Первозданный рай - Джоанна Линдсей Страница 15

Коринна нетерпеливо притопнула ногой. На часах уже далеко за полночь, а она еще не готова.

— Флоренс, поторопись, пожалуйста. Терпеть не могу опаздывать. Рассел уже, наверное, ждет меня на улице.

— Волосы у вас слишком шелковые, вот и рассыпаются. Их уложить очень трудно. — Флоренс была спокойна, успев привыкнуть к ночным сборам. — А о Расселе Дрейтоне нечего так уж беспокоиться. Никуда он не денется.

— Прошу тебя, не начинай читать нравоучения. У меня сегодня нет настроения тебя выслушивать. Надоело!

— У вас, мисс, никогда нет настроения слушать разумные советы. — Не так-то просто было заставить замолчать Флоренс, которая не теряла надежды наставить на путь истинный свою подопечную. — Бежать куда-то среди ночи! Это же надо такое придумать! В один прекрасный день вы пожалеете о том, что вытворяли такие ужасные вещи, помяните мое слово.

— А почему бы и тебе не отправиться со мной? Ты позаботишься, чтобы я не попала в беду, — беспечно рассмеялась Коринна. — Уверена, Рассел не будет возражать.

Флоренс была потрясена предложением своей хозяйки. Хотя она и была на пятнадцать лет старше своей молоденькой мисс, их разделяла целая эпоха. Служанка принадлежала другому поколению и придерживалась строгих моральных правил.

— Да, предложили, ничего не скажешь! Хороша бы я была там, в вашем игорном доме! Да моя мать в гробу перевернулась бы, узнай, что я по ночам хожу в дома порока!

— Да ведь ты там никогда не была и не знаешь, что это такое. В конце концов, могу я доставить себе немного радости или нет? Или это — преступление? Я прекрасно научилась играть и теперь почти не проигрываю. Если бы ты только знала, Флоренс, какое это наслаждение — играть. Как, это захватывает!

— Не надо мне ничего рассказывать, мисс. Вы и сами прекрасно знаете, как это грешно. Вы знаете, что поступаете дурно, иначе зачем вам тайком уходить через черный ход? Зачем переодеваться в балахон, в котором вас никто не узнает? Ведь это же надо такое придумать! Вы опозорите свою семью, Коринна Бэрроуз! Попомните мое слово, все эти ваши похождения кончатся скандалом.

— Да? Почему это вы так уверены?

— Ты все время меня перебиваешь, Флоренс! Как ты думаешь, почему я выбираю клубы, которые так далеко от нашего дома? Чтобы меня не узнали! Там не бывают люди нашего круга. За все это время я встретила там только двоих знакомых.

— Ну вот видите! Все-таки встретили.

— Это не страшно. У них свои трудности, свои секреты. Они будут молчать и знают, что я не, разболтаю ничего о них.

— Но ваш отец узнал обо всем! Что вы на это скажете? Ума не приложу, почему он не положит конец всем этим безобразиям. Он должен вмешаться.

— Он не станет этого делать, Флоренс. Отец надеется, что я повзрослею и поумнею, что мне надоест играть… Я и в самом деле брошу это занятие, как только сыграю с неограниченными ставками. Я только и мечтаю об этой игре, я почему-то уверена, что обязательно выиграю крупную сумму.

— Ах, Кори, Кори! Вы же знаете, мисс, как затягивают азартные игры. Это же болезнь, и очень многие не могут вылечиться до конца своих дней.

— Ну, со мной такого не случится.

— Все так говорят поначалу, милочка. — С этими словами Флоренс воткнула последнюю шпильку в прическу своей хозяйки.

Коринна, затянутая в строгое платье цвета лаванды, с длинными рукавами и высоким воротом, была наконец готова идти. Она выдвинула ящик стола, взяла деньги, обнаружила пропажу.

— Флоренс, не видела моего зеленого кошелька? — нахмурившись, спросила девушка.

Коринне больше всего было жаль миниатюрный кинжал, который она всегда брала с собой.

— Не видела я вашего кошелька, мисс… — устало ответила служанка.

— Значит, я забыла его сегодня в экипаже. В кафе кошелек еще был у меня, я помню.

— Вы так ничего и не рассказали о том, как провели сегодня время.

— Да не о чем рассказывать. Скука была ужасная, вот и все…

— В самом деле?

— Ну ладно, ладно… Хватит из меня вытягивать подробности. Лучше дай другой кошелек. Я уже опаздываю.

Наконец собравшись, Коринна на цыпочках выскользнула через черный ход на улицу и, пробежав один квартал, встретила терпеливо ожидающего ее Дрейтона.

Ночной город не пугал девушку, и она безрассудно устремилась навстречу приключениям.

Игорный зал был наполнен клубами табачного дыма. Возбужденные посетители непрестанно курили трубки, сигары, сигареты, а окна были плотно закрыты и зашторены. Случайный прохожий решил бы, что перед ним обычный дом, обитатели которого мирно спят, но завсегдатаи прекрасно знали, что там за злачное место.

Здесь проигрывались целые состояния, здесь миллионер мог за один вечер стать нищим, и здесь любовники находили безопасный приют.

Коринна никогда не была на втором этаже, где располагались комнаты свиданий. Иногда ее охватывало любопытство, как там все устроено, но она была слишком умна, чтобы польститься на приглашение Рассела подняться и посидеть там в тишине и уединении за стаканом вина. Коринна прекрасно понимала, чего он добивался, и отвечала таким равнодушным отказом, что после нескольких попыток Дрейтон оставил ее в покое.

Однажды во время игры Коринна услышала раздававшийся со второго этажа женский крик с мольбой о помощи. Она была испугана и поражена тем, что никто из присутствующих не обратил внимания и не бросился на помощь. Но даже это не отвратило дочь Сэмюэля Бэрроуза от посещений игорного дома.

Этажи в доме были совершенно изолированы. На втором могло происходить что угодно — насилия, убийства, оргии, — на первом, продолжали спокойно играть в карты. Было даже установлено правило: из зала одновременно могут выйти только два человека, — и оно неукоснительно соблюдалось. Таким образом, когда какая-нибудь парочка покидала зал, никто не мог знать, куда они направляются: наверх, чтобы уединиться, или разъезжаются по домам. Это правило очень злило Коринну, потому что каждый раз, когда они с Расселом заканчивали игру, ей казалось, что все присутствующие смотрели им вслед и гадали, не на второй ли этаж они идут.

В ярко освещенном игорном зале было расставлено девять столов. Владельцы этого дома получали прекрасный доход, собирая с посетителей деньги перед каждой игрой, а за каждым столом шли разные игры. Коринна предпочитала «фаро», где каждый игрок по очереди становился банкиром. Она научилась вести игру с невозмутимым видом и часто блефовала, артистически изображая радость, несмотря на то, что открывалась плохая карта, или, наоборот, делая удрученное лицо при замечательных картах на руках. Постоянно изменяя тактику, она легко вводила партнеров в заблуждение, и даже Рассел никогда не мог понять, блефует она или нет.

Этой ночью Коринне удивительно везло. Ел партнеры оказались слабыми игроками, и ей уже удалось трижды сорвать банк. Рассел, как обычно, убедившись, что мужчины заняты только картами и никто не пытается ухаживать за Коринной, ушел играть за соседний стол.