Пиратская доля - Милена Вин Страница 16

– Миледи, – томно прошептал капитан, аккуратно коснувшись пальцами моего плеча и легонько сжав мокрую ткань рубахи. – Позволите?.. – спросил он.

Я сразу же почувствовала, как он коснулся второй рукой моего бедра под водой. В горле словно застрял ком, я не смогла произнести ни слова. Все смотрела в его темные, горящие желанием, глаза и дышала так тяжело, что начала кружиться голова.

Кажется, моя реакция послужила ответом; мужчина резко притянул меня к себе, прикоснулся лбом к моему лбу и прикрыл глаза. Я заметила, как он нервно сглотнул, и неуверенно обвила руками его шею.

Мы не двигались, оба дышали прерывисто, резко, в крайнем возбуждении. Я чувствовала, как сильно бьется его сердце, ничуть не уступая моему; ощущала, как его твердая грудь, плотно прижимаясь к моей, неистово вздымается. Медленно капитан провел пальцами по моей щеке и легко коснулся губами моих губ. Нежно так, ласково, почти невесомо, словно пером птицы дотронулся. А потом провел по ним языком и углубил поцелуй. В теле тотчас разлилась слабость, сладкая истома. Я с трудом удерживала себя на плаву, но это было необязательно – мужчина крепко держал меня в своих руках, поэтому вскоре я обмякла, приоткрыла губы и сама тронула его языком.

Внутри меня будто обожгло огнем. Это было подобно удару молнии – по крайней мере, я его так и представляла. Властно сминая мои губы, скользя между ними языком, покусывая, капитан медленно провел под водой рукой по моей груди, талии, коснулся края рубахи. Я вдруг замерла, чуть отстранилась от него, а затем прижалась еще ближе, теснее и, уткнувшись носом в его шею, почувствовала, наконец, как его пальцы нежно погладили внутреннюю часть моего бедра.

Я не смогла сдержаться – с моих уст тут же слетел стон безумного желания.

– Жак… – едва слышно выдохнула я и поймала изумленный взгляд мужчины.

Он улыбнулся одними уголками губ и поцеловал меня – на этот раз требовательно и жадно. Меня всю передернуло от возбуждения, по телу растеклось жгучее тепло.

Одна рука капитана медленно опустилась на мою грудь. Он нежно провел по ней ладонью, а после несильно сжал и тяжело, учащенно задышал. Резко коснулся пальцами второй руки моей плоти, затем выступающего упругого бугорка, что заставило меня вздрогнуть, напрячься и на мгновение задержать дыхание.

Я сгорала от нетерпения. Прижалась щекой к щеке мужчины и, так и не успокоив своего дыхания, ощутила вдруг, как он ворвался пальцами в мое лоно, растягивая, проникая резко и глубоко. Я задрожала, как в лихорадке, до боли закусила губу. И готова была разлететься на мелкие осколки от навалившегося на меня наслаждения. Хочу закричать, но не могу… И лишь глухие стоны срываются с моих бесстыжих губ.

Он проникал в меня все глубже и глубже, резкими толчками, заставляя меня каждый раз вздрагивать. Это просто невыносимо… Он сводит с ума.

Движения интенсивные, быстрые. Становится невыносимо жарко. Капитан вдруг обрел власть над всем моим телом. Оно подчинялось ему полностью. Мое возбуждение нарастало с каждым мгновением, извивалось в животе, пока не взорвалось внутри, посылая стрелы удовольствия через все мое тело. С губ сорвался приглушенный, сдавленный стон, я изогнулась навстречу капитану, и меня тут же сотрясла дрожь.

Мужчина медленно, словно боясь причинить мне боль, извлек пальцы, а затем обвил руками мою талию и прижал к себе еще ближе. Я задрожала в изнеможении, положила голову на его плечо, горячо задышала ему в шею, отчего он невольно вздрогнул, и почувствовала, как его твердая плоть упирается мне в живот, напоминая о безумном желании. Совершенно обессилевшая, сбитая с толку, я коснулась рукой его груди, провела пальцами вдоль живота, но Жак перехватил мою руку, вытащил из воды и невесомо коснулся мокрой кожи губами.

– Не сейчас, моя леди, – прошептал он, и от его жаркого, немного безумного шепота мурашки побежали по спине – до того глубоким и проникновенным был его голос. – Нас наверняка потеряли…

Я не могла объяснить, что за чувство охватило меня сейчас. Оно было яростным, болезненным, жарким и в то же время нежным. Никогда прежде я не чувствовала ничего подобного. Мне было стыдно и приятно одновременно. Я желала этого мужчину так яростно, так страстно, и это невероятно пугало меня.

– Клэр! – послышалось вдруг совсем рядом.

От переполнившего меня волнения мое сердце забилось так быстро, что стало больно. Я посмотрела на капитана глазами полными страха, но в отличие от меня он был невероятно спокоен. Он улыбнулся мне, коснулся губами моего лба и прошептал:

– Плывите к остальным, я выйду чуть позже, чтобы меня не заметили. Не переживайте.

Мужчина не отпускал меня, словно ждал моих слов, но я не могла ничего ему сказать. В горле застрял ком, а мысли в голове смешались в кучу, и я не могла сосредоточиться ни на одной из них. Нехотя я отстранилась от него, посмотрела в его глаза, полные томления и страсти, а затем отвернулась и, не оборачиваясь, поплыла к тому месту, где находились девушки.

– Клэр! – вскрикнула Жаннет, увидев меня. Она плыла мне навстречу, пока остальные одевались на берегу. – Ты где была, глупышка? – как-то сердито-ласково произнесла она, оказавшись рядом со мной.

– Я забылась… и заплыла чуть дальше… – прошептала я дрожащим голосом.

Я заметила, как Жаннет нахмурилась, недоверчиво глядя на меня.

– Все хорошо? – серьезно спросила она. – Ты вся дрожишь. Замерзла?

Я неуверенно кивнула:

– Вода кажется холодной…

– Ну ты и чудная, Клэр. – Жаннет едва заметно улыбнулась. – Поплыли скорее к берегу.

Когда мы вышли из воды, девушка заботливо накинула на мои плечи полотенце и, решив больше не мучить меня вопросами, ушла одеваться. Я незаметно взглянула на озеро и попыталась отыскать взглядом капитана. Но там никого не оказалось.

Стряхнув с себя капли воды, я насухо вытерлась полотенцем, оделась, но все равно задрожала – то ли от холода, то ли от переполнявшего меня возбуждения. Никак не могла унять быстро бьющееся сердце и на обратном пути все думала о нем.

До встречи с ним я дала себе слово, что больше никогда и никого к себе близко не подпущу, не раскроюсь перед людьми, не позволю им воспользоваться моей доверчивостью. Дала обещание самой себе, что никогда не посмею привязаться к человеку; привязаться настолько сильно, что больше не смогу думать ни о чем, кроме него. Какой же наивной я была…

Я без сомнений нарушила данное в пустоту обещание и сейчас желала сделать это снова.