Приручение зверя. Новая Лолита - Эмили Магуайр Страница 16

Она бы дорого дала за то, чтобы вообще не покидать этих стен. Учиться и учить, думать, разговаривать, трахаться. Спать летом на траве под каучуковым деревом, которое росло за научным отделением, а зимой валяться на скрипучем зеленом диване в гостиной факультета искусств. Пить плохой кофе и пиво за полцены, есть жареный арахис и шоколадное печенье с коноплей, которым ее в избытке снабжал Джо Ди. Впереди у нее было еще полгода последнего курса и год для дипломной работы, а дальнейшее будущее выглядело весьма туманным. Все, кто знал ее по институту, были уверены в том, что Сару ждут великие дела, лишь она одна понятия не имела, чем будет заниматься.

Что бы ни ждало ее дальше, она была уверена лишь в одном — она не станет жить так, как от нее того ожидали.

А ожидали люди разного, в зависимости от того, кого спросить. Кто-то думал, что она забеременеет и заживет спокойной зажиточной жизнью; кто-то полагал, что она заведет себе старого богатого любовника; были и те, кто с уверенностью утверждал, что она станет алкоголичкой и окончит свои дни в канаве с бутылкой в руках; что увлечение наркотиками приведет к тому, что ей придется раздвигать ноги за каждую новую дозу; что ей надоест бороться за свою независимость, и она вернется к родителям, проглотив обиду, в обмен на оплату своего долга в институте и тура по Европе.

Первый и последний варианты были смехотворными, а с остальными она заигрывала все это время, балансируя на опасной грани. Ей приходилось неотступно следить за тем, чтобы этот флирт не превратился в устойчивые отношения. Она знала, что, для того чтобы не стать воплощением одного из этих клише, ей нужно будет очень много работать.

Джейми ждал Сару за столиком в университетском кафе, где они встречались почти каждый день во время обеда. Они выбрали это место потому, что Сара заглядывала на экономический факультет, только если хотела закадрить девственника, а Джейми отказывался появляться на территории факультета искусств потому, что был убежден в том, что все, кто там учится, считают экономистов бездушными полуграмотными типами.

Купив себе пива и пачку сигарет, Сара подошла к Джейми, сидящему за столиком и потягивающему кока-колу через трубочку.

— Я позвонил тебе вчера сразу же, как только приехал домой, — сказал он. — Это было уже после двух ночи. Где ты была?

— Я всю ночь зажигала с Энди, тем самым алкоголиком.

Сара поцеловала его в щеку и присела рядом.

— Можешь что хочешь говорить о пожилых безработных алкашах, но, черт возьми, они действительно умеют веселиться! Не думаю, что во всем Сиднее остался бар, в котором я бы не пропустила стаканчик, и улица, на которой я бы не блеванула или не присела пописать прошлой ночью. И вдобавок ко всему парень, который не выпускает бутылку из рук, даже когда трахается, это нечто!

— Господи, Сара! — У Джейми было такое лицо, что казалось, будто бы он сейчас расплачется. — Зачем ты это делаешь?

Она пожала плечами.

— Nostalgie de la boue.

— Я даже знать не хочу, что это значит, потому что мне плевать на все эти красивые слова. Меня беспокоит то, что любой из этих уродов, с которыми ты спишь, может однажды перерезать тебе глотку и это только вопрос времени, когда одному из них это придет в голову.

Сара закатила глаза. Примерно раз в неделю он читал ей лекции о тех ужасах, что неминуемо ждут ее, если она не прекратит вести разгульную жизнь. Он предсказывал ей то пулю в висок, то удушение собственными колготками, а теперь вот поножовщину. Она прекрасно отдавала себе отчет в том, что он прав, но она также знала и то, что он никогда не сможет понять необходимость этого риска. Чтобы достичь наивысшего блаженства, необходимо столкнуться лицом к лицу с величайшей опасностью.

— Ты бы хоть мобильный телефон себе завела. Хоть какая-то возможность держать с тобой связь и помочь тебе, если что.

— Мысль, безусловно, неплохая. Погоди, я только вытащу из задницы немного наличных, чтоб ее воплотить...

— Если бы ты не тратила все деньги на пиво и сигареты, ты могла бы себе это позволить.

Сара сделала глоток пива и закурила, игнорируя испепеляющий взгляд Джейми.

— Я и так беру дополнительные часы каждую неделю и все равно задолжала пятьдесят баксов за электричество. Смогу наскрести немного денег к концу недели, но если мне его до тех пор отрубят, то платить придется и за повторное подключение.

Джейми положил пятидесятидолларовую бумажку на стол, прямо перед ней.

— Ты живешь по средствам?

Она пожала плечами. Он составлял для нее бюджет каждые полгода. Каждый раз она говорила, что это бессмысленно, ведь она все равно не станет его придерживаться, но Джейми отличался завидным упорством.

— Здесь что-то не так... У тебя опять повысилась плата за обучение или еще что-то?

— Не знаю. У меня денег все меньше и меньше. Мне не удается сэкономить ни цента. Ощущение такое, будто сейчас я зарабатываю меньше, чем когда окончила школу. Если бы не сверхурочные, я бы вообще не смогла свести концы с концами.

— Сара, ты знаешь, мамино предложение все еще в силе.

Начиная с того момента, когда пути Сары и ее родителей разошлись, миссис Уилкс пробовалась на роль матери Сары. И, несмотря на то, что семья Уилкс состояла из самых, что ни на есть добрых и щедрых людей и свободная комната в их доме была больше, чем вся ее квартира, Сара никогда не рассматривала перспективу поселиться у них всерьез.

Для начала и Джейми, и Бретт были ее бывшими любовниками, так что мысль о том, что они станут ей почти братьями, была не слишком заманчивой. Кроме того, она нуждалась в эмоциональном пространстве куда больше, чем в физическом комфорте, а в этой семье люди привыкли вести длинные задушевные разговоры за общим столом и заботиться друг о друге. Если все эти люди начнут носиться с ней как с писаной торбой, пытаясь залезть ей в душу во время семейных трапез, ей кусок в горло не полезет, а тогда они решат, что у нее анорексия, и, чего доброго, вздумают взяться за ее здоровье. Объяснить это все Джейми не представлялось никакой возможности, потому что он не смог бы удержаться от вопросов о причинах ее интимофобии.

— Спасибо, малыш Джейми, каким бы ни было заманчивым твое предложение, оно разрушило бы мою сексуальную жизнь.

Джейми улыбнулся, но его улыбка была вымученной и натянутой. Он был расстроен.

— Ты никогда не пыталась сделать переоценку ценностей? Я хочу сказать... Сара, в конце концов, это же просто секс.

Вот камень преткновения, который не давал Джейми даже приблизиться к пониманию ее натуры: секс никогда не был просто сексом. Даже быстрый, грязный трах с человеком, чьи имя, возраст и внешность не имели никакого значения, все равно был больше чем просто сексом. Это была связь. Это была попытка заглянуть в самую суть другого человеческого существа и увидеть там отражение собственного одиночества и жажды тепла. Секс давал ощущение, что на короткие мгновения близости ты и этот, другой, пусть даже совсем чужой человек, получили возможность избавиться от чувства изолированности от всего мира. Секс всегда давал Саре возможность почувствовать истинное, глубинное значение слов «быть человеком». Как можно было называть это просто сексом?