Графиня Тьмы - Жюльетта Бенцони Страница 16

— А я, неблагодарная, отлично зная, как нам необходимы деньги, стою здесь и смотрю на море, как будто помощь может прийти оттуда. А все из-за того, что ветры, остановив всю деятельность в этих местах, не дают мне возможности съездить и проверить, прав ли был Бран Магон в отношении монастыря кармелитов. Вот если бы мне, по крайней мере, удалось найти то, что похитил этот демон!

— Не тешьте себя пустой надеждой! Какими бы ценными ни были вещи из коллекции ваших предков, мне кажется, вы не выручили бы за них истинной цены: в этих местах почти все обеднели…

— Только не полковник Сван! Он примчится по первому зову, если у нас найдется хоть что-нибудь для продажи!

— Так подождем! Эта буря в конце концов утихнет…

Но буря не утихала еще двое суток, произведя значительные разрушения в порту и в обоих селениях, соперничающих между собой с тех пор, как «Порт Солидор» был провозглашен самостоятельным городом. На море тоже не обошлось без происшествий, и новость о кораблекрушении, случившемся у острова Сезембра, который расположен в фарватере Большой Кончи, пригнала на песчаный берег толпы местных жителей в надежде поживиться тем, что море вынесет на пляж Лаура тоже вышла в утренний час на берег к крепостной стене, но совсем по другой причине. Вокруг нее сновали женщины и дети, подбирая всякую всячину с корабля. Они бурно радовались каждой новой находке и не обращали внимания на группу мужчин чуть поодаль, уносивших на носилках тела погибших. Лаура же направилась прямо к этой группе, ничуть не удивившись, когда увидела идущего навстречу Фужерея.

— Нет резона ходить смотреть на всякие страсти! — поздоровавшись, стал он отговаривать ее. — Эти люди умерли сегодня ночью, и, разумеется, среди них нет того, кого мы с вами ищем…

— Я на это всерьез и не рассчитывала, но почему-то надеялась…

— Надежда? Странное слово для вдовы! — мрачно пошутил он.

— И все же оно самое подходящее. Пока не увижу его останков, не смогу по-настоящему поверить, что он мертв.

— А я уже почти поверил, с тех пор как у меня поселился молодой Шатобриан.

— Он так и не сумел уехать?

— В такой-то ураган? Ни в коем случае! Он все еще у меня наверху и с нетерпением ждет, когда сможет снова выйти в море. Я обещал заняться его грузом. Но о чем мы говорили?

— Вы сказали, что начинаете верить…

— Правда. Кроме так и не вернувшегося «Гриффона», вы недосчитались еще одного корабля?

— Да, еще и «Ликорна», он исчез около четырех месяцев назад, и нам о нем ничего не известно.

— А вот мне известно: он пришвартован у острова Джерси в порту Сент-Элье, а его экипаж в плену. Понталек взял на борт двух предателей, и они устроили так, что «Ликорна» увел в море специально высланный английский корабль.

Лауре вдруг стало зябко, и она, поежившись, поплотнее запахнула полы накидки:

— Мы с мадам де Сент-Альферин предполагали, что произошло нечто в этом роде, но непонятно, каким образом это подтверждает смерть…

— А между тем все просто: когда раздался взрыв на люгере, «Ликорн» поджидал пассажиров у входа в фарватер Большой Кончи… а потом он ушел на Джерси, так никого и не приняв на борт… Вот и делайте выводы!

Они прогуливались по пляжу под руку, но вдруг Фужерей остановился и накрыл руку Лауры своей рукой:

— Ну же, девочка! Постарайтесь забыть этот долгий кошмар, в котором вам пришлось существовать. Настало время отринуть прошлое и заглянуть в будущее! Почтенная судоходная компания, которой была так предана ваша матушка, заслуживает спасения!

Тронутая непривычной мягкостью тона этого сурового мужчины, она улыбнулась ему:

— Я знаю, но сама в этих материях ничего не смыслю. И если бы не моя подруга Евлалия…

— Ну и славная же женщина, скажу я вам! Я встречал ее не так давно в Управлении порта — ух, как она там отбрила старого Онфруа, вечного конкурента вашей матушки! В самых изысканных выражениях объясняла ему, что компания Лодрен не продается, а когда тот ответил какой-то грубостью, вставила ему такой пистон, что мы все решили, что ей, наверное, пришлось побывать в самых низах общества.

— Она в них и побывала.

И поскольку спутник взирал на нее с изумлением, в котором ей почудилось неясное разочарование, она рассказала ему об их встрече в Консьержери и о том, как графиня де Сент-Альферин, перевоплотившись в вязальщицу Лали Брике, преследовала и сумела довести до эшафота ненавистного капуцина-расстригу Шабо, причинившего ей столько горя. Она поведала Фужерею, хоть и сдержанно, и о бароне де Батце. Но, испугавшись, что восхваляет его слишком пылко и тем самым выдает тайну своей любви, снова перешла на Лали.

Бран Фужерей слушал Лауру очень внимательно, а когда она закончила, вздохнул:

— Да уж, удивительная женщина! Надо бы ей помочь… Я завтра еду в Планкоэ с заданием, вместо молодого Армана. Хотите со мной? Потом бы я отвез вас в Гильдо — проверим мои предположения…

— Охотно, но…

— Но верный пес, следующий за вами повсюду, захочет вас сопровождать?

— Вне всякого сомнения!

— Я бы предпочел, чтобы мы поехали одни. К чему нам целая экспедиция? Да и со стороны властей нет никакой опасности: они не решаются забираться в глубь провинции, там бал правят шуаны, а я с ними на короткой ноге! Так что бояться нечего, поедем в Планкоэ вдвоем, вы и я, в гости к старым подругам, давным-давно пропавшим из вида, посмотрим, что с ними сталось! Изобразим паломничество бретонского дядюшки с племянницей, разъезжающими в двуколке. Как вам мое предложение?

— Прекрасная мысль, и я буду рада вас сопровождать. Что до Жуана, я объясню ему…

Однако уверенность ее оказалась преждевременной: с первых же слов Жуан всполошился, ни в коем случае не желая выпускать из поля зрения «мадам де Лодрен». Тем более в поход по лесам в сопровождении субъекта, который у него особого доверия не вызывал:

— Он шуан, а вам среди них не место. Даже если террор умер, Республика все еще жива, и вам нужно жить в мире с местными властями. А вы собираетесь совершить безрассудный поступок!

— Возможно, но мне нужно узнать, что на самом деле находится в бывшем монастыре кармелитов…

— Тогда я сам вас туда отвезу! Мне эти места известны не хуже, чем тому, кто собирается составить вам компанию в этом путешествии!

— До Канкаля — да, вне всякого сомнения, но места по ту сторону Ранса ему уж точно известны получше, чем вам. Да и, в конце концов, почему вы решили, что он шуан?

— А вы забыли, что случилось в тот вечер, когда вы к нему ездили? Человек посреди ночи вышел из моря, подал условный сигнал, и хозяин Фужерея немедленно открыл ему дверь!

— Да, он действительно впустил этого человека в дом, но он уже давно не виделся с ним. Несчастье с дочерью надолго изолировало его от общественных и политических страстей. Кроме того, он был знаком с тем ночным гостем… Ну, в самом деле, не станем же мы вновь пикироваться, как во времена заговоров де Батца! Получается, что вы стали еще большим приверженцем Республики, чем раньше, да?