Цветущий сад - Маргарет Пембертон Страница 16

Чипс О'Шогнесси сидел в изысканном, в георгианском стиле обеденном зале дома в Бостоне и просматривал разложенные на столе газеты.

Местная пресса, не отличавшаяся симпатиями к мэру, поместила некрологи по поводу кончины двух семидесятилетних общественных деятелей, а рядом заметку о решении мэра О'Шогнесси принять участие в новых выборах. Причем намеренно неточно указывался его возраст — семьдесят, а не шестьдесят девять лет. Намек был весьма прозрачным. «О'Шогнесси еще им покажет» — таков был заголовок статьи в другой, лояльно настроенной к Чипсу газете. «Не допустим отставки нашего энергичного мэра», — говорилось далее. Статью сопровождала фотография, на которой были запечатлены Чипс и Глория на концерте Бостонского симфонического оркестра. Чипс улыбался. Здесь ему нельзя было дать и пятидесяти, а присутствие Глории сводило на нет все попытки иных газетчиков изобразить его дряхлым стариком. Ни один старик не мог бы дать столько счастья такой женщине, как Глория. Это было ясно любому обывателю.

Фотографии в «Дейли глоб» и в «Нью-Йорк таймс» были не столь впечатляющими. На одной из них миссис Глория О'Шогнесси была снята на костюмированном балу у миссис Астор в компании мистера и миссис Хаверсток, командора Стьювизанта, Нины Градзинской и русского дирижера Феликса Запольского. Непонятно было, какой вывод можно сделать из окружения Глории. «Трибюн» тоже поместила фотографию, посвященную этому событию. Здесь Глорию вообще трудно было различить в толпе гостей, входящих в особняк миссис Астор. Остальных же можно было узнать. Чипс достал авторучку и обвел одно из знакомых лиц черными чернилами. «Глоб» напечатала список гостей, присутствовавших на дне рождения Сибиллы Науп в отеле «Ритц». В этом списке также фигурировало имя Глории О'Шогнесси. Этого следовало ожидать. Чипс настоял, чтобы Глория пошла туда. Говард Наун сделал значительный вклад в фонд демократической партии. Голубые проницательные глаза Чипса сверкнули живым интересом, когда он обнаружил в списке гостей еще одну известную фамилию. На этот раз рядом с комментарием не было фотографии. Просто сообщалось, что Рамон Санфорд сопровождал княгиню Марьинскую и ожидается, что эта пара скоро объявит о своей помолвке.

Чипс насмешливо фыркнул. Вряд ли кто-нибудь сумеет надеть брачную узду на этого лихого жеребца.

Он с нескрываемым раздражением отодвинул пустую кофейную чашку. Сын Санфорда снова в Нью-Йорке и посещает светские рауты. Глория уже расписала свои визиты на несколько месяцев вперед и неизбежно должна была встретиться с ним на одном из приемов. Их мир был узок. Они принадлежали к сливкам общества, но это проявлялось вне Бостона. В родном городе Чипс хотел выглядеть своим парнем и вместо того, чтобы жить в роскошном особняке в отдаленном пригороде, предпочел остаться в небольшом, но изысканном доме в Сити-Холле. Он был мэром Бостона и хотел и впредь остаться на этом посту. Поэтому старался поступать так, чтобы не вызывать раздражения у поддерживающих его сограждан. В прессе почти ничего не сообщалось о его домах в Палм-Спрингс и в Род-Айленде. Едва ли репортеры знали об их существовании.

— Я ирландец, католик и бостонец! — выкрикивал Чипс поверх моря голов во время предвыборной кампании, когда вокруг платформы, с которой он выступал, собирались толпы людей. — И я горжусь этим!

Из толпы слышались одобрительные выкрики. Старожилы хорошо помнили Патрика О'Шогнесси из Норс-Энда, и Чипс всеми силами старался поддерживать имидж просто, хорошего парня, такого же, как они. Он все еще был своим для них, хотя с десяти лет жил на Ямайке и давно уже стал миллионером. Чипс предпочитал, чтобы избиратели не вспоминали об этом. Он говорил о Норс-Энде так, будто только перед тем как стать мэром покинул его. «Заставьте людей поверить в то, во что им хочется верить» — таков был его любимый афоризм. И этот принцип его не подводил.

Казалось, обведенная чернилами физиономия с нескрываемым высокомерием смотрела на него с газетной полосы. У нее были глаза хищника. Рамон Санфорд до мозга костей походил на своего отца, и в подсознании Чипса громко и отчетливо раздались тревожные звонки. Он резко встал из-за стола и направился к телефону.

— Пожалуйста, «Ритц-Карлтон». Номер миссис О'Шогнесси.

Послышался щелчок и голос администратора, пытавшегося связаться с апартаментами миссис О'Шогнесси. Наконец извиняющийся голос сообщил мэру, что миссис О'Шогнесси не отвечает и ключ от ее номера также отсутствует. Вероятно, мадам покинула отель рано утром, отправившись за покупками.