Прятки - Александра Ронис Страница 16

— Карин, ну, тише, ты чего? — успокаивающим тоном негромко произнес он, коснувшись ее предплечья, а сам тем временем аккуратно подтянул к себе ее паспорт.

Сашка машинально дернулась от Егора и растерянно проследила за тем, как красная книжечка исчезла в его руках.

— Оставьте свой номер, и мы позвоним вам сразу же, как карта будет готова, — повторила девушка, словно не замечая странностей в поведении клиентки, и протянула бумажный квадратик.

Саша в раздумьях коснулась рукой лба, неосознанно потерла кожу у линии роста волос, там, где после краски все зудело и чесалось. Телефон… У нее и телефона-то нет. Он остался валяться где-то в городском парке.

Саша перевела взгляд на парня.

— У меня нет телефона. Я потеряла.

— Давайте я свой напишу, — сообразил Егор и, перехватив листок, оставил на нем корявую вязь.

— Девушка, а точно нельзя выпустить карту сейчас? — цепляясь за последнюю ниточку надежды, снова обратилась к сотруднице Александра.

— Точно, — уже теряя терпение, натянуто улыбнулась та. — Мы вам обязательно позвоним, — заученная фраза была произнесена чисто автоматически.

— Пойдем, — позвал Егор, поднявшись.

На ватных ногах Сашка последовала за ним, уже не испытывая дискомфорта ни от высоких каблуков, ни от непривычной одежды. Это все мелочи. Страшило ожидание в компании отморозков, на чьих руках еще не высохла кровь родного человека.

Вернувшись в машину, Егор коротко, но емко передал товарищам о результатах вылазки в банк.

— Ну, ок, подождем, — пожал плечами «главный» и, обернувшись с переднего пассажирского сиденья, подмигнул девушке: — Придется тебе, красавица, пока что побыть в нашей компании.

Третий, который сидел рядом с ней, хмыкнул. Саша до боли закусила губу и отвернулась к окну, чтобы не видеть ухмыляющихся лиц бандитов. Оставалось только надеяться на то, что карту сделают за минимальные сроки, и она наконец избавится от столь неприятного общества.

Пока ехали домой, Михаил кому-то отзвонился с отчетом и остался весьма доволен разговором. По пути остановились возле супермаркета, куда по-быстрому сбегал Егор и вернулся с двумя увесистыми пакетами в руках.

— Ужин приготовь, — особо не церемонясь, уже по-хозяйски кинул ей «главный», едва они вошли в квартиру.

Сашка сверкнула глазами, готовая высказать ему все, что о нем думает.

— По-жа-луй-ста, — по слогам процедил тот, тоже в упор глядя на нее. Затем его взгляд скользнул ниже, задержался на вырезе блузки, опустился еще ниже. И этот взгляд ей очень не понравился.

— Мне нужно переодеться! — зло выпалила она.

Скинув сапоги и пальто, подхватив пакет со своей одеждой, девушка бросилась в комнату и, хлопнув дверью, принялась стягивать с себя обтягивающие брюки. Лишь переодевшись в свои джинсы, футболку и толстовку, скрывающие очертания фигуры, она почувствовала себя немного комфортнее. Стерла с лица косметику, чтобы стать как можно бесцветнее внешне.

Перемены в ее облике не остались незамеченными. Мужики, расположившиеся в зале перед телевизором, окинули ее разочарованным взглядом.

Демонстративно не глядя в их сторону, Александра протопала на кухню и принялась разбирать пакеты с продуктами, просто скинутые на пол.

Обида буквально ослепила ее. Ну, вот с какой стати она должна готовить еду этим козлам?! И вообще здесь находиться? Почему должна идти у них на поводу, изображая сестру, которую они сами же и убили! Усилием воли Сашка отогнала от себя мысли о сестре. Сейчас ей никак нельзя раскисать. Слезы делу не помогут.

На ароматный запах жареной картошки, поплывший с кухни, потянулись мужики. Михаил выудил из морозилки бутылку водки и водрузил ее посередине стола. Егор достал из шкафа рюмки, которых почему-то оказалось четыре.

— А ты куда? — удивленно вскинул брови «главарь», когда Сашка, расставив на столе приготовленные блюда, ринулась к выходу с кухни. — Садись с нами, выпей, расслабься, — ласково предложил он, указывая на выставленную из-под стола специально для нее четвертую табуретку.

— Нет, спасибо, — смерив его презрительным взглядом, сквозь зубы процедила Сашка и направилась в комнату. Взгляд был единственным средством выражения несогласия против манипуляций силой и вынужденного заточения, которое у нее осталось.

Оказавшись в комнате, которую она стала называть своей (ведь должно же у нее быть что-то свое среди чужаков), Сашка почувствовала себя в относительной безопасности. Ноги гудели. Да и сама она изрядно утомилась за сегодняшний день. Вытянувшись на кровати, она прикрыла глаза и даже чуть улыбнулась, когда по позвоночнику прошла расслабляющая волна, щекочуще расходясь по напряженным мышцам. Сашка думала, что в незнакомой обстановке, рядом с этими опасными людьми ей ни за что не уснуть, однако усталость последних дней взяла свое, и, едва прикрыв веки, она заснула.