Легкий флирт с тяжкими последствиями - Сандра Даллас Страница 15

Я уже сказала, что схватки как таковой не получилось. Мы радовались как сумасшедшие, но публика была разочарована, ведь она ждала драки и крови, а кто именно победит, им было безразлично. Зрители не предполагали, что перед ними была перевернута новая страница в истории бокса. Вспоминая тот вечер, мы с Виппи Берд удивляемся, что даже не догадывались о важности происходящего. Я готова биться об заклад, что журнал «Лайф» заплатил бы миллион долларов за фотографию Мэй-Анны, целующей Бастера спустя секунду после этой победы.

Единственный, кто, как оказалось, что-то предчувствовал, был тот репортер из отдела спортивных новостей газеты «Монтана стандард». На следующий день он посвятил Бастеру целых две колонки, в которых сообщал, что Тони Макнайт добился нового успеха, блестяще нокаутировав Бьюттскую Бомбу молниеносной правой, что любителям бокса стоит обратить внимание на Кида Макнайта и что в недалеком будущем он проявит себя на крупных турнирах в Солт-Лейк-Сити или даже в Спокане.

«Ну вот, я выиграл», – сказал Бастер Тони, когда они встретились у выхода. Бастер еще не снял пурпурных шелковых трусов, и Мэй-Анна все еще висела у него на шее. Несмотря на все его самообладание, было видно, что он очень горд победой и очень хочет, чтобы Тони тоже гордился им.

Тони кивнул, но ничего не сказал, и можно было даже подумать, что он завидует. Или, как мы и думали позднее, что он уже в тот момент был озабочен будущим Бастера. Я должна сказать, что и то, и другое правильно, но Виппи Берд уверена, что в голове у Тони Макнайта была еще и третья мысль.

Как мы теперь предполагаем, в тот вечер Тони должен был проиграть, вот почему он попросил Бастера выйти вместо себя и посоветовал ему просто держаться и тянуть время. Тони не посоветовал Бастеру нападать и никак не проинструктировал его на этот счет, ведь ему и в голову не пришло, что Бастер может победить. Целью Тони было показать себя публике, просто не дать себя забыть, но, кроме этого, возможно, было еще кое-что, о чем мы с Виппи Берд могли только догадываться: не исключено, что ему вперед заплатили за поражение, может быть, это сделали его приятели-контрабандисты, чтобы сорвать куш на ставках. Так что теперь Тони имел все причины беспокоиться, как бы его дружки не пристрелили его за двойной обман.

Когда я поделилась с Виппи Берд этой догадкой, она возразила, что, если Тони собирался разыграть поражение, ему незачем было звать всех нас на него смотреть. Ее возражение было не лишено смысла, и я призадумалась. Потом я вспомнила, как она всегда плакала и размягчалась при виде чужих страданий – так, может быть, Тони рассчитывал таким образом добиться ее благосклонности, ведь тогда она еще не встречалась с Чиком. Виппи Берд, в свою очередь, объявила, что и мое замечание кажется ей не лишенным смысла. Но мы с ней сошлись в одном: главная причина ухода Тони Макнайта с ринга заключалась в том, что он уже просто больше не решался на него выходить.

Конечно, к тому времени, как мы сумели все это понять, было уже поздно расспрашивать самого Тони. К тому же сделать это следовало Виппи Берд, а не мне, но ей, по-моему, этого не хотелось.

Даже если наша догадка о причине его беспокойства оказалась правильной, мы наверняка знаем, что тогда он думал еще кое о чем – ведь ум его никогда не дремал, постоянно планировал какие-то аферы. Сейчас он обдумывал, как извлечь лишний доллар из Бастера.

Они долго смотрели друг на друга, Бастер хотел, чтобы Тони похвалил его за хорошую работу, ведь после Мэй-Анны Бастер больше всего восхищался Тони. Тот знал это, и через две или три минуты игры в молчанку он широко улыбнулся, и они с Бастером обнялись и стали хлопать друг друга по спине.

«Переодевайся, и айда на Медервилль праздновать твою победу – я угощаю». Мы всей компанией набились в колымагу Тони и поехали в кафе «Скалистые горы» чествовать новоиспеченного победителя.

Даже после всего съеденного в Садах мы нагуляли аппетит, пока болели за Бастера, так что заказали каждому полный обед, ожидая которого попивали «Шон О», – все, кроме Бастера, ведь он почти никогда не пил. Бастер заплатил за спиртное, разменял призовую сумму на серебряные доллары, пошел к игровым автоматам и бросил в щель несколько монет. Почти сразу же раздался резкий звонок, и ему в пригоршню высыпался выигрыш – пятьдесят долларов. Сегодня был его вечер, удача просто не хотела отпускать его и дарила ему победы одну за другой – мы с Виппи Берд так и сказали Мэй-Анне, когда узнали, что они с Бастером расстались лишь в пять утра. Наши родители убили бы нас, если бы мы осмелились вернуться домой в такой час, но я не думаю, что миссис Ковакс имела хоть малейшее понятие, когда возвращается Мэй-Анна.

– Бастер, – сказал ему Чик, – я никогда не видел такого удара, как у тебя. Теперь ты – новая Бьюттская Бомба!

– Да какая, к черту, Бьюттская Бомба, – сказал Пинк, – ты – новый Джек Демпси!

Ребята лезли из кожи вон, чтобы польстить Бастеру.

– Не надо его ни с кем сравнивать, – сказала Мэй-Анна. – Он сам по себе и лучше всех остальных.

– Он чемпион, – сказал Чик.

– Вовсе нет, – возразил Тони. – Он выиграл всего один бой, да и тот – против чучела огородного.

Этими словами Тони словно вылил ушат холодной воды на разгоряченную голову Бастера, и нам это совсем не понравилось. Было видно, что и Бастер тоже ошеломлен.

– Ты выиграл всего раз в жизни, – повторил Тони, словно наслаждаясь звучанием собственного голоса: по-видимому, расставшись с мыслью стать боксером, он решил попробовать себя в качестве оратора. – Но, – добавил он, выдержав эффектную паузу, и мы все навострили уши, – ты мог бы стать чемпионом.

Мы все дружно завизжали – сказалось действие «Шона О». Ну и, конечно, нам всем ужасно хотелось, чтобы Бастер стал настоящим чемпионом.

– Я кое-что понимаю в боксе, – сказал Тони и снова выдержал паузу, ожидая одобрительных возгласов типа: «Еще бы, старина!», но возгласов не последовало, поэтому он продолжил: – И, скажу по правде, я только сегодня понял: такой правой, как твоя, я никогда в жизни не видел.

Чик с размаху стукнул Бастера кулаком по спине, а Пинк хлопнул меня ладонью по коленке и сказал: «Ну еще бы!»

– И если ты согласен выполнять указания, которые я буду давать тебе в качестве твоего менеджера, и тренироваться по моей методике, я думаю, ты сможешь стать настоящим боксером.

И Тони с важным видом откинулся на спинку стула.

Пинк заказал всем еще по одному «Шону О» и заплатил за коктейль монетами из кучи, которую Бастер высыпал посреди стола.

Теперь Тони стал серьезен. Не обращая больше внимания на нас, он обращался к Бастеру:

– Малыш, я же понимаю, что как у профессионального боксера перспектив у меня никаких. Все, что я могу, – это срубить забавы ради несколько долларов. Потому что у меня нет силы, а у тебя она есть. У тебя холодная голова, что тоже немаловажно и чего у меня тоже нет. Но чего я до сих пор не знаю, так это того, хочешь ли ты сам стать настоящим боксером и будешь ли ты тренироваться.