Колючая звезда [= Сестры Бьюмонт ] - Лиз Филдинг Страница 15

– Мы? – Он сделал предупредительный жест рукой, призывая ее не перебивать. – Тони идиот, это верно. Но Адель в последние несколько месяцев устроила ему далеко не легкую жизнь. Вполне понятно, что ваша улыбка могла показаться ему чем-то вроде плотика, плывущего к утопающему.

– По-моему, комплимент слишком изыскан.

Она подождала, не начнет ли Мак развивать тему, но тот, свернув на свое, спросил:

– Где у вас эта утренняя анонимка?

– В мусорном ведре под раковиной. Желаете ознакомиться?

Она собиралась добавить, что вряд ли ему захочется копаться в использованных чайных упаковках, но он уже вышел из гостиной и не возвращался довольно долго. В конце концов, ей надоело пребывать в тоскливом одиночестве, навевающем невеселые мысли, и она отправилась посмотреть, что он там делает.

Он мельком взглянул на нее и вновь погрузился в свое занятие: сидя у кухонного бара, он восстанавливал уничтоженную записку. Клаудия здорово потрудилась, изорвав анонимку в мелкие клочья.

– Зря вы встали, – сказал он, когда она опустилась на табурет рядом с ним.

– Надо было раньше предупредить. Скажи вы это накануне, я бы вообще не стала выбираться утром из постели, и вам не пришлось бы приносить столь громадные жертвы ради моей безопасности. Как видно, ваши часы здорово опаздывают.

– Идите спать, и я советую вам проспать как можно дольше.

Ей будто что в голову ударило, она явственно ощутила, как смерть овеяла ее сладостным жаром. Желание заснуть и не просыпаться неделю было просто сокрушительным.

– Завтра у меня два представления «Частной жизни», а между ними поездка на телестудию, – проговорила она, погрузив лицо в ладони.

– В любом случае, если вы не хотите, чтобы ваши планы нарушились, вам надо хорошенько отдохнуть. В котором часу подать чай?

И это спросил у нее женатый человек? Ну и ну! Они что, все с ума посходили? Один допрыгался до того, что жена посадила его под замок, другой приносит букет желтых роз и полагает, что это дает ему право остаться у нее на ночь. Розы, она заметила, были подняты с пола, куда она с испугу их уронила, и помещены в вазу с водой.

– У вас железные нервы, Габриел Макинтайр, – пробормотала она из-под ладоней.

– Буду сидеть, пока не сложу все обрывки. Не волнуйтесь, Клаудия, я вас не потревожу.

– Конечно, не потревожите, потому что вас здесь не будет. Я вас не приглашала и теперь прошу удалиться. – Она отняла руки от лица и тревожно взглянула на него. – Кстати, каким образом вы вообще сюда проникли?

– Я ведь вам уже говорил, охрана – мой бизнес. Если бы я не умел справиться с любой системой, мне как охраннику была бы грош цена. А с вашей системой совладать проще, чем с куском пирога.

Ее неоднократные просьбы покинуть дом, как видно, абсолютно не принимались им всерьез. Он даже не поднял на нее глаз, просто положил очередной клочок письма на его законное место.

– В самом деле? – Его слова не произвели на нее никакого впечатления. Она усмехнулась. – Не переоценивайте себя. Просто, уходя, я забыла включить эту чертову сигнализацию. Что и не удивительно для такого дня, как сегодня.

– Нет, вы не забыли включить сигнализацию. Да это и странно было бы. Именно в такие минуты человек удваивает бдительность. Но использовать для кода дату своего рождения с вашей стороны не очень умно.

Она оторопело уставилась на него.

– Вы сказали это наугад.

– Да? Единица, семерка, ноль, восемь. Тоже мне государственная тайна. Сей факт, Клаудия, то есть дата вашего рождения, упоминался и в этой статье. – Он кивнул на порванный снимок, который был вырезан из газеты недельной давности. – Да и замки вам нужно сменить. Любой десятилетний мальчишка сможет их открыть гвоздиком.

– Но сначала ему придется войти в подъезд. У нас на парадной двери хороший замок и переговорное устройство.

– Ну, меня же это не остановило.

– Кстати, как вам это удалось?

– Никаких трудностей. Мне помогла очаровательная леди средних лет, которая прибыла к подъезду с огромной сумкой. Она была весьма признательна мне за помощь и нисколько не усомнилась в том, что мисс Клаудия Бьюмонт ожидает меня.

– Я вам не верю.

Он довольно точно описал Кей Эберкромби, но его утверждение, что она столь опрометчиво клюнула на джентльменскую услужливость, вызвало у Клаудии сомнение. Нет, что-то здесь не так.

– Вы должны мне поверить. Леди ничего не могла заподозрить. Прилично одетый, вежливый господин горел искренним желанием помочь ей. Разве взломщик предложит вам поднести сумку, набитую продуктами? Как вы считаете?

Клаудия негодовала.

– Я не могу поверить, что вам удалось внушить такое доверие этой милой пожилой леди.

– Не можете поверить? Если я, по-вашему, не способен внушить доверие этой леди, я мог проделать это с кем-нибудь еще. Люди опасно легковерны, ведь и ваш анонимный корреспондент нашел какой-то способ пробраться в дом. Неужели вы думаете, что кто-то из ваших соседей подбросил вам эту записку?

– Из тех, кого я знаю? – ужаснулась Клаудия. – Нет, никто из моих соседей на это не способен.

– Вы вот удивляетесь, что при желании злодей может обвести вокруг пальца даже милейших пожилых леди, – сказал он. – Но почему сейчас, когда вы под надежной охраной, вы не хотите пойти и лечь спать? Боюсь, еще немного, и вы просто свалитесь с этой табуретки.

Она слишком устала, чтобы продолжать спор, но в дверях все же обернулась и спросила:

– Скажите, Мак, зачем вы приходили сегодня в театр? В записке вы писали, что хотите поговорить со мной о чем-то важном.

– Так вы ее прочли? Выходит, вы просто не поверили, что я могу знать нечто важное? Во всяком случае, достаточно важное, чтобы уделить мне несколько минут вашего драгоценного времени. Или вы думали, что я отираюсь у служебного подъезда как какой-нибудь страдающий от безответной любви молокосос в ожидании вашего появления?

Возможно, если бы Клаудия была честна с собой, ее отказ принять Габриела Макинтайра показался бы ей глупым, но ей не хотелось признаваться в этом даже себе.

– Вы не страдающий от безответной любви молокосос, нет. Вы настоящий бабник-зануда, берущий женщин измором. Но уверяю вас, в моем случае вам ничего не обломится.

– Слышу голос умудренной опытом женщины.

– Да уж. – Она сверкнула на него глазами, и он ответил ей тем же. – Итак, что там у вас такого важного? Неужели вы пришли в отчаяние, обнаружив, что никакого рекламного трюка не существует?

– Что, девушка, интересно стало? В таком случае там, в театре, вам надо было уделить мне немного времени, чтобы обсудить насущную для вас тему.

– День был такой долгий и трудный. – Она действительно слишком устала, чтобы выслушивать его упреки и объяснять мотивы своего поведения. – Ну? Что вы хотели мне сказать?