Испытание счастьем - Катерина Лазарева Страница 15

Стас явно видит моё состояние: такое не скрыть. Поэтому сейчас я даже рада, что он выбрал тактику отчуждённости. По крайней мере, никаких комментариев.

Я закрываю глаза, чтобы отвлечься от происходящего. Конечно, не надеюсь, что смогу заснуть, но так проще хотя бы попытаться скрыться от реальности. Забыться если не от грозы, то от вечного наблюдателя моей жизни рядом.

Но отвлечься от Стаса вдруг становится даже сложнее, чем от собственных страхов. Новоявленный сожитель давал о себе знать каждую секунду, пусть и толком не общаясь со мной. Его присутствие чувствовалось всегда, даже когда он не прожигал меня странным задумчивым взглядом.

И особенно оно чувствуется, когда Стас вдруг, подойдя, укутывает меня моим любимым тёплым пледом. Не выдержав, я открываю глаза и смотрю на него. Он читает мои мысли? Что за внезапный милый жест?

Прикосновения рук Стаса чувствуются даже через плед, хоть и мимолётны. Ненавязчивые, лёгкие и едва уловимые, они всё же вызывают странный отклик в моём теле, согревая.

Поймав мой взгляд, Стас отвечает привычным равнодушным. Будто ничего и не произошло.

— Кстати, а почему ты не учишься? Тебе же только недавно исполнился двадцать один, это ещё пора студенчества, — вдруг говорит он.

Я меньше всего ожидала услышать что-то подобное.

Но теряюсь лишь на мгновение. Эта тема всегда была острой в нашей семье. Я нарушила все правила, и мне часто этим пеняли. А потому я редко могла промолчать, когда речь шла о высшем образовании.

— Я не считаю нужным тратить, как минимум, четыре года жизни на то, что вряд ли когда-то понадобится, — стараюсь говорить спокойно, без лишних эмоций. Ведь Стас просто спросил, а не выразил осуждение. — Лучше сразу набирать опыт и улучшать навыки именно там, где хочется работать. Я изначально не собиралась поступать. Современное образование лишь увеличивает детство, а на выходе не даёт ничего, кроме потерянных лет и отсутствия опыта хоть в чём-то.

Стас мимолётно улыбнулся. А я вдруг понимаю: он либо знал, либо уловил, какая болезненная для меня эта тема.

— Образование бывает разное. Есть специальности, где без него никак. Практика и теория важны для хорошего специалиста. И расширение кругозора тоже. Согласен, многие программы можно сделать гораздо уже, и сроки обучения должны быть другими. Но альтернативы, кроме платных курсов, и то не везде, у нас пока нет. Так что всё зависит от того, где ты хочешь работать. Если ты уже знаешь эту сферу и можешь обойтись без диплома — прекрасно. Но если нет идей, хороший диплом не будет лишним. Своеобразная страховка на будущее.

Его слова не звучат наставлением или снисхождением, но дразнят спокойной уверенностью. Я призываю себя сохранять невозмутимость — не стоит поддаваться на провокацию. Мне вообще нужно проявлять минимум эмоций и чувств при нём. Он умело и упрямо испытывает моё терпение всякий раз… Пора бы и привыкнуть, не реагировать.

— Я уверена, что в любой деятельности можно прекрасно обойтись без высшего образования. Всё зависит от личных качеств и наличия мозгов, — возражаю я тоном, которым просто ведут непринуждённый разговор.

— Личные качества и наличие мозгов не придадут профессионализма. И потом, зачем исключать что-то, выбирая одно, когда можно иметь всё.

Я внимательно смотрю на него. Похоже, Стас искренне так считает. А ещё ему явно интересно моё мнение, раз он всячески подначивает на новые аргументы. Но при этом не настаивает на своём — по крайней мере, в голосе.

Судя по нашему знакомству, Стас точно привык получать от жизни всё. Я машинально улыбаюсь. И не сразу собираюсь с ответом, уловив быстрый взгляд Стаса на мои губы.

— Я гораздо чаще встречала тех, кто добился чего-то, не тратя время на учёбу. А те, у кого красные дипломы обычно работают на бездипломников. Причём за копейки.

Прозвучало всё-таки эмоционально. Уж слишком я уверена в своих выводах.

— Ты просто хочешь видеть это так, — с прежней невозмутимостью, но и с едва уловимой мягкостью возражает Стас. — На самом деле, соотношение примерно равное и ни о чём не говорит. Успехи других людей не должны определять твои. Вопрос только в том, что тебе интересно.

Я киваю. Мне слышится некий компромисс в его словах. И я вдруг понимаю, что готова к нему. Не хочу убеждать в правильности своей точки зрения, принимаю возможность другой.

И это в новинку для меня. Мои близкие почти не касались скользкой темы образования, зная, что меня не переспорить.

А тут вдруг так просто, не прилагая никаких усилий, Стас заставляет меня принять противоположную точку зрения? Пусть и не согласиться с ней, но в какой-то степени считаться.

— Большинство живёт по системе, — неожиданно для себя, выдаю вдруг я. — Окончить школу, окончить универ, создать семью… Порой страшно думать, что систему не обойти. Отчасти поэтому я согласилась на твоё предложение — оно было неординарным.

Я почему-то не сомневаюсь: Стас поймёт.

Но вопреки моим ожиданиям, он полностью игнорирует моё признание о согласии. Вместо этого вдруг говорит:

— Не большинство, а все, так или иначе. Пусть некоторые в большей, а некоторые в меньшей степени. Чтобы обойти систему, надо создать другую такую же мощную и жизнеспособную концепцию. Как ни крути, а без неё никак. Анархия ведёт к разрушению, — Стас говорит серьёзно, но выглядит погружённым в свои мысли. Словно сейчас не здесь, рядом, а неизвестно где ещё… — А система всё-таки меняется. И на это повлиять мы способны, — после небольшой паузы добавляет он, пристально глядя на меня.

Я даже не помню, что тогда ему ответила. Разговор захватил, унёс и мыслями, и ощущениями далеко вглубь обсуждаемых тем. Всё прочее забылось…

До тех пор, пока гроза не утихла. Я даже не заметила, как успело распогодиться. Но точно почувствовала, когда. Уловила перемену. И что странно, не в погоде, а в Стасе. Именно из-за него я заметила, что гроза позади.

— Дождь закончился… — тихо говорю я.

Неловкость вдруг возвращается. Стас снова становится отчуждённым незнакомцем.

— Да, — отстранённо соглашается он.

Осознание было таким стремительным, что я, не обдумав, тут же озвучиваю:

— Как и наш разговор? Ты хотел отвлечь меня, а теперь снова отдалишься?

Стас почему-то усмехается, при этом его глаза не улыбаются. Испытывают меня тяжёлым долгим взглядом.

— Тебя беспокоит моё отдаление? — дразнит Стас.

Я тут же жалею о своих словах. Всё и вправду звучало так, будто я, как минимум, думала об этом ещё до сегодня.

— Меня беспокоят твои намерения. Что-то мне подсказывает, они далеко не безобидны, — резко отвечаю.

И это тоже правда. За последнюю неделю я не раз мучилась мыслями о его мотивах и планах.

— Ну ты же сама сказала, что любишь неординарность, — равнодушно припоминает мне Стас. — Наслаждайся.