Большой секс в маленьком городе - Чарльз Дэвис Страница 15

Однако наш праздник любви не мог продолжаться вечно. Он не был естественным и являлся лишь сдерживающей мерой, чтобы никто никого не убил, пока люди не придут в чувство. Второй этап заключался в том, чтобы добраться до корня проблемы: вероломства и двурушничества тети Долорес и ПП. Зачинщики, сказал Джорджи, должны оказаться в одной постели. И он не шутил.

Очарованный волшебством Джорджи, я каждую свободную минуту проводил с ним и был рядом, когда он надел свою шляпу и вызвал дух дяди Кена. Дядя Кен выглядел хуже некуда, в чем, по правде говоря, не было ничего удивительного, учитывая, что мы его кремировали несколько месяцев назад, но огонек в его глазах не потух. Нужно, сказал Джорджи, устроить тете Долорес такое потрясение, чтобы она больше никогда не лезла в военные дела.

Предложенный Джорджи план совсем не увлек дядю Кена, но в конце концов он капитулировал, поставив только одно условие: чтобы для его защиты присутствовала Рада, на случай если тетя Долорес будет сильно отбиваться. Джорджи сказал, что он и так собирался устроить все у Рады, потому что это единственное подходящее место. Может, дядя Кен хочет пригласить еще кого-нибудь? «Кроме ПП?» — спросил дух. Да, кроме ПП, подтвердил Джорджи. Призрак назвал нескольких старых приятельниц по Дому Низких Женщин. Джорджи охотно согласился. Слишком уж охотно, на мой взгляд. У меня было такое чувство, что после того, как тетя Долорес в течение многих лет террором принуждала его погружаться в самые мрачные глубины черной магии, ему хотелось сполна воздать ей по заслугам. «А еще кого?» — спросил он. Обязательно Милостивого Бога Дональда, сказал призрак, для оказания моральной поддержки. Да и Магрит не помешает повеселиться. «Очень хорошо, — сказал Джорджи. — Это все?»

— А я?! — заорал я, колотя по воздуху от страстного желания войти в число участников. — А я-то, я, я! Я тоже хочу быть там!

Призрак устало посмотрел на меня, но согласился с тем, что мне тоже можно присутствовать. Потом он ухмыльнулся и с неописуемо озорным видом сказал, что было бы здорово пригласить еще и мадам ПП, за компанию.

Я по-прежнему утверждаю, что это было чудо. То есть кровать Рады сама по себе чудо, при любых обстоятельствах. Кровать эта необъятной ширины, но уместить в ней всю эту компанию… нет, определенно чудо. Когда благодаря чарам Джорджи главные участники события проснулись в кровати Рады, их реакция отличалась самой разнообразной гаммой. Рада, по-моему привычная к неожиданной компании, приняла ее как должное, даже когда увидела опирающийся на подушки призрак дяди Кена. Низкая Женщина отнеслась к ситуации с профессиональным апломбом. Милостивый Бог Дональд только глянул одним глазком, перекрестился и сделал вид, что спит. Магрит, обнаружив, что у нее в коленях дремлет ПП, взвизгнула и заявила, что она обожаемая женщина, известная бодрой детелью и целой мудрией, и привыкла валяться в постели не с кем попало. ПП открыл глаза, заметил жену, испуганно пискнул, печально улыбнулся и пробормотал что-то о том, чтобы она не спешила с выводами. Но мадам ПП никуда не спешила. Голая, в кровати с кучей постороннего народу, она осознала, насколько обширна ее фигура на самом деле, и хлопала себя руками по груди и животу, тщетно пытаясь прикрыться. Что касается тети Долорес, то она глядела на дядю Кена с видом женщины, которая знает, что Горести уже никогда не будут прежними.

— Что это вы все делаете у МЕНЯ в кровати? — осведомился ПП.

— У меня в кровати, — любезно поправила Рада. — Это моя комната, мои вещи, моя кровать.

— Что мы тогда делаем у тебя в кровати?

— Мы здесь для того, чтобы заключить мир, — сказал призрак дяди Кена с ухмылкой, от которой, наверно, тетю Долорес до мозга костей пронял холод. — Заключить союз. Заключить объятия.

В общем порыве сохранить приличия Милостивый Бог и Магрит вскочили на ноги, но какое-то тайное силовое поле удерживало всех нас на кровати Рады и не позволяло никому уйти, пока мы действительно не займемся любовью. Как и следовало ожидать, первых потянуло друг к другу нарушителей приличий. Тело ПП стало медленно подползать поперек кровати к тете Долорес. Он посмотрел на жену, поднял руки вверх, показывая, что все происходит помимо его воли, даже когда расстегнулась его ширинка и оттуда что-то розово подмигнуло пришедшей в ужас тете Долорес. Но все его намеки на невиновность остались незамеченными, потому что мадам ПП уже рассеянно поглаживала себя.

Тетя Долорес отшатнулась, поползла к краю кровати, но магнетическое притяжение их личностей было слишком сильным, и дюйм за дюймом она заскользила ближе к нашему вождю, юбка задралась выше бедер, открывая гектары подрагивавшей плоти. Они с ПП доблестно боролись за то, чтобы сохранить свою независимость, но, несмотря на их жалобные протесты, перед лицом любви оказались бессильны. Тетя Долорес взвизгнула, невидимые силы дернули ее колени в разные стороны, и скоро стонущий ПП прилип к ней между ногами, как муха, севшая на липкий лепесток огромной и необычно сложной орхидеи.

Рада уже энергично совокуплялась с призраком дяди Кена, движения которого казались несколько вялыми, но он же все-таки был покойник. Однако Рада получала удовольствие. Я испытал странное чувство тоски, смешанное с чем-то очень похожим на зависть, но вскоре меня утешили губы Низкой Женщины. Тут и Милостивый Бог с Магрит, совершенно не желая того, начали робко ласкать друг друга, будто двое детей утешали друг друга в темноте. Низкие Женщины обернулись вокруг слитых тел, и вскоре кровать Рады превратилась в колышущуюся массу плоти.

Призрак дяди Кена постепенно начал входить во вкус. Ласки Милостивого Бога и Магрит становились все увереннее и оживленнее. Мадам ПП действовала решительно, с остекленевшим взглядом, лаская себя с такой самоотдачей, которую я редко видел, разве что на лицах дипломатических детей, поглощенных электронными игрушками. Мое зрение затуманилось. Мало-помалу все участники стали радовать себя и друг друга. Даже тетя Долорес дала себе волю и тихо поохивала от удовольствия, пока над ней целеустремленно трудился ПП, позабыв про жену и репрессивную силу ее магазинных счетов.

Мы провели оживленное утро и в конце концов заснули заслуженным сном. Я проснулся вовремя, чтобы увидеть, как ПП рука в руке с мадам, подобающе задрапированной в простыню и обожающе глядевшей на мужа, выползали из кровати вдоль тети Долорес, которая лежала с пристыженным лицом. Последовало слезное прощание, когда призрак дяди Кена начал блекнуть и пропадать, начиная с кончиков ног и рук и ласково улыбаясь друзьям из плоти и крови, пока от него не осталось только воспоминание о его озорной ухмылке.

О войне больше никто не говорил. Как только представители соединились в Радиной кровати, невозможно стало продолжать даже дутую войну. Джорджи снял заклятье, восстановил естественный ход вещей и вернул монахов к святой Маргарите, чтобы южане и северяне, Имелки и Давалки ладили друг с другом, как это было всегда. Нельзя сказать, что пережитое полностью усмирило тетю Долорес, но на некоторое время ее Горести улеглись, и, когда Рада в конце концов опять назначила вечеринку и пригласила тетю Долорес, добрая женщина даже нашла в себе силы прийти и посидеть в уголочке, возможно, чуть угрюмо, но, по крайней мере, она поучаствовала в общем веселье.