Сознайся - Анджела Корн Страница 14

— И, что теперь, Томас? Почему ты здесь?

— Ты совершенно ничего не помнишь, Лиззи, или притворяешься?

Я поворачиваюсь к нему, смотрю в глаза и злобно произношу:

— Я не помню ничего после того как мы были в клубе. Да и все, что происходило в клубе я тоже помню с трудом.

Томас разочарованно вздыхает, ставит коробочку с едой на пол и поворачивается ко мне всем своим корпусом:

— Мы целовались, обжимались, ты опустилась на колени и сделала мне минет.

— Я? На колени? Перед тобой? Для того, чтоб? — шепчу, раскрыв глаза и не веря во все это. Я на такое решилась? Это же сколько мне нужно было выпить?

Тем временем Томас продолжает убивать меня своей историей, которую я уже не могла воспринимать полностью, все еще переваривая его прежние слова.

— Я тоже доставил тебе удовольствие. Смотрел, как ты кончаешь, и просто наслаждался данной картиной, впитывая каждую твою эмоцию и собирая губами твои стоны. Потом: мы поженились, пришли ко мне в номер, я перенес тебя на руках через порог, и мы трахались на каждой поверхности номера. Я не знаю, как ты можешь этого не помнить, потому что для меня это было удивительно и незабываемо, — он хмыкнул и почесал затылок, — ты наконец-то стала моей, Лиззи.

Какой-то дурдом. Голова сейчас взорвется. Конечно, шокирует то, что нас с Кентом связывает целая ночь и недавний эпизод, но к чему юлить: рано или поздно я всё равно бы сдалась в руки этому сексуальному мужчине. Но почему же я ничего не помню? Разве это справедливо? Просто дурдом, не верится, что все реально.

— Ничего не помню, блин. Мне же было хорошо? — улыбаюсь я и он отвечает такой же улыбкой.

— Определенно. Если не веришь мне, можем спросить всех соседей на моем этаже. Они подтвердят.

Я смеюсь и немного расслабляюсь. Приятно осознавать, что напряжение между нами прошло и мы в состоянии все так же шутить. А потом я вдруг понимаю и другую часть его ответа. Ту часть, где он сказал, что мы поженились…

— Стой, Томас, мы поженились? — кивает и улыбается, — нужно срочно идти и расторгнуть этот брак!

Я вскакиваю с дивана и начинаю расхаживать по комнате, судорожно вспоминая, что вообще нужно делать для развода. Где-то же в моей памяти должна сработать кнопка запуска и я смогу рационально размышлять.

— Ты хочешь развода, Лиззи? Зачем?

Я останавливаюсь и смотрю на него. Он сейчас издевается? Кент, сволочь такая, сейчас издевается надо мной? Что за ахинею он несет?

Мужчина вполне серьезно смотрит на меня, скрестив руки на груди.

— Томас, ты надо мной издеваешься?

— Почему?

— Не смешно. Все это не смешно. Я не планировала такое с тобой! — отчаянно жестикулирую, как не совсем вменяемый человек. Ну, и пусть! Не собираюсь сдерживать себя и притворяться перед ним.

— Ну, все получилась несколько поспешно, но меня вполне устраивает результат, — говорит Томас все с тем же серьезным выражением лица. Что? Он реально это произнес? Что на него нашло?

— Пожалуйста, не неси херню, Томас Кент! Я не могу быть твоей женой! И я не помню этого! Мне кажется, что ты врешь! Я ничего не помню и ты издеваешься надо мной! Я даже не помню, чтобы мы трахались! Где, как, сколько раз-ничего! Ты все врешь!

— Лиззи, ты на самом деле ничего не помнишь? — недоверчиво спрашивает Томас, всматриваясь в мое лицо.

Я смотрю на него, не мигая, развожу руки в стороны:

— Ни-че-го…

Он еще несколько секунд серьезно смотрит на меня, а потом встает и направляется в мою сторону:

— Кое-что мы сейчас воспроизведем, — хватает меня на руки, держа за талию, и несет к дивану.

— Пусти! Ты совсем одурел!

— Я одурел, когда в первый раз тебя увидел, — произносит Кент и впивается в меня жадным поцелуем.

Я бы волне могла рухнуть на пол от переполняемых эмоций, но Кент прекрасно меня держит. Он буквально нависает надо мной, крепко прижимая мое вырывающееся тело к своему и шепчет:

— Ты моя жена, Лиззи. Я вполне могу тебя трахать. Не сопротивляйся своим желаниям.

— Я желаю тебе смерти, извращенец!

— Твой законный извращенец, Лиззи.

Непробиваемый идиот! Я начинаю вырываться еще сильнее и он снова целует меня. Я царапаюсь, кусаюсь, сопротивляюсь изо всех сил, пытаюсь брыкаться, но он будто и не ощущает ничего из этого. Продолжает меня целовать и прижимать к себе. Даже попытки покалечить его хозяйство коленом, Томас ловко предугадывает, разводя мои ноги в стороны. Неужели это происходит на самом деле? Еще раз кусаю его и мычу, сопротивляясь его напору.

А потом вдруг думаю: ” А хрен с тобой, гордость!” И начинаю отвечать на поцелуй со всей страстью и желанием, что так долго таились во мне. Он толкает меня на диван и взбирается сверху.

Наша одежда летит в сторону, тела вжимаются друг в друга, руки путешествуют, ощупывают, поглаживают, дарят наслаждение. Мы громко дышим и постанываем от предвкушения. Мне кажется, что я попала в параллельную реальность и это все не может быть по-настоящему. Но, чёрт подери, я ни за что не откажусь от этих мгновений! Томас прижимает свои губы к моей груди. Он настойчиво и со знанием дела облизывает и посасывает сосок, проделывает тоже самое со вторым, а я просто плавлюсь. Я расслабляюсь и думаю о том, что наконец-то смогу ощутить того мужчину, которого так долго хотела. И теперь я это смогу запомнить! Аллилуйя!

Кент оставляет влажный поцелуй на моем животе, широко разводит мои ноги и притягивает к своему телу. Я замираю и отчаянно жажду продолжения. Томас стоит на коленях, его член прижат ко мне, кажется, что сейчас я наконец-то его почувствую, но он не торопится. Томас смотрит мне в глаза, одной рукой держит меня за ягодицы, а второй поглаживает себя.

— Скажи мне, что я должен сделать.

Отвожу взгляд от его захватывающего члена. Да, блин, я сказала “захватывающий член”! А чего вы хотите? Во мне играют гармоны! Смотрю на него вызывающе. Мы, что, поговорить собрались сейчас?

— Кент, а сам сообразить не можешь? Не маленький уже! — двигаю бедрами, пытаясь спровоцировать мужчину.

— Скажи это.

— Твою мать, тебе сейчас лекцию по анатомии провести или рассказать про пестики и тычинки?

Он улыбается мне своими идеальными губами и приподнимает одну бровь.

— О, Лиззи, я все знаю и о пестиках, и о тычинках, и о анатомии. Все о женском теле, поверь.

— Так что же ты медлишь, придурок? — улыбаюсь ему в ответ.

— Скажи мне это.

А вот это уже бесит. Пытаюсь сменить позу и вытащить свой зад из властных рук этого мужлана, но Кент не позволяет мне этого, сильнее схватив за бедра.

Щурюсь, смотря ему в глаза и произношу: