Ночная гостья - Лилиан Колберт Страница 15

— Не желаешь? Ты всегда была белой вороной в нашей семье. Вилли и Кэтрин в отличие от тебя исполнят свой долг передо мной!

Кимберли побледнела.

— Так, значит, ты заставляешь и Кэтрин вступить в брак с нелюбимым человеком?! — воскликнула она.

— Я вовсе не заставляю ее делать что-то против воли. Я назвал ей имена нескольких мужчин, которых я был бы не прочь видеть в качестве зятя, а теперь выбор за ней.

— А если она не захочет выйти замуж ни за одного из них?

Хью самодовольно улыбнулся.

— Кэтрин — не чета тебе. Она поступит так, как положено хорошей дочери. Или я выгоню ее из дому, как когда-то выгнал тебя.

Кимберли была ошеломлена жестокостью отца.

— Значит, ты всегда приводишь Кэтрин мою судьбу в качестве примера, которому не надо следовать? — спросила она, прищурившись. — И тем самым запугиваешь ее, заставляя поступать по-твоему?

Кимберли было до слез жалко младшую сестру, которая не обладала сильным характером и не могла противиться воле деспотичного отца.

Видя, в какое волнение пришла дочь, Хью ухмыльнулся.

— Неужели ты думала, что своей непокорностью зародила в душе сестры протест? Посеяла раздор в моей семье? Тщетные надежды! Как только ты покинула мой дом, я запретил даже упоминать твое имя. Ты не существуешь для нас. Я выиграл, Кимберли!

Кимберли закрыла глаза. Теперь она понимала, что совершила непростительную ошибку. Уйдя из дому, она дала отцу возможность распоряжаться в семье по-своему. Только она могла остановить его и помешать испортить жизнь брату и сестре! Но теперь было уже слишком поздно, Кимберли ничего не могла исправить.

Надо было продолжать поддерживать отношения с Кэтрин и Вилли втайне от отца, с раскаянием думала Кимберли. Почему я устранилась от семейных проблем? Я могла бы убедить брата и сестру не подчиняться неразумным требованиям отца. Но нет! Еще не все потеряно. Во всяком случае, я еще могу побороться за судьбу Кэтрин!

— Ты считаешь, что одержал победу, но это иллюзия, самообман, — сказала она. — Ты закончишь свою жизнь в одиночестве, потому что тебя никто не любит. Тебя все боятся! А теперь убирайся отсюда. Я вышла на террасу, чтобы подышать свежим воздухом, твое присутствие портит мне настроение!

— Я и не намерен долго разговаривать с тобой. Я требую только одного: ты должна дать обещание держаться подальше от членов моей семьи.

Кимберли дерзко рассмеялась.

— Мне нет дела до твоих требований!

— Ты отказываешься подчиняться?! — взревел Хью, сжимая кулаки.

— Отказываюсь! Тебе не удастся запугать меня так, как ты запугал Вилли. Я не робкого десятка.

Кимберли хотелось надеяться, что отцу не удастся сломить Кэтрин, что у сестры окажется более сильная воля к сопротивлению, чем у брата.

Хью готов был задушить Кимберли, но, несмотря на всю свою грубость и жестокость по отношению к близким он никогда и пальцем не тронул жену и детей. Он подавлял их морально, а не физически и гордился своим превосходством.

— Ты еще сильно пожалеешь о том, что отказалась подчиниться моим требованиям, — процедил он сквозь зубы. — Я тебя проучу!

И, резко повернувшись, он зашагал прочь.

Кимберли закрыла глаза. Ее била нервная дрожь.

В детстве и в юности она оказывала отцу сопротивление, отстаивая свою независимость. Постоянные скандалы и ссоры закалили ее характер. После ухода из дому Кимберли решила, что теперь наконец обрела свободу. Но это оказалось иллюзией. Кимберли не могла спокойно жить, зная, что над Кэтрин нависла угроза. Кимберли должна была спасти сестру, не дать ей выйти замуж по расчету, без любви…

Она насторожилась, услышав какой-то шорох. Открыв глаза и повернув голову в ту сторону, откуда доносились звуки, Кимберли начала пристально вглядываться в темноту.

— Эй, здесь есть кто-нибудь?! — громко спросила она.

Из темноты тут же вышел человек и направился к ней. Она сразу узнала его. Это был Джейсон.

— Зачем ты прятался в тени? — сердито спросила Кимберли, когда он приблизился к ней и на его лицо упал призрачный лунный свет.

Кимберли волновал только один вопрос: что успел услышать Джейсон из ее разговора с отцом?

— Любуешься ночным пейзажем? — вместо ответа спросил Джейсон, но, видя, что Кимберли настроена решительно, пожал плечами и признался: — Вообще-то я ждал, когда уйдет мистер Джонсон.

Кимберли прищурилась.

— И сколько времени ты простоял в своем укрытии?

— Я увидел, как Джонсон вышел за тобой, на террасу. У него на лице было такое ожесточение, что я испугался, уж не собирается ли он убить тебя, и поэтому последовал за ним и спрятался в тени.

У Кимберли упало сердце.

— Что ты успел услышать? — спросила она, хотя прекрасно знала, что он ей ответит.

Джейсон посмотрел Кимберли в глаза.

— Пожалуй, все.

Кимберли стало нехорошо. Меньше всего ей хотелось, чтобы ее тайну узнал Джейсон!

— Черт возьми! Какое право ты имел подслушивать?! Это был частный разговор, касающийся только меня!

— Я знаю, — мягко промолвил он. — И прошу у тебя прощения. Хочу лишь сказать в свое оправдание, что я боялся за твою жизнь и несколько раз чуть не бросился тебе на помощь. Мне показалось, что твой отец в припадке ярости может убить тебя.

Услышав слова «твой отец», Кимберли окончательно поняла, что бессмысленно пытаться отрицать услышанное Джейсоном. Теперь ему известны самые тяжелые и постыдные страницы ее прошлого. Стена, которой она окружила себя, начав новую жизнь рухнула. Кимберли чувствовала себя теперь как никогда беззащитной и уязвимой. Волна бессильной злости поднялась в ее душе. В эту минуту Кимберли ненавидела Джейсона за то, что он вторгся в ее жизнь.

— Ты поступил низко, — заявила она. — А твои оправдания просто смешны. Мне вовсе не грозила физическая расправа. Мистер Джонсон действует другими методами.

Лицо Джейсона помрачнело.

— Я это понял. Он привык морально подавлять людей, чтобы сломить их волю. Это тоже насилие, но после него остаются не шрамы и ссадины на теле, а душевные травмы. Твой отец — коварный и жестокий человек, а я таких терпеть не могу.

— Однако это не дает тебе права следить за мной, — возразила Кимберли. — Кроме того, я умею постоять за себя.

Джейсон нахмурился.

— Рад это слышать, — сказал он без тени улыбки. — Но, если он опять станет угрожать тебе, ему несдобровать. И не думай, что я буду спрашивать у тебя разрешения, прежде чем наброшусь на него с кулаками. Это наше мужское дело.

Кимберли несколько секунд молчала, растерянно моргая.

— Что ты сказал? — наконец выдавила она.