Мой чужой ребёнок - Настя Ильина Страница 16

— Почему моё место занято? — фыркнула Галя, подойдя к машине.

Я осторожно закрыл дверцу, а потом посмотрел на неё, глаза в глаза. Она была зла из-за моего ответа, но это ничего не меняло. Я не собирался извиняться или опровергать свои слова.

— Потому что я хочу сам следить за ребёнком… А ты и не планировала этого делать, раз хотела сесть вперёд, — ответил я, стараясь говорить нормально, хоть очень хотелось закричать.

— Ты меня подставил! Ты это понимаешь? Своими откровениями о суррогатной матери! Я что зря с животом щеголяла, по-твоему, везде?

Я не хотел оправдываться. Если Галя сама не понимала своей вины, то растолковать вряд ли получилось бы. Я помотал головой из стороны в сторону, а затем ответил:

— Не следовало приглашать их сюда…

Я направился к машине и занял водительское место. Пока Галя показывала обиду и несколько секунд стояла, не садясь в салон, я проверил сообщения. Оля ещё не посмотрела фото, и мне стало неспокойно. Хотелось как можно быстрее встретиться с ней и поговорить.

* * *

Долгое время я не могла прийти в себя. Надо было ехать к родителям, забирать сына, а у меня не получалось избавиться от эмоций, которые захлёстывали после визита Стаса. Я готовилась к тому, что он изменял, но не была готова.

Снова.

Наверное, я никогда не пойму людей, которые снова сходятся после измен… Это просто нереально выбросить из головы… Разве можно так сильно любить, чтобы смириться с тем, что о тебя просто вытерли ноги? Я точно не смогу… Даже если бы год назад узнала о его изменах, когда ощущала всепоглощающее чувство любви и прощала проигрыши в казино, которые таковыми на самом деле не были.

Заставив себя успокоиться, я всё же поднялась на ноги, оделась и вышла из квартиры. Телефон забыла дома, но мне всё равно никто не звонил, кроме мамы или Стаса, а его слышать я не желала. Жалость была, но следовало и о себе подумать. О сыне…

Я ехала медленно, потому что пока эмоции не успокоились, они тревожили меня неприятными толчками, будоражили сознание. Оставив машину у родного двора, я вышла и вдохнула свежий воздух с примесью горьковатого запаха костра. Наверное, кто-то сжигал мусор, или просто решили посидеть у огня. Я и сама любила наблюдать за язычками пламени, переплетающимися в таком трепетном, интимном танце.

— Мама! — закричал Витя, увидев меня, и на душе что-то ёкнуло.

Василиса никогда так меня не назовёт… не побежит навстречу… Сердце защемило, но объятия сына обогрели, стали спасательным кругом в океане.

— Милый! Я так скучала! — прошептала я ему в макушку, смаргивая слёзы, что застелили глаза.

— Мама! Дядя Максим приезжал! Он сказал, что ты ошиблась, что он ещё будет приезжать к нам! Ты представляешь, мама?

Тоска обуяла… Так было жаль, что я с ним не увиделась, не поговорила… И если бы встретилась… Смогла бы сдержать свои чувства?

Мама подошла к калитке: она всегда вот так встречала меня. Со двора мне помахал папа, и я улыбнулась ему в ответ. Маму обняла и поцеловала, а затем поджала губы и отвела взгляд. Я прошла во двор, села на скамейку и начала рассказывать о том, что придумала свекровь.

— Нет! Ну как таких людей земля-то носит? — возмутился отец. — Похоронить себя заживо! Ничего не понимаю!

— И не такое бывает… Я тут вчера с Максимом немного пооткровенничала про мать Галкину… — присоединилась мама.

— Мам! Ну зачем?!

Меня охватила паника, что она могла рассказать? Как отреагировал Максим? Не посчитает ли меня теперь лгуньей? Страшно стало, а с другой стороны, нам следовало быть откровенным друг с другом.

— Да я сказала только то, что он спросил… Про наркоту… Про ребёнка, который непонятно как появился на свет… Ну так, мелочь всякую. Про историка я ничего не говорила. Это твоё дело — признаваться или нет.

Я проглотила ком, собравшийся в горле, и кивнула. Мама была права — мне самой следует поговорить с Максимом, вот только он никогда не спрашивал меня о прошлом Гали, а рассказывать всё сама я как-то не хотела. Считала это правилом дурного тона — ворошить не самое приятное прошлое его жены, женщины, которую он любит, наверное… Последние мысли почему-то разлились в душе неприятным осадком. Я опустила голову и постаралась сосчитать до десяти, чтобы отвлечься от негативных мыслей и успокоиться.

— Мам, ну мы поедем… Я хотела с Витей ещё за продуктами заехать… Завтра подумываю начать искать работу.

— Уже поехали? Я думала, ты у нас переночуешь… — разочаровалась мама.

Папа уже ушёл в огород, а Витя бегал на значительном расстоянии от нас. Я чуть наклонилась к маме и негромко произнесла:

— Мне Василёнку кормить нужно. Мама Максима утром приезжала, попросила сцеживать молоко для девочки…

— Ох… Не загони себя в гробину с чужим ребёнком… Не твоя она. Галкина. А там ДНК знаешь какое? Хорошо, если не будет как Зинкина обуза…

— Мам, не говори так!

Мне не нравилось, когда она называла девочку обузой. Она так улыбалась… Как бы то ни было, она ребёнок, человек и имеет такое же право на жизнь, как и все остальные. Даже если не понимает ничего.

— А ты не вздумай здоровье и нервную систему гробить из-за ребёнка этого… Лучше бы тебе пропить травки и прекратить лактацию.

Я кивнула. Мама поддерживала меня по-своему. Сейчас она пыталась уберечь меня от больших потрясений, я прекрасно понимала это, но не хотела отказываться. Я желала помочь девочке, которую выносила и в глубине души считала своей…

Мы уехали домой. Витя спал в пути, а я слушала негромкую романтическую мелодию и утопала в собственных мыслях. Они все как-то перемешались в голове… Я представляла первую встречу с Максимом, боялась, что правда о нашей связи с Галей и моём участии в её афере заставит изменить обо мне мнение.

Зайдя в квартиру, Витя поспешил в свою комнату. Я вспомнила, что мы не заехали за продуктами, и решила заказать пиццу на ужин. Сын любил её. Я поспешила в комнату, где на тумбочке лежал телефон.

Синий индикатор уведомлял о пропущенных событиях. Стас звонил несколько раз и прислал с десяток сообщений. Я не стала открывать их и листать вниз и позвонила в службу доставки. Оформив заказ, вытянулась на кровати и решила всё-таки прочесть всё, что он написал и начать с самого первого сообщения. Вот только первым было СМС от Максима. Глаза широко распахнулись, а руки начали дрожать. Я открыла его и всхлипнула от нахлынувших эмоций, что закрутили в водовороте чувств. Меня трясло, как обезумевшую, губы изогнулись в улыбке, а по щекам покатились слёзы. На снимке была маленькая девочка.

Василёнок.

Она так мило спала, так безмятежно… Мне сразу же захотелось поцеловать её и окружить своей заботой и теплотой. Я не могла что-то ответить Максиму. Просто набрала: «Спасибо» дрожащими пальцами и прилипла взглядом к экрану.