В плену у миледи - Ханна Хауэлл Страница 14

— Так что же именно ты ему рассказала? — повторил свой вопрос оружейник.

— Ну, если честно, то я все ему рассказала. Во всяком случае, то, что касается духов. Юфимия побывала в его комнате, и ему пришлось испытать на себе все неприятности проклятия. Поначалу я даже не могла открыть дверь. Ее держали духи.

— Могла бы сказать ему, что дверь заклинило.

— Роберт, последние три дня мы только тем и занимаемся, что придумываем всякие отговорки. Руари слышал стоны, стуки, удары и все те шумы, которые мучают нас по ночам. И никто не хотел объяснить ему, что тут у нас происходит. А сегодня, когда Юффи решила пробраться в комнату к Руари и соблазнить его, духи пришли в ярость. — Сорча вздохнула и присела на табурет. — Боюсь, невозможно придумать такую ложь, которая могла бы объяснить все, что он недавно увидел.

— Может, ты и права. Но все-таки очень неразумно рассказать ему всю правду. — Роберт подошел к печи и подбросил туда дров.

— Он все равно не поверил мне, — сказала Сорча.

— Ничего удивительного. Я бы на его месте тоже не поверил.

— Но мне очень захотелось, чтобы он поверил. Боюсь, он теперь думает, что все мы тут — сумасшедшие. И еще Юффи сказала ему, что она — девочка-эльф, которую ее сородичи подбросили нам, простым смертным. — Тут Роберт вдруг громко рассмеялся, и Сорча, взглянув на него с удивлением, пробурчала: — Не вижу в этом ничего смешного.

Оружейник взглянул на нее с ласковой улыбкой и проговорил:

— Не видишь ничего смешного, потому что очень уж печалишься по нашему узнику.

— Я вовсе не печалюсь по Руари Керру! — заявила Сорча, вскочив на ноги.

Роберт снова улыбнулся и тихо сказал:

— А я думаю, что печалишься. Потому ты и пряталась от Керра все эти три дня. И ты вбежала сюда, чтобы опять укрыться от него. А выглядела так, как будто тебя только что поцеловали. Но если он ведет себя слишком дерзко, то тебе следовало сказать об этом мне. Вы с ним можете играть в любые игры, которые вам нравятся, но я не потерплю, чтобы какой-нибудь мужчина воспользовался твоей неопытностью или заставил сделать то, чего ты не хочешь.

Сорча выругалась и проворчала:

— Боюсь, Руари подумает, что мы притащили его сюда как жеребца в конюшню, полную кобыл. — Роберт хохотнул, а она вдруг добавила: — Мне он очень нравится, и это опасно.

— Опасно? Но почему? Ведь вы оба знатного происхождения. — Роберт прислонился к дверному косяку и внимательно посмотрел на девушку.

— Думаю, что его род выше моего, — сказала Сорча.

— Ну… не намного.

— Но его клан гораздо богаче нашего. У меня даже нет приданого.

— Увы, это правда.

— И он думает, что все мы тут — умалишенные.

— Это он сейчас так думает.

— Возможно, только сейчас, — согласилась Сорча. — Но может оказаться так, что немного безумия в девушках ему даже нравится. — Они с Робертом обменялись улыбками. — Но самое главное — что я взяла его в заложники ради выкупа.

— А вот это действительно серьезно, — пробормотал оружейник. — Это вполне может остудить его страсть.

— Конечно, может, — кивнула Сорча. — Не думаю, что Руари простит меня за то, что я взяла его в плен. Мне кажется, он уязвлен именно из-за того, что его захватили две девушки. Наверное, для воина это оскорбительно.

— Ты думаешь, он вернется в Данвер с оружием, чтобы биться с нами?

— Нет, я так не думаю, — ответила Сорча. — Я уверена, что Руари не станет сражаться с нами. Я вижу, что он зол на самого себя так же сильно, как и на меня. Руари увидел меня на поле боя, где я притворялась, что обираю мертвых, и сразу мне доверился, а я… — Девушка со вздохом умолкла.

— А ты спасла его и тут же сделала своим пленником, — пробормотал оружейник. — Да, он, наверное, сейчас злится на себя из-за того, что проявил доверчивость, считает, что поступил ужасно глупо. А ты сражаешься со своими чувствами к нему?

— Я пока ничего особенного не чувствую, — сказала Сорча.

Роберт рассмеялся в ответ, и девушка взглянула на него с раздражением. Она уже собралась высказать ему все, что о нем думала, но тут оружейник вдруг повернулся и выглянул во двор замка. Сорча нахмурилась и, посмотрев туда же, увидела Йена, единственного сына Роберта. Юноша бежал к ним со всех ног.

— Думаешь, что-то случилось? — спросила Сорча.

— Мне кажется, скоро к нам пожалуют гости, — ответил Роберт и направился к сыну.

— Отец!.. — Йен остановился, чтобы отдышаться, потом продолжил: — За воротами трое мужчин. Это англичане, и они хотят поговорить с кем-нибудь о сэре Дугале.

— Они с требованием выкупа, — пробормотала Сорча. — Роберт, задержи их немного, а потом приводи в большой зал. И постарайся сделать так, чтобы они не заметили, как мы слабы.

— Попробую, девочка, — сказал оружейник. — Но с другой стороны, если они заметят наши слабости, то наверняка заметят и нашу силу. Так что не волнуйся. Думай только о том, как вернуть Дугала домой.

Сорча кивнула и побежала обратно в замок. Она очень боялась встречи с этими мужчинами. Ведь они ужасно удивятся, когда узнают, что вести переговоры с ними будет женщина, и, конечно же, будут смотреть на нее с презрением. Но она должна быть сильной, должна говорить с ними так, как говорил бы на ее месте любой мужчина.

Когда Сорча вошла в большой зал, она увидела там своих тетушек, сидевших у огромного камина. Вместе с ними сидела и ее тетя Аннот, недавно вернувшаяся в Данвер. Пожилые женщины говорили о пряже и о том, какой цвет больше подойдет для семейного гобелена. Сорча тотчас подбежала к ним, намереваясь попросить помощи. Англичане могли с презрением посмотреть на девушку, но встреча с семью зрелыми женщинами могла бы смутить их и озадачить. Понятно, что нервная тетя Бетия и тетушка Эйри сами по себе были довольно робкими, но рядом со своими сестрами они вполне могли притвориться сильными и решительными женщинами.

— Англичане пришли требовать выкуп за Дугала, — сообщила Сорча.

— И ты хочешь, чтобы мы отсюда ушли? — осведомилась Аннот, самая старшая из семи сестер.

— Нет, напротив, я хочу, чтобы вы сели вместе со мной. Только побыстрее… — Сорча увлекла тетушек к массивному дубовому столу, стоявшему на небольшом возвышении в центре зала. — Я думаю, что даже высокомерные англичане смутятся, когда увидят перед собой сразу семь высокородных дам.

— Ты хочешь, чтобы мы держались сурово и грозно? — спросила Гризель, усаживаясь на сиденье, стоявшее рядом с огромным креслом с высокой спинкой, которое обычно занимал сам Дугал.

— Да, именно так, — ответила Сорча. Она заняла место брата и, взглянув на своих тетушек, едва заметно улыбнулась.

Когда все расселись, Нейл спросила:

— Ты хочешь, чтобы мы помогли тебе вести переговоры?