Танцующая с лошадьми - Джоджо Мойес Страница 15

– Прошла огонь, воду и медные трубы, – повторила Наташа. – Не поняла, ты меня оскорбила или сделала комплимент.

Вошел Бен и положил на стол еще одну папку. Она потянулась за ней, и Линда чертыхнулась.

– Линда, социальный работник не звонил насчет Ахмади?

Наташа еще не знала, что собирается спросить, но ей нужны были какие-нибудь подсказки. Как она могла так ошибиться в этом парне? Неужели никто не проверил достоверность его рассказа?

– Ахмади? Это парень, про которого писали в газете? Которого ты представляла? Я узнала его имя. – Ничто не проходило мимо Линды. – Он напал на кого-то, да? Странно. По нему не скажешь.

Наташа не хотела обсуждать эту тему в присутствии стажера.

– В тихом омуте… Линда, заканчивай. Через двадцать минут я должна быть в суде, а я еще бутерброд не съела.

– Как все прошло?

Конор ждал ее перед залом суда. Она потянулась к нему и поцеловала, не обращая внимания на взгляды других юристов. Они теперь были парой. Двое разведенных, немолодых, умудренных опытом людей. Все в рамках приличий.

– Я их прижучила. Знала, у меня получится. Пеннигтону явно недоплатили.

– Умница, девочка моя. – Конор погладил ее по голове. – Хорошая стрижка. Как насчет ужина?

– С удовольствием бы, но у меня куча бумажной работы, которую нужно сделать до завтра. – Она увидела, как погрустнело у него лицо, и взяла его за руку. – А вот от бокала вина не откажусь. Я тебя почти не видела всю неделю.

Они прошли по относительно спокойному Линкольнс-Инн и вышли на оживленную, запруженную людьми улицу. Лучи солнечного света отражались от асфальта, когда они переходили на другую сторону, направляясь в паб. Наташа сняла жакет.

– Эти выходные не получится провести вместе, – сообщил Конор, когда они стояли у барной стойки. – У меня мальчики. Решил сказать тебе заранее.

Сыновья Конора, пяти и семи лет, даже год спустя тяжело переживали развод родителей и не были готовы узнать, что у папы есть подруга. Наташа попыталась скрыть свое разочарование.

– Жаль, – сказала она мягко. – А я заказала столик в «Уолсли».

– Шутишь.

– Не-а. – Она грустно улыбнулась. – У нас полугодовой юбилей, если помнишь.

– А я-то думал, ты сухарь, лишенный романтизма.

– Знаешь, никто не давал тебе монополии на красивые жесты, – кокетливо напомнила она. – Полагаю, придется найти тебе замену.

Похоже, подобная перспектива его не испугала. Он заказал напитки и повернулся к ней.

– Она едет в Дублин на выходные. – Он всегда говорил о своей бывшей «она». – Поэтому мое дежурство начинается в пятницу и заканчивается в понедельник утром. Понятия не имею, чем занять эту парочку. Они хотят покататься на коньках. Кататься на коньках, как тебе это? На улице двадцать семь градусов.

Наташа отпила из бокала, раздумывая, стоит ли предложить свою помощь. Если ему придется отказаться во второй раз, в этом будет нечто безнадежное. Для всех было бы безопаснее и проще, если бы она сделала вид, что не собирается вмешиваться.

– Не сомневаюсь, ты что-нибудь придумаешь, – осторожно заверила она.

– Как в понедельник вечером? Мог бы приехать к тебе, если хочешь. Весь на взводе.

– Боюсь, у меня нет выбора.

Она постаралась скрыть нотки горечи. Почему он не хочет свести ее с сыновьями? Рассматривает их отношения как временные и не считает нужным их знакомить? Или еще того хуже: она производит впечатление человека, который не любит детей, и он боится подобной встречи?

Весь прошедший год Наташа каждый день имела дело с конфликтами в суде, и ей хотелось их избежать в личной жизни.

– Тогда в понедельник, – улыбнулась она.

Они допили вино, обсудили рабочие дела. Конор посоветовал, как себя вести с судьей, с которым ей предстояло встретиться на следующей неделе. Они попрощались на пороге паба, и она вернулась в офис еще на час. Позвонила матери, выслушала скучный перечень недомоганий отца и рассказала кое-что из своей так называемой светской жизни. В девять заперла дверь, вышла на темную улицу, пропитанную запахами позднего лета, и на такси поехала домой.

Мимо проплывали лондонские улицы, парочки, не спеша выходящие из пабов и ресторанов. Когда ты один, кажется, у всех других есть спутник. Надо было принять приглашение Конора, но работа была единственным постоянным фактором ее существования. Если бы она поддалась искушению, вся жизнь стала бы напрасной.

Вдруг стало нестерпимо грустно, и она принялась шарить в сумочке в поисках бумажного платка. Потом заставила себя открыть папку, которую предстояло изучить до завтра. Держись, Наташа, не раскисай, велела она сама себе, не понимая, отчего так расстроилась. Хотя ответ был очевиден.

Она закрыла папку и прочитала новые эсэмэски. Сделала глубокий вдох и начала набирать текст.

Замки не поменялись. Приходи когда хочешь. Если придешь поздно, не гаси, пожалуйста, свет и задерни шторы, когда будешь уходить.