Богатство Лас-Вегаса - Ферн Майклз Страница 15

Хлопая от радости в ладоши, Салли то и дело подбегала к зеркалу, восторгаясь своей школьной формой. Темно-синяя юбка, белоснежная накрахмаленная блузка с длинными рукавами и маленьким синим бантиком на шее, темные туфли и толстые белые чулки. Волосы перехвачены красной ленточкой, концы которой спадают на блузку. За последние три дня Салли неоднократно примеряла форму, так что Анне пришлось трижды браться за утюг.

Она была готова.

Почти.

…Салли взглянула на часы. Скоро полночь. Ей уже давно следовало лежать в постели. Впрочем, какой тут сон. Ладно, ничего плохого не будет, если она еще раз осмотрит классную комнату, которую под ее руководством приготовил Джозеф. Она сказала ему, что нужно сделать, и, словно по волшебству, в комнате появилась мебель. Спасибо Элвину Уорингу! Салли ни о чем его не просила. Ей было нужно, и она получила. Все просто.

Босиком, накинув на плечи халат, Салли осторожно спустилась в холл и пробралась к пустующей спальне, превращенной в класс. Тихонько отворила дверь и вошла. В лунном свете, заливавшем комнату, царила тишина. Все на месте. Вот огромная доска, прибитая гвоздями к стене. Вот ее стол с приставленным к нему стулом. Вот стол мистера Торнтона. Открытая коробка с мелом. Стакан с карандашами и ручками. Чернильницы. Стирашки. Палочки для счета. Она всего заказала с запасом. Линейки — не одна, а целых шесть, — как солдаты застыли в кожаном футляре.

Она потерла ладонью отлакированный стол, представляя себе момент, когда Филип Торнтон велит ей занять свое место, и вздрогнула от предвкушения нового, волнующего периода в ее жизни. Желание написать на доске свое имя было столь невыносимо, что Салли подошла к столу учителя и выбрала кусочек мела. Потом поднесла его к носу, пытаясь вдохнуть эту сухую загадочную белизну. Восхитительный аромат!

Вернувшись к двери, еще раз оглядела комнату для занятий. После этого дня никто уже не скажет, что она невежественна и безграмотна. После сегодняшнего ее жизнь уже никогда не будет прежней. Она изменится к лучшему, и каждый урок станет новой вехой, новым этапом, новой ступенькой к той прекрасной жизни, которая рано или поздно наступит.

Салли закрыла дверь, стараясь не шуметь. Спасибо тебе, Коттон! Благодарю тебя, Господи! Обещаю, что научусь всему, чему только можно научиться, даже если это убьет меня. Боже, я говорю с Тобой, потому что Коттон меня не слышит. Скажи ему об этом за меня. Я, Салли Коулмэн, обещаю всему научиться. И еще скажи, что я желаю ему спокойной ночи.

…На востоке небо уже серело, когда Салли проснулась и быстро оделась. Она завязывала красную ленточку, когда в дверь легко постучали. Это была Су Ли с подносом.

— Завтрак, мисс, — сказала девушка, проходя в комнату. Но Салли было не еды, она лишь выпила кофе и поспешила в класс.

Когда ученица вошла в комнату для занятий, ей показалось, что сейчас что-то случится: подкосятся ноги, разорвется сердце… Словно со стороны, она отметила, что все уже готово: Филип Торнтон стоит у стола, на доске написаны буквы, на ее парте лежат карандаш и блокнот.

Девушка чуть не споткнулась, заметив, с каким любопытством смотрит на нее учитель. Густая краска смущения залила шею и лицо. Салли моментально поняла, что оделась неправильно. Филип Торнтон ожидал увидеть модно одетую молодую леди, каковой и считал ее, а перед ним предстала девчонка-школьница. Как она могла так ошибиться? Ну и что?! Смелее! Черт возьми, ей нравится выбранная форма! Она так долго ждала этого мгновения и вовсе не собирается позволить какому-то Филипу Торнтону испортить его. Нужно только помнить, что это она платит ему, а не наоборот.

— Доброе утро, мистер Торнтон.

— Доброе утро, мисс Салли. С вашего позволения… вы выглядите… как надо.

— Спасибо, но это же ложь, и мы оба это знаем.

— Я…

— Вы здесь, чтобы учить меня. Давайте начнем.

— Садитесь, мисс Салли, — сказал Торнтон. Резкие слова ученицы заставили его слегка покраснеть. — Как видите, я написал на доске свое имя. Я хочу теперь, чтобы под ним вы написали свое. Напишите также месяц, день и год. Сделайте это как письменными буквами, так и печатными. Мне нужно определить, насколько хорошо вы владеете искусством письма.

Чувствуя, как пылают ее щеки, Салли, едва передвигая ноги, подошла к доске. Она ощущала резкий запах собственного страха, нетронутую новизну доски, сухую свежесть мела. Сжав зубы, тяжелыми, неуклюжими пальцами Салли принялась выводить буквы. Они получились разными — большими и маленькими, а «и» в слове «Коулмэн» вообще вывалилась из строчки. Без разлиненного листка бумаги дело шло совсем плохо.

Она обернулась, зажав в руке мел.

— Лучше у меня не получится, мистер Торнтон. Я могу прочитать некоторые буквы, если они печатные, а письменные — нет. Написать месяц или день мне… Я не могу.

— Это только начало, мисс Салли, — сказал Филип. — Теперь я понимаю, что нам предстоит сделать. В вашей тетради на парте есть разлиненные строчки. Сначала мы запишем алфавит. Все буквы, за исключением заглавных, будут одного размера. Вам нужно написать по две страницы каждой буквы. Всего их в алфавите двадцать шесть. Значит, вы должны сдать мне пятьдесят две страницы. Я поставлю вам отметку. Если работа будет выполнена хорошо, отметка будет красная. Если плохо — зеленая. Если когда-нибудь вы подадите мне безукоризненно выполненное задание, то получите золотую звезду. Я не привык разбрасываться ими, поэтому не рассчитывайте получить много золотых звезд.

— А сколько их у вас, мистер Торнтон?

— Около дюжины. А что?

— Думаю, вам надо заказать побольше. Я жду обещанных букв. Вам нужно написать их на доске.

— Да, вы правы. Извините. Сейчас я записываю на доске дату. На каждом листке должны быть дата и ваше имя. Сегодня 26 июля 1923 года. Напишите вверху ваше имя печатными буквами… вот так… а ниже… здесь… дату. Работу вашу я проверю вечером и возвращу вам утром. Вас это устраивает, мисс Салли?

— Да. Придется поволноваться, — пробормотала Салли, склоняясь к парте.

Повернувшись к доске, Филип улыбнулся. Он уже решил сегодня же написать своему брату, тоже учителю, и попросить его прислать коробку золотых звезд. Удивительно, что столь прекрасная, богатая и молодая женщина оказалась на редкость необразованной…

Было уже девять часов, когда Салли зашуршала листками, складывая их в аккуратную стопку.

— Теперь займемся цифрами? — спросила она, передавая работу Филипу.

— Да. От единицы до девяти. По две страницы на каждую цифру. Имя и дата на каждой странице. Когда закончите, мы сделаем перерыв.

— Я не ребенок, мистер Торнтон, и мне не нужен перерыв. Я буду работать. В десять часов Су Ли принесет нам чай и кофе.

— Таков порядок, мисс Салли.

— Это не настоящая школа, мистер Торнтон. Вы учите меня, но мне уже девятнадцать лет. В моем доме действует мой порядок, и он будет таким, каким я его определила. Работаем без перерыва. — Все это она произнесла внешне спокойно, не поднимая головы, с трудом выводя цифру «1».