На скамейке возле Нотр-Дам - Ирина Степановская Страница 15

– Это работа. – Он как-то по-новому взглянул на Лену.

– Я понимаю.

Этот разговор состоялся накануне, но сейчас Лене казалось, что между вчерашним днем и сегодняшним прошло уже очень много времени. Она ждала звонка от Валерия. День подходил к концу. Звонка все не было. И пока я закатывалась в истерике, Лена мучилась сомнениями – все ли в порядке у Валерия, не сорвался ли их замечательный план, не вмешались ли еще какие-нибудь непредсказуемые обстоятельства. Пожалуй, в сравнении с Леной и Мари, которые были озабочены реальными делами – одна женихом, а другая собачкой, – я оказалась наиболее свободной: меня мучили виртульные переживания, а их – самые настоящие.

Итак, мы вышли на бульвар.

Осенний вечер был не по-московски теплым. Легкий ветерок пах морем. Платаны роняли сухие листья, но кроны их были еще по-летнему полны. Во всех кафе горели огни, и в них под навесами за столиками, выставленными на улице, сидели люди – группами, парами и поодиночке. Некоторые были с собачками. Звучала музыка, светились окна, громадно высились светлые здания – все похожие друг на друга и ни одного одинакового. По асфальту бесшумно катились машины.

– Я – в сказке, – сказала Лена.

Я в этой сказке уже была. Маша в ней жила. Мы стояли втроем и думали все о разном. Не знаю, что чувствовали Лена и Мари, но мне вдруг захотелось назад, в свою виртуальность. В черно-белый парижский дождь, в мокрое такси, в поцелуи на козетке. Я смотрела на яркие картинки вокруг и чувствовала себя до омерзания реальной. Вдруг я поняла, что мне нужно сделать, чтобы вернуться в прошлое. Я должна была выпить. И много выпить.

– Вы поезжайте, а я пойду в кафе, – сказала я как можно более твердым голосом.

– Тань, ты же обещала! – Лена смотрела на меня почти что с ненавистью. Мари тоже разозлилась.

– Вы выложили из сумки ваш паспорт?

– Нет. – Я действительно даже не думала о каком-то паспорте.

– Бегать по консульствам не входит в наши задачи, – холодно сказала она. Подъехала машина.

– Танька, идем! – Лена буквально впихнула меня в такси. И я поехала. Но сколько ни закрывала глаза, пытаясь сосредоточиться, черно-белый Париж больше не входил в мое сознание. «Это потому, что водитель – не негр в желтой шляпе», – с мрачной иронией сказала я себе.

– У меня дома есть коньяк, – вдруг сказала Мари. И я вдруг подумала, что ее, наверное, от меня уже тошнит.

* * *

Мы доехали до Марсова поля. Эйфелева башня горела, как мне показалось, гораздо ярче, чем десять лет назад, но толпы людей из разных стран все так же скользили между ее ажурных ног. В стороне в ночном небе золотился купол церкви Дома инвалидов. Лена смотрела по сторонам, раскрыв рот. Я смотрела на все это великолепие без единой мысли. Мари, уже не скрывая, торопилась домой. Вдруг у Лены зазвонил телефон.

– Я в твоей гостинице, а ты где? – спросил ее Валерий. Мари посмотрела на меня, я – на Лену. Щеки ее зарделись.

– Мы с моей подругой идем к моей тете. – Она отошла в сторонку.

Мари посмотрела на часы. Лулу давным-давно пора было выводить гулять.

– Можешь сказать, где она живет?

– У Эйфелевой башни, – неуверенно пробормотала Лена.

– Я сейчас приеду за тобой.

– Но я не знаю… Может быть, сейчас это не очень удобно. – Лене очень хотелось провести этот вечер с Валерием, но теперь в историю вмешались мы двое – я и Мари, и наивная Лена думала, что будет неудобно оставить нас прямо здесь.

На мой взгляд, это было бы как раз очень удобно. Мари отдохнула бы от нас. Вид у нее сейчас был, прямо скажем, бледноват.

– Скажи мне адрес тети, я приеду.

Лена неуверенно повернулась к Мари:

– Это мой жених. Можно я скажу ему ваш адрес? Он собирается за мной приехать.

Мари вздохнула и взяла у нее трубку:

– Соедините меня с портье, я продиктую ему адрес.

И мы пошли к дому Мари. Она шагала впереди, торопясь, как мне показалось, и чуть-чуть согнувшись. Она устала и больше не следила за своей походкой. Лена же, наоборот, летела как на крыльях. Она все оглядывалась по сторонам, как будто хотела получше запомнить все, чтобы потом пройти этим же путем с Валерием.

«Счастливая!» – без всякой зависти вдруг подумала про нее я.

Вскоре мы свернули и вошли в подъезд. Дом был длинный, опоясанный по этажам лоджиями. Ничего особенного, обычная многоэтажка. Даже странно, что в центре Парижа были такие.

Мы вышли из лифта, и сразу же до нас донесся жалобный собачий визг. Я заметила, что у Мари дрожали руки, когда она отпирала дверь.

– Лулу! – позвала она нежно. Визг прекратился, но в комнате никого не было видно, только несколько довольно больших лужиц блестели на полу в свете огней Эйфелевой башни. Мы нерешительно остановились возле входной двери.

– Простите собаку. Она, как видите, меня не дождалась. – Мари сбросила туфли, прошла на носочках, огибая лужи, и нагнулась под диван.

– Лулу, иди сюда!

Ответом было молчание. Тогда Мари встала на колени перед диваном.

– Лулу, выходи! – Мари будто просила прощения. – Ну, я ведь знаю, что ты там! – Комок черно-белых спутанных волос на миг показался из-под дивана. Показался и спрятался. Послышалось глухое рычание.

– Ну, вылезай! – Мари схватила собачку за передние лапы и потащила. Лулу неохотно выкатилась, как на лыжах, и ее глаза недобро блеснули сквозь челку на нас и опять спрятались за волосами. Мы с Леной так и стояли, не входя в комнату. Я почувствовала себя виноватой.

– Знаете, Мари, мы все-таки пойдем. Погуляем внизу, пока не приедет Валерий.

– Проходите, я сейчас все вытру. – В руках Мари уже были ведро и тряпка. Лулу опять где-то скрылась. – А как же коньяк? Вы ведь хотели выпить? – Мари неуверенно посмотрела на меня.

– Обойдусь.

Лулу бочком выскользнула из угла и шмыгнула в кухню. Через секунду оттуда донеслись негромкие звуки – будто кто-то тихонько босиком шлепал по полу. Это Лулу стала жадно пить воду из миски. Мари пошла, взглянула на нее и вернулась.

– Нет, сидите. Лену я все равно не отпущу, пока за ней не придут. Мне кажется, выпить теперь не помешает нам всем. – Она снова скрылась в кухне, я видела – она насыпала Лулу сухой корм, погладила ее и тут же снова возникла в дверях с коньяком и стаканами. Тут наконец пришел черед и Лениных конфет. Всяческие «Мишки» были высыпаны из кулька в стеклянную салатницу и поставлены перед нами. Мы с Леной сидели, будто овечки. Маша подсела к нам.

– Ну же, Лулу! Я не сержусь на лужи! Иди ко мне! – крикнула она в сторону кухни. Лулу вышла, облизываясь, и, теперь уже не торопясь, вскарабкалась к ней на колени.

– Слава богу, все в сборе. – Мари чмокнула Лулу в кудлатую макушку, пересадила ее в угол дивана и разлила коньяк.