Обольщение в красном - Мэдлин Хантер Страница 16

— Да уж, безрассудной. А еще неосмотрительной, опасной и, как выяснилось, пагубной. А также…

— Не стоит перебирать весь ваш словарный запас, лорд Себастьян, — остановила его Одрианна. — Я уже сама отругала себя за то, что натворила, так что бранить меня нет необходимости.

— А еще отважной, — добавил Себастьян. — То, что вы решились защищать имя отца, заслуживает восхищения. Правда, вы выбрали для этого не самый лучший способ.

Одрианна искоса посмотрела на него, подозрительно хмурясь. Наверняка она пришла к выводу, что он пытается льстить ей ради каких-то своих целей. Возможно, так оно и есть.

— Я думала о Домино, — промолвила Одрианна. Упоминание об отце открыло тему для разговора, которая делала терпимым присутствие Себастьяна. — Я все пыталась вспомнить, что во внешности Домино мне запомнилось. У него рыжие волосы — я почти уверена. И еще мне пришло в голову, не иностранец ли он.

Дорожка тем временем свернула за угол простого каменного здания с большими окнами. Себастьян догадался, что это и есть настоящая оранжерея, о которой говорила миссис Джойс. Они оказались в небольшом запущенном саду.

— Почему вы решили, что он может быть иностранцем?

— На нем была странная шляпа, — пояснила Одрианна, — мягкая и с более широкими полями, чем носят у нас. Возможно, и куртка на нем была странноватой. Точнее, ее покрой. — Она пожала плечами. Не могу объяснить этого, но он просто не был похож на англичанина.

— Возможно, вы правы.

— Все встанет на свои места, если мне удастся найти его. В Англии куда меньше иностранцев, чем англичан.

— К сожалению, мужчины не носят цветных перьев на шляпах, по которым можно было бы догадаться, кто они такие.

— Однако иностранцы живут в определенных районах Лондона. Известны гостиницы, где они живут, и таверны, в которых они едят. Лиззи — она живет в нашем доме — говорит, что есть отели, которым иностранцы отдают предпочтение. И если бы я смогла пройтись по этим заведениям, где мог остановиться этот человек, я бы…

Себастьян прошел вперед, повернулся и перегородил ей путь.

— Вы не должны этого делать! Это небезопасно! — вскричал он.

Глядя на его искаженное лицо, сразу можно было понять, что он обо всем этом думает.

— Со мной все будет в порядке, — заверила его Одрианна. — На этот раз я позову кого-нибудь с собой. И разумеется, я снова возьму с собой пистолет.

Себастьян никак не мог понять, то ли она поддразнивает его, то ли действительно хочет повторить безрассудный поступок.

— Я попрошу миссис Джойс запереть его, —заявил он. — С оружием вы рискуете еще больше. И когда вы в следующий раз направите на мужчину пистолет, он может не оказаться джентльменом.

— Что ж, спасибо за своевременное и столь полезное предупреждение, — отозвалась Одрианна. —Думаю, вызнаете, о чем говорите, лорд Себастьян.

Ее насмешливый взгляд заставил его замереть. А еще — ее немного кривая улыбка. И ее ставшая уже знакомой ему манера держаться.

— Вы намекаете на наш поцелуй, — проговорил он, позволяя мыслям о поцелуе захватить его больше, чем было позволено. Вслед за этим Себастьяна стало медленно охватывать возбуждение. — Вероятно, я сейчас должен извиниться, несмотря на то что порой вы ведете себя так, что понять вас просто невозможно.

— Я так себя не вела! И не сделала ничего такого, чтобы вы повели себя как негодяй.

— Однако вы также не сделали ничего, чтобы остановить меня, — парировал Себастьян. — Уже одно ваше присутствие там, в одиночестве, спровоцировало непонимание. Однако… — Он слегка поклонился. — Мисс Келмслей, я прошу прощения за слишком вольное поведение тем вечером. Леди не должна терпеть такого обращения. Прошу вас простить меня.

Одрианна подбоченилась.

— Вы меня поражаете! Подумать только —явились сюда и продолжаете меня оскорблять, насмехаться надо мной.

— Я пришел сюда, чтобы вернуть пистолет, который вы направляли прямо на меня, — напомнил он ей.

Это немного охладило ее гнев. Нежные бледные щеки Одрианны мило зарозовели.

— Я была не права, — вымолвила Одрианна. — Это я должна извиняться перед вами. Признаю, что именно я несу ответственность за все, что произошло в нашу единственную встречу.

Себастьян улыбнулся одной из своих лучших, улыбок.

— Я настаиваю на том, чтобы вся вина за это была возложена на меня, — сказал он. — Вспоминайте события той ночи так, как вам хочется, и я не буду поправлять вас. Однако не заставляйте меня лгать самому себе, даже если нормы морали заставляют вас обманывать себя.

Она снова покраснела. Похоже, у нее весьма норовистый характер.

— Я не обманываю, сэр, — заявила Одрианна. — Даже себя.

— Думаю, вы вынуждаете себя поверить в ложь, — сказал Себастьян. — Вы убеждаете себя, что поцелуй вам не понравился и что я домогался вас сильнее, чем это было на самом деле. Со своей стороны я хочу сказать, что я ни о чем не жалею, разве что о том, что из-за короткого помрачения рассудка я допустил, чтобы в меня выстрелили.

В ее взоре появилось выражение недоумения и удивления, к которым примешивался страх. Последнее даже было неплохо, хотя она, возможно, и сама об этом не догадывалась.

— По словам моей кузины, еще не так давно вы любили играть с женщинами, лорд Себастьян, — промолвила она. — И как бы нелепо это ни казалось, похоже, сейчас вы флиртуете со мной?

Он посмотрел вдаль, безуспешно пытаясь справиться с жаром, охватывающим его тело. Взор Себастьяна был устремлен в дальнюю часть сада. Он видел лишь угол дома. Оранжерея почти полностью скрывала теплицу. Но подтверждение того, что ее посетители не могут их видеть, едва ли помогало ему.

— Да, мисс Келмслей, может быть, я и флиртую. От старых привычек трудно отделаться.

Одрианна рассмеялась:

— Полагаю, в прошлом вам не приходилось флиртовать с такой малой надеждой произвести на женщину впечатление? И если в «Двух мечах» я была немного… смущена, это сейчас ничего не значит, так что вы напрасно стараетесь сразить меня своей улыбкой. Попрошу вас вспомнить, что я не знала, кто вы такой, когда вы пытались домогаться меня.

Он снова посмотрел на нее. И увидел, как ветер играет в ее кудрях. От холодного света от зелени листвы в этом уединенном уголке сада казалось, что кожа у нее снежно-белая.

— Но теперь-то вам известно, кто я такой, мисс Келмслей, — напомнил он ей. — И я знаю, кто вы. Вы не находите, что это мало что меняет?

Судя по ее реакции, разницы действительно не было почти никакой. Одрианна попыталась принять равнодушный вид, однако опыта поведения в подобных ситуациях у нее не было.

— Нет, разница есть, причем огромная, и даже вы можете это понять. — Ее голос слегка задрожал.