Спроси свое сердце [= Дуэль сердец ] - Кэт Мартин Страница 16

Вера говорила ему об обезоруживающей красоте своей племянницы, но он не ожидал, что она произведет на него такое впечатление.

Хотя Джейсон и пытался отчаянно отрицать это, он всегда жаждал близости с женщиной, подобной Молли. Возможно, причина желания уходила корнями в детство. У его отца было множество женщин. Развратных женщин. Они спали с отцом, даже когда еще была жива его жена, мать Джейсона — прекрасная, благочестивая, набожная женщина. Джейсон нежно любил ее.

Уже после смерти матери выросший Джейсон женился на женщине, очень похожей на нее. С Элизабет, своей первой женой, он был довольно счастлив — во всем, кроме супружеской постели.

В постели Элизабет становилась холодным воплощением супружеского долга и покорности. Она ненавидела заниматься любовью, считая все телесные проявления любви грязью и позором.

Джейсон проводил мучительные ночи, мечтая о необузданных, греховных страстях, хорошо известных его отцу. Он мечтал именно о тех женщинах, которых, будучи священником, днем наставлял на путь истинный.

Когда Элизабет Фоли умерла, Джейсон был просто убит горем. Он ужасно скучал по Элизабет, испытывая раскаяние и чувство вины за свои вероломные мечтания.

Несколько лет спустя он встретил Веру. Она была столь же благочестива, как и Элизабет, однако, проявляла некоторый интерес к постели, не слишком большой, к сожалению мужа. Она все же не была страстной женщиной, которая делала бы безумные, запретные вещи с его телом.

Через шесть месяцев после заключения их брака Вера умерла, и снова Джейсон испытал угрызения совести. А вскоре в его жизни появилась Молли Джеймс, и мысли о ней стали преследовать его постоянно.

Он представлял себе, как прекрасны, должно быть, ее полные груди, сколь упруга и чиста кожа молодого тела, насколько изящны изгибы фигуры… Он представлял свои руки на ее бедрах, мысленно задирал ей юбки, осматривал, ощупывал, сжимал и гладил, мял плоть.

Образы, рисуемые воображением, доставляли Джейсону несказанное наслаждение. Дни напролет предавался он грезам, и разжигаемая мечтаниями страсть становилась с каждым днем все непреодолимее. Однажды желаемое станет явью, решил Джейсон — настолько реальными казались ему сценки, мелькавшие перед мысленным взором.

Он испугался силы собственной страсти, его страшила мысль перепутать воображаемое с действительностью, но отказаться от наслаждения он не мог и вновь и вновь представлял, как он расстегивает пуговицы рубашки племянницы и обнажает ей тело… как она, эта дьявольская искусительница, отвечает на порыв его страсти и начинает выполнять все то, что он подсказывает сделать… вот Молли опускается на колени и, обвив его ноги руками, припадает устами к разгоряченной плоти… вот ложится на пол на спину и, согнув ноги в коленях, разводит их в стороны… его взгляду открывается призывное розовое лоно… Молли улыбается и ждет, когда он опустится на колени рядом с ней и проникнет в этот бутон, лепестки которого она в безумной жажде уже развела своими руками в стороны… и он опускается, и его разгоряченный член уже касается желанного сокровенного входа, как вдруг Молли захватывает в свою ладонь его разбухшую и увеличившуюся в размерах плоть и поигрывает с ней, поводя в стороны, потягивая на себя и отпуская… тонкая кожа члена скользит под ее пальцами вдоль ставшего твердым, как камень, острия его страсти…

Джейсон застонал и запрокинул голову. Кресло закачалось, и видения с новой силой нахлынули на священника, пустившегося в тяжкий грех неблагочестивых мечтаний.

…Молли переворачивается на живот и, выгибаясь, как кошка, приподнимается, подставляя ему под ладони округлости ягодиц, ее грудь прижимается к полу… Джейсон сжимает, мнет молодую упругую плоть и никак не может насытиться сладостью этой женщины… его член скользит по нежным бедрам Молли, касается ягодиц, прижимается, собираясь проникнуть, но искусительница отстраняется, чтобы продолжить мучительную агонию греха…

…Обернувшись к нему лицом, она водит, захватив в руку, его членом по своему лицу — щеки, губы, подбородок… проводит разгоряченной мужской плотью себе по шее, по груди — по соскам и по ложбинке между матовыми холмами… поднимаясь, как раскачивающееся от ветра из стороны в сторону дерево, Молли прижимает его член к своему животу, к пупку и ниже…

Джейсон закрывает лицо руками, его бьет мелкая дрожь, но видения продолжают преследовать…

…С силой он опрокидывает Молли на пол и овладевает ею, его член движется внутри мягкой, влажной, призывной плоти… искусительница сладострастно стонет, не скрывая желания… он берет ее яростно, безумно… желая и ненавидя эту женщину… разгоряченные тела покрываются испариной; влага струится по внутренней поверхности бедер; капли пота сливаются; плоть сотрясается от толчков; соски раскачиваются в неутомимом ритме; движения: удары, вхождения — становятся все сильнее и сильнее… член прорывает сжимающуюся, выталкивающую его плоть… стоны раздаются все громче и громче… Джейсон смотрит на безупречной красоты лицо, в чертах которого только страсть и желание… Молли открывает глаза, приподнимается и видит, как его тело соединяется с ее телом… он сжимает ей пышные груди… она падает… и тут…

Джейсон поднимается из кресла. Библия падает на пол, страницы книги мнутся.

Покружив пару минут по комнате, он вновь опускается в кресло-качалку и поднимает Библию. Перелистывая и разглаживая измятые страницы, Джейсон пробегает знакомые слова, пытаясь найти в них утешение и поддержку.

Отыскав книгу пророка Осии, он читает: «…ибо она не жена моя, а я не муж ее; пусть она удалит блуд от лица своего и прелюбодеяние от грудей своих, дабы я не разоблачил ее донага, как в день рождения ее».

И в самом деле, природа женщины — блуд, грех. Все женщины грешны — с головы до ног, а Молли вдобавок относится к тому особенному типу женщин, которые легко сбивают благочестивых мужчин с пути истинного. Против них обращают свой гнев в проповедях священники.

Своеволие Молли приводило Джейсона в ярость. Даже ее одежда была греховной, не говоря уже о безудержной чувственности, сквозившей в каждом жесте, слове, взгляде.

Всякий раз, когда ему доводилось видеть племянницу в «рабочей одежде», как она утверждала, Джейсону требовалась вся его сила воли, чтобы не наброситься на нее и не сорвать вызывающее одеяние с чрезмерно соблазнительного тела.

Думая о редкостной красоте и дерзком характере Молли, он испытывал вожделение и непременно тут же начинал проклинать совратительницу за власть, которую она над ним возымела.

Но Бог защитит его от грехопадения, и долг священника спасти блуждающую в потемках душу девушки, вселяющей в мужчин запретные мечтания.

Джейсон был уверен, ему удастся задуманное, ведь он избранник Всевышнего и у него необыкновенная сила убеждения — Господь наградил его даром слова. Дядя образумит племянницу и укажет ей путь истины, ведущий к спасению души.

Джейсону припомнились обстоятельства, которые привели его в «Леди Джей» — брак с Верой Джеймс. Господь дал ему возможность поправить пошатнувшееся финансовое положение и продолжить дело всей его жизни — проповедь веры.