Цветы любви, цветы надежды - Люсинда Райли Страница 15

Джулия усмехнулась:

— Если хочешь, пап, можешь проверить мой холодильник. Я только вчера ходила в магазин за продуктами.

— Отлично. Знаешь, я... прекрасно тебя понимаю. Я и сам испытал подобное, когда умерла твоя мама. Правда, мне, слава Богу, не пришлось терять ребенка. Габриэль был таким милым мальчиком! Представляю, как это невыносимо, милая.

— Ты прав, — прошептала Джулия.

— Не хочу показаться снисходительным, но все обязательно наладится, дай время. Конечно, тебе не удастся до конца справиться с этим горем, но ты сумеешь... — Джордж поискал подходящее слово, — приспособиться.

Джулия молча смотрела на отца, зная, что он хочет сказать что-то еще.

— В какой-то момент тебе станет легче, — продолжил он. — Ты проснешься однажды утром и поймешь: все не так мрачно, как тебе казалось. Ты меня понимаешь?

— Да, — ответила Джулия. — Знаешь... Вчера что-то случилось. И сегодня утром. Во всяком случае... — она постаралась озвучить свои ощущения, — ты прав. Мир уже не кажется мне таким мрачным, как раньше.

Они немного посидели молча, с удовольствием сознавая, что понимают друг друга. Наконец Джулия спросила:

— Ты пришел просто так, безо всякой цели?

— Вообще-то нет, — отозвался Джордж. — Приближается время ленча, и я предлагаю тебе покинуть этот Богом забытый коттедж. Давай перейдем дорогу и заглянем в ближайший паб — выпьем по бокалу вина и поедим свежевыловленную рыбу.

Джулия хотела отказаться, но потом передумала.

— Неплохая идея, пап.

Через десять минут они устроились за уютным столиком рядом с камином. Джордж заказал две порции рыбы с картошкой фри и принес из бара пару бокалов вина.

— Отличный паб, — заметил он. — Местный в прямом смысле этого слова, особенно зимой, когда здесь не толкутся толпы туристов. — Поддавшись внезапному порыву, он потянулся через столик и сжал руку дочери. — Я горжусь тобой, Джулия. Теперь я знаю, ты справишься. Так держать, милая! Конечно, в твоей жизни будут не только светлые дни, но ты не падай духом и продолжай двигаться дальше.

— Я постараюсь, папа, — ответила Джулия, сглотнув комок в горле.

— Знаешь, — Джордж тоже прочистил горло, — я хотел поговорить с тобой о тех нарисованных орхидеях, которые ты мне подарила. Я сравнил их с другими акварелями твоей мамы и теперь могу сказать с абсолютной уверенностью: это ее работа. Скорее всего она нарисовала их в ранней молодости.

— Я так рада, что нашла их, папа! Они должны были попасть в нашу семью, — улыбнулась Джулия.

— Да, но в этих рисунках, по крайней мере, в одном из них, есть еще кое-что интересное. — Джордж сделал глоток вина. — Я знаю, в детстве твоя мама проводила много времени в теплицах вместе с твоим дедом — точно так же, как потом ты. Чтобы скоротать время, она сидела и рисовала цветы. Я узнал три орхидеи: они давно выращиваются в Англии и вполне могли появиться в теплицах твоего дедушки. Все три относятся к сорту Cattleya. Уильям Кэтли — человек, которого можно по праву назвать отцом британских орхидей, — в начале девятнадцатого века впервые успешно вырастил в этих краях эпифитные орхидеи, а от них уже пошло большинство местных орхидей. Но четвертая орхидея, нарисованная твоей мамой, — это совсем другая история.

— Вот как?

— Да. Если ее рисунок точен, значит, орхидея относится к сорту Dendrobium nigum. — Джордж полил свою рыбу густым пивным соусом. — Одно из двух: либо твоя мама срисовала цветок из книги, что, кстати, наиболее вероятно, либо, — добавил он, прожевав, — такая орхидея росла в то время в теплице ее отца.

Джулия тоже приступила к еде.

— И что из этого следует? — поинтересовалась она.

— Последний экземпляр Dendrobium nigum был продан с аукциона почти за пятьдесят тысяч фунтов. Это очень редкий цветок. В гористом районе Таиланда Чиангмай нашли всего несколько таких орхидей. Это ближайший родственник черной орхидеи, хотя ее настоящий цвет — насыщенно-пурпурный. Ботаникам не удалось вырастить цветок вне ареала его распространения, потому он так высоко ценится. Я бы очень удивился, узнав, что в пятидесятых годах двадцатого века такая орхидея росла в теплицах Уортон-Парка.

— Насколько я знаю, мама по просьбе дедушки распечатывала все его записи. Разве они не перешли к тебе после его смерти? — спросила Джулия. — Там наверняка есть сведения об этом цветке.

— Я тоже так думал, — согласился Джордж. — Начиная с воскресенья, потратил немало времени на просмотр этих записей, но не нашел никаких упоминаний об этом цветке. — Он положил нож и вилку на край своей пустой тарелки. — В теплицах твоего деда росло свыше двухсот различных сортов орхидей. Возможно, я просто пока не заметил упоминания об этом редком растении, но буду искать дальше.

— Давай на минуту сменим тему, — предложила Джулия. — Алисия рассказала тебе про дневник, который Кит Кроуфорд нашел под половицами старого коттеджа?

— Да, но без подробностей. Как я понял, это записки военнопленного, сидевшего в тюрьме Чанги. Если ты хочешь спросить у меня, был ли Билл в Чанги во время войны, то я без понятия. Это знает только один человек — твоя бабушка Элси. Она прислала мне рождественскую открытку. В свои восемьдесят семь лет она по-прежнему бодра и здорова. Почему бы тебе не съездить к ней в гости?

— Я собираюсь, папа, — кивнула Джулия. — Алисия дала мне ее телефон, на днях я ей позвоню.

— Хорошо. Есть еще что-нибудь новенькое? Тебе не надоело прозябать в этом мрачном коттедже?

— Надоело. Но я только в последние два дня поняла, как ужасно мое жилище.

— Там даже негде поставить пианино... — мягко добавил Джордж.

— Я не хочу играть на пианино. — Джулия энергично потрясла головой. — Но если останусь здесь еще на какое-то время, мне придется просить Агнесс, чтобы она привезла из Франции кое-какие вещи.

— Молодец, милая. Правильно. — Джордж пристукнул ладонями по столу. — Ну, мне пора идти. Надо ответить на электронные письма и написать лекцию к завтрашнему утру.

Пока он расплачивался, Джулия ждала его у входа в паб. Потом они перешли дорогу и начали подниматься к коттеджу.

— Спасибо, милая. Я даже не ожидал, что мне будет так приятно с тобой общаться. — Джордж обнял дочь. — Береги себя и, пожалуйста, будь на связи.

— Обещаю.

Джордж кивнул и вразвалочку зашагал к машине.