Уйди из моей жизни - Маргарет Майо Страница 15

— Я рада, что ты все-таки сдержался, — возразила она сухо, — иначе бы я залепила тебе пощечину, и ты почувствовал себя неловко.

— А если я сейчас тебя поцелую, ты меня ударишь? — И он наклонился поближе к ней.

Даниэлла почувствовала, что ее охватывает паника, но заставила себя не двигаться с места и, стараясь не показывать страха, произнесла:

— Вне всяких сомнений. Хотя я не думаю, что тебе это удастся.

Байрон кивнул.

— Согласен, это мне никогда не удавалось, но я никогда раньше и не испытывал ничего подобного. Я никогда не хотел никого так сильно, как хочу тебя сейчас, Элли!

Он хочет большего, чем просто поцелуй! Что он такое говорит? Она закрыла глаза, и это ее погубило. На своем лице она тут же почувствовала его горячее дыхание, прохладу его щеки, а в следующее мгновение его губы завладели ее губами.

Этот поцелуй ничего не требовал и ни на чем не настаивал. Напротив, поцелуй был нежен и робок. И если бы Даниэлла стала возражать, Байрон готов был тут же прервать его. Но она не возражала — потому что просто не могла этого сделать. Она была поражена своей покорностью, потрясена силой своих чувств.

Даниэлла боролась со своей любовью к этому мужчине, думая, что сможет держать его от себя на расстоянии. Она не ожидала этой мгновенно вспыхнувшей страсти, которая, если она только ответит на его поцелуй, без слов расскажет ему, что она чувствует. Поэтому она не предпринимала никаких попыток вырваться — она позволила ему этот поцелуй. Все ее тело было объято огнем страсти, и хотя Даниэлла не отвечала на его поцелуй, бороться с Байроном она тоже больше не могла. И прежде чем она смогла все это остановить, слабый стон желания вырвался из ее груди.

Байрон прижал ее к себе. Его руки скользнули ей под пиджак, и он почувствовал тепло ее мягкой и нежной кожи. Его губы стали настойчивы, и она вернула ему поцелуй с такой жадностью, которая ее даже испугала.

Пиджак соскользнул с плеч, и горячие губы Байрона медленно принялись покрывать поцелуями ее шею, скользя мягко и нежно по ее коже к груди.

Теперь Даниэлла была полностью в его власти. Перебирая пальцами его густые черные волосы, вдыхая до боли знакомый запах, она спрашивала себя, зачем она когда-то ушла от него.

— Элли, Элли… — Он снова и снова шептал ее имя, продолжая в исступлении целовать ее грудь, словно никак не мог насытиться.

Это была сладкая мука, божественная пытка, и в Даниэлле вновь поднялась волна желания. Голова ее лежала на сиденье, губы были приоткрыты, глаза сомкнуты негой — она пребывала в мире острых и сильных чувственных наслаждений. Она обещала себе, что прекратит это, выпрыгнув из машины, но вот особенно ярко вспыхнула молния, сопровождаемая ужасными раскатами грома прямо над их головами, и все это тут же отрезвило ее.

Она оттолкнула Байрона. В ее голубых глазах тоже сверкали искорки молний.

— Ты не должен этого делать, Байрон Мередит! — Она и не подумала о том, что тоже виновата в сложившейся ситуации.

— Именно об этом я мечтал ночь за ночью, — с волнением хрипло прошептал Байрон. — Ты так хороша, Элли! О Господи, помоги мне, я так хочу эту женщину!

Сверкая глазами, Даниэлла натянула на себя пиджак, закрывая поплотнее шею и свою ноющую грудь от его жадного взгляда и пытаясь спрятать свою собственную, совершенно невыносимую боль.

— Не тешь себя надеждой — ты напрасно теряешь время! — выпалила Даниэлла. — Это первый и последний раз, когда ты прикасаешься ко мне.

— Ты и дальше собираешься мучить меня? — Его голос стал грубым, в нем появилась все более нарастающая ярость.

— Да, именно так! — кивнула Даниэлла.

— Тогда почему ты позволила мне поцеловать тебя?

Она пожала плечами.

— Полагаю, мне было любопытно.

— Любопытно?! — Байрон взорвался. — Ради всего святого, что тебе было любопытно?

— Что я почувствую.

— И что же? — В машине повисла тишина.

— Оказалось, что все чувства, которые я когда-то к тебе испытывала, давно умерли. — Она ненавидела ложь, но с Байроном нужно было разделаться.

Его глаза подозрительно сощурились.

— Думаешь, я в это поверил?

— Можешь думать, что хочешь, — твердо сказала Даниэлла, — но это правда!

Ее изумлению не было конца: Байрон улыбнулся. Его гнев прошел так же внезапно, как и появился.

— Ты никогда не умела лгать, дорогая моя Элли. Ты наслаждалась этим поцелуем так же, как и я. Отрицай это, если сможешь.

Она пожала плечами, пытаясь скрыть свою тревогу.

— Может быть, это и так, — невозмутимо ответила Даниэлла. — Но меня не интересует ни это любовное происшествие, ни то, чем оно могло бы закончиться. Для меня теперь это совершенно ничего не значит.

Он смотрел в ее лицо долго и упорно, не в силах оторваться от него. Как, однако, она держится! Когда он наконец отодвинулся на свое водительское место, Даниэлла с облегчением вздохнула.

Байрон обеими руками ухватился за руль. Гроза продолжала бушевать вокруг них, но уже слабее, и даже дождь больше не барабанил по крыше автомобиля.

Еще несколько минут, думала Даниэлла, и мы можем двинуться в путь.

— Мне кажется, нам следует сообщить твоей матери, что с тобой все в порядке, — проговорил Байрон, отыскивая мобильный телефон и набирая номер.

Даниэлла нахмурилась.

— Она знает, что ты поехал за мной?

— Род видел, как ты выскользнула из дома, но никто и не подумал, что ты отправилась домой. Я придумал тебе извинение, сказав, что у тебя разболелась голова и ты пошла подышать свежим воздухом. Но потом начался сильный дождь, и я отправился тебя искать. Они все ждали, что ты вернешься.

— Как это называется? — закричала Даниэлла. — Я что, маленькая, чтобы контролировать все мои поступки?

— Ты прекрасна!

— А ты — сумасшедший! Или того хуже…

— Я люблю тебя.

Она закрыла глаза, чтобы хоть как-то скрыть свою душевную муку.

— Я хочу домой. Думаю, гроза уже заканчивается. Я, наверное, могу идти прямо сейчас.

— Ты забыла про дерево?

— Я могу через него перелезть.

— До твоего дома еще целая миля! Не будь смешной, Элли. — Тут ответили на его звонок. — Хэлло, Род. Да. Да, она со мной. Как выглядит? Вымокла до нитки. Я везу ее домой. Передай Эвелин, ладно? И спасибо за чудесный обед. Даниэлла тоже тебя благодарит. Да, увидимся. Чао!

— Ну, что ж, порядок, — сказал он, положив телефон на место.

— Что ты собираешься делать? В одиночку убирать с дороги дерево? — едко поддела Даниэлла Байрона.

Байрон усмехнулся.