Музыка любви - Мара Фицчарлз Страница 14

Они отдавались друг другу неторопливо, нежно, со всей силой страсти. Каждый из них полностью раскрывал свои чувства, доводя их до совершенства и отдавая другому все без остатка.

Майкл проснулся на рассвете. Какое-то необъяснимое внутреннее беспокойство заставило его подняться так рано. В свете дня мучительные сомнения и вопросы вновь овладели им. Он решил не будить Ханну и пока не требовать от нее ответов. Стоило ему взглянуть на ее темно-рыжие локоны, в беспорядке разметавшиеся по подушке, как нежность вновь захлестнула его. Он тихонько взял свои вещи и на цыпочках прошел в соседнюю комнату.

Теперь у него было время подумать и привести в порядок свои мысли. Ночью он был так захвачен Ханной, что ничего не понимал, ничего не чувствовал, кроме своего голода. Правда, он заметил печаль в ее зеленых глазах и странную дрожь в голосе… Но сейчас, пока она спала, он мог бы попытаться разгадать ее загадку, ауру таинственности, окружавшую это прелестное создание, к которому его тянуло с такой непреодолимой силой.

Ее дом был весьма комфортабельный. Хотя и не такой роскошный и просторный, как дом его родителей или его собственные апартаменты в пентхаусе.

На столике позади софы, обитой голубой парчой, стояло несколько фотографий. Застегивая рубашку, он потянулся к ним в надежде, что семейные фотографии смогут пролить свет на те вопросы, которые так занимали его. Разумеется, больше всего его интересовали снимки, где присутствовала сама Ханна. Три из них он рассматривал с особым пристрастием.

На первой фотографии, как он догадался, была запечатлена семья Ханны — ее родители, братья и кузены. Всех присутствующих отличало определенное сходство. Оно проявлялось и в рыжеватом оттенке волос, и в очертаниях лиц, и в цвете глаз. Майкл не просто смотрел, он дотошно изучал каждое лицо, сравнивая его с Ханной, отмечая не только сходство, но и малейшие различия. И снова его взгляд возвращался к Ханне.

Следующий снимок был свадебной фотографией. Сияющая Ханна и рядом улыбающийся светловолосый мужчина. Брови Майкла удивленно изогнулись, когда он вспомнил, как Ханна влетела в объятия мужчины, когда он привез ее из Девлин-Элбоу. Эта картина четко всплыла в его памяти, и он еще раз сравнил ее с семейным фото, что держал в руках минутой раньше. Нет, мужчина, который встречал ее вчера на пороге дома, был брюнетом. На семейном снимке он занимал место в заднем ряду.

— Ну и осел! — процедил Майкл, усмехнувшись.

Поддавшись порыву необъяснимой злости, он сделал неверное заключение. После их первой ночи она бросилась вовсе не в объятия мужа…

Но факт оставался фактом. Она была замужем. Фотография, которую он держал в руках, подтверждала это.

Ее спокойное «я живу одна» и нервное «не будем об этом» эхом отозвались в его голове. Смысл этих слов подтвердился прошлой ночью. По-видимому, ее семейная жизнь потерпела фиаско. Голодный взгляд и жажда поцелуев говорили ему о многом.

Он отложил второе фото и потянулся за третьим — сияющая улыбкой Ханна держала на коленях двух очаровательных девочек — точные копии ее самой. И у каждой малышки — те же рыжие волосы, тот же цвет глаз и та же улыбка, как у нее.

Она сказала, припомнил Майкл, «я живу одна». Где же ее дети?

Совсем запутавшись, он поставил последнюю фотографию на стол. Чем больше он размышлял, чем больше узнавал о ней, тем более загадочной казалась она. В его руках она была нежной и ранимой, а когда загоралась, становилась неистовой и страстной любовницей, что очень ему льстило. И он, конечно, хотел ее. Его желание было таким сильным, таким безудержным, что почти путало его. Единственная вещь, которая что-то значила в его жизни, была его карьера. И достаточно странно, что единственной вещью, которая принесла ему почти такое же удовлетворение, были его чувства к Ханне.

Да, если она не та, за кого себя выдает, она может погубить и его карьеру, на которую он потратил много сил. Итак, что ему следует предпринять? Он вернулся туда, откуда начал вчера утром, пожалуй, лишь исключая вспыхнувшую в нем злость, которая теперь уже не иссушала его душу. Следует ли ему вернуться в спальню и задать Ханне все вопросы, которые так мучают его? Или лучше, прихватив свои туфли, бежать без оглядки, чтобы снова не попасть в ее сети?

Вопросы, вопросы, вопросы… Безусловно было только одно — его внезапно вспыхнувшая страсть и мелодия, рожденная этой страстью. Это было реально. Это было важно. Ничто не имело значения, кроме чувств, и их глубину измерить было невозможно.

Майкл снова бросил взгляд на фотографию Ханны и, невольно улыбнувшись маленьким девочкам, внезапно решил, что должен получить ответ на все вопросы. Он должен двигаться вперед. Он не хотел догадываться или строить предположения. Он просто спросит ее об отсутствующем муже и существующих детях.

Он повернулся кругом, ища куда-то запропастившийся туфель, его взгляд быстро прошелся по комнате и внезапно остановился на музыкальном центре. Майкл замер — наверху плеера стоял выставленный на всеобщее обозрение его последний альбом. Сбросив с себя оцепенение, Майкл продолжил расследование.

Опустившись на пол, он сгреб все кассеты и компакт-диски, рассматривая собранную Ханной коллекцию. И всюду он видел имя Шона Майклза… Теперь он все понял, и гнев снова затуманил его рассудок. Все, больше он не может, не хочет и просто не в состоянии видеть Ханну!

Ему необходимо побыть одному, чтобы подумать обо всем и привести в порядок свои чувства.

Он положил диски на пол, сунул ноги в туфли и быстро пошел к выходу.

Проснувшись, Ханна долго лежала, не открывая глаз, смакуя сладкие отголоски страстного, чувственного сна. Мгновения текли, и она наконец вспомнила, что в этом дивном сне она видела Майкла Девлина.

Она перевернулась на бок, чтобы теснее прижаться к нему, и вдруг обнаружила, что его нет рядом. Холодок страха пробежал по ее спине, усиливая хорошо знакомое чувство острого одиночества.

Она пыталась убедить себя, что сегодня нет никакой причины для подобных страхов и что слишком много времени миновало с той поры, когда щемящая тоска разлуки с Куином вызывала в ее сердце подобную боль.

Но все же эти чувства ожили в ней, и хрупкая мечта разбилась в беспощадном свете дня. Знакомое чувство одиночества, хмурая реальность правды… Она зарылась лицом в подушку, на которой еще недавно спал Майкл, вдыхая знакомый запах сандалового дерева. Единственный след, который остался от него.

Она не могла сказать, откуда она это знает, но была уверена, что он ушел. Не просто из спальни, а вообще из дома. Она кожей чувствовала его отсутствие.

Ханна шумно вздохнула, вспоминая нежность, с которой он смотрел на нее, сжимая в объятиях этой ночью. Достаточно было искры, чтобы желание поглотило их, превратившись в пламя неконтролируемой, безграничной страсти.

Она помнила ошеломляющие ощущения, которые возникали всякий раз, когда их губы соприкасались, когда соединялись их тела… И она сделала неожиданное открытие — такую полную, взаимную нежность нельзя назвать обычным сексом, чисто физическим влечением. Ханна уже побывала замужем. И это был не первый ее сексуальный опыт. Но то, что она испытала с Майклом, было совершенно новым, особенным, непохожим на то, что было у нее с мужем. Она была уверена, что Майкл был потрясен так же, как и она. И испытывал тот же шок от того, что произошло между ними и что не подчинялось никакому контролю.