Мне пора идти. Если я не вернусь к четырем, Гарри Роллинз устроит забастовку.

— Может быть, мне помочь? — спросила Джесси.

— Спасибо, не стоит беспокойства.

Карен вышла. Джесси машинально перебирала лежащие перед ней бумажки, на которых она делала заметки во время встречи.

«Она нервничает», — подумал Дэйн и глубоко вздохнул.

— Джесси!

Она подняла голову, и он впервые заметил на ее лице слабый намек на улыбку.

— Боже, Джесси, — приветливо сказал он, — неужели ты так смущена тем, что произошло?

— Не смущена, — поправила она, — а взволнованна.

— Взволнованна?

— Я боялась, что с тобой что-то случилось. Я имею в виду… я думала… — Она запуталась и замолчала.

— Меня просто задразнили Пайк и остальные.

— Тогда почему ты не позвонил?

— Я ждал, чтобы все… ну, улеглось, что ли. Я не хотел, чтобы мои помощники снова видели нас вместе и…

— И? — поторопила она.

— Я был напуган.

— Не могу представить, чтобы ты кого-нибудь боялся.

— Не боялся, Джесси, а был напуган. Это разные вещи.

— Разве?

Дэйн взял ее за руку и медленно помассировал пальцы. Нежные прикосновения должны были успокоить Джесси, но ее дыхание прерывалось с каждым касанием. А когда Дэйн поднес ее руку к губам, Джесси показалось, что она падает с самого высокого в мире гимнастического бревна.

— Когда ты боишься, то это реакция на внешние раздражители. На что-то, что ты можешь видеть или трогать. Например, на сбежавшего преступника, — объяснял Дэйн. — Когда же ты напуган, это связано больше с твоими внутренними ощущениями.

— А чем ты был напуган?

— Меня испугали те чувства, что ты вызвала во мне. Со мной этого не происходило уже много лет, если вообще было такое. И я не знаю, что с этим делать.

Джесси встала и положила руки ему на плечи.

— Начни с поцелуя.

Дэйн с радостью последовал ее совету.

Дэйн подвез Джесси к ее дому.

— Чашку кофе? — предложила она.

— Извини, не могу. Мое дежурство в пять часов. Я должен вернуться на работу.

— Тогда в другой раз.

— Думаю, что это будет очень скоро. Я хочу снова увидеться с тобой.

Джесси вошла в квартиру, размышляя о том, что ей сказал Дэйн. Она была настолько погружена в свои мысли, что обнаружила чужое присутствие, только когда чуть не упала, споткнувшись о чемодан.

— Наконец-то, — услышала она мужской голос.

Джесси резко остановилась и прижала руку к груди.

— Ты до смерти напугал меня. — Она, улыбаясь, обняла гостя. — Как ты сюда вошел?

— Впустила хозяйка. После того как я представился, выдержал форменный допрос и показал документы, она смягчилась и разрешила мне остаться.

— Ты надолго? А где Лиз и ребенок?

— Всего на одну ночь. Я еду на конференцию в Траверс-Сити. Лиз с Кайлом остались дома.

— Всего на одну ночь? Ты уверен?

— Увы, моя радость. — Он улыбнулся и спросил: — Куда в этом городе парень может отвести поужинать свою самую любимую девушку?

Дэйн сдал свою смену. Он торопился домой. Там он переоденется и отправится на вечернюю пробежку. Может быть, увидит Джесси. От этой мысли у него участился пульс.

Боже, как ему не хотелось уходить тогда из школьной комнаты! Джесси была такой славной. Такой чистой. Такой податливой. Если бы не чувство долга.

«Какое достойное поведение, шериф!» — съязвил внутренний голос.

«Замолчи, — отмахнулся Дэйн. — Ничего страшного не произошло».

Дэйн вышел из офиса. В этот момент он и увидел Джесси.

Рядом с мужчиной. Высоким симпатичным незнакомцем.

Они шли рука об руку по главной улице города, останавливались перед каждой витриной и хохотали, как старые друзья. Как любовники. Дэйн уже был готов перейти улицу и потребовать у Джесси, чтобы она его представила, когда этот темноволосый мужчина обнял ее за плечи.

Она тоже обняла его. Этот полный тепла жест вызвал у Дэйна бешеную ревность. Если бы он сейчас подошел к Джесси и ее другу, то разразился бы такими «приветствиями», которые лучше не произносить в приличном обществе.

Дэйн торопливо свернул за угол и пошел домой, стараясь по дороге остудить свой гнев. Он уже подходил к калитке, когда сообразил, что оставил свою машину рядом с офисом.

Джесси не могла понять, куда делся Дэйн. Его машина стояла у входа в офис, но Пайк сказал, что шериф ушел почти час назад.

— Где же этот твой замечательный шериф?

Джесси пожала плечами:

— Не знаю. Его помощник сказал, что он уже ушел.

— Может, у него какое-то дело в городе?

— Может быть, — согласилась Джесси. — Мне так хотелось вас познакомить. Тебе бы понравился Дэйн. А ты ему.

— Думаешь? — с ехидцей спросил мужчина.

— Конечно. Я уже рассказывала ему о своем самом лучшем в мире брате.