Незнакомка в красном - Марлен Сьюзон Страница 14

Как будто прочитав ее мысли, Джастин обнял ее, и она оказалась в кольце его рук. От него исходил какой-то необычный пряный запах, волнующий Джорджину. Какой приятный контраст в сравнении с ужасным тяжелым запахом мускуса, которым пользовалось большинство мужчин!

Кончик его языка дразнил ее губы, и она испытывала совершенно неизведанные ощущения. Тихий вздох слетел с ее губ. Джастин воспользовался тем, что она приоткрыла рот, и тут же проник языком внутрь. Джорджина вздрогнула от неожиданности. Ее никогда раньше так не целовали. Она готова было отстраниться, но его руки только крепче сжали ее.

Чувства, которые он пробуждал в ней, были такими волнующими и приятными, что Джорджина не могла, да и не хотела сопротивляться им. Конечно, она выскажет ему потом свое возмущение, но сейчас...

Его рот стал более требовательным. Ее охватило странное возбуждение. «Джастин умеет доставить женщине необычайное наслаждение», – вспомнились ей слова Нэнси. Не успев ничего сообразить, она уже робко отвечала на его поцелуй.

Рэвенстон наконец оторвался от ее губ, чтобы страстно прошептать:

– Такие сладкие губы...

Он поцеловал кончик ее носа и проложил дорожку из поцелуев по щеке. Его зубы нашли мочку ее маленького уха и стали осторожно покусывать. Затем он провел по краю ее уха своим языком, и она удивилась, что это его прикосновение отдалось сладкой болью где-то внизу живота. Его большой палец как бы сам собой – конечно же, случайно! – коснулся ее груди. Его рука скользнула ниже и остановилась на талии.

– Вы не носите корсет?

– Я не люблю корсет. В нем так неудобно, что я обхожусь без него. – Она заметила искру неодобрения в его глазах и спросила: – Почему вы так на меня смотрите?

– Я просто удивлен. Большинство женщин ни за что бы не вышли из дома без корсета.

Джорджина нахмурилась.

– Так вам не нравится, что я его не ношу?

Он пожал плечами.

– Нет, пока вы остаетесь такой стройной, у меня нет ни малейших возражений.

Его ответ озадачил ее, но, прежде чем она могла переспросить, его рука спустилась на ее живот. Он легонько погладил его, и по телу пробежала теплая волна возбуждения. Джорджина забыла обо всем на свете. Удовольствие, которое она испытывала, было таким острым и необыкновенным, что она задыхалась от восторга. «Так вот о чем говорила Нэнси Уайлд», – мелькнуло у нее в голове.

Джастин поднял голову и пристально посмотрел на нее. Его глаза зажглись непонятным для нее светом.

– Так тебе это нравится, не правда ли? – Его голос был низким и мягким, как бархат, отчего ее томление еще больше усилилось.

– Да, – призналась она.

– Я так и думал. – Он казался довольным собой.

Ни слова больше не говоря, Джастин подхватил ее на руки и усадил себе на колени. Джорджина вспыхнула и собралась запротестовать против таких вольностей, но речь не повиновалась ей.

– Вот так-то лучше. – Его рот опять прижался к ней в глубоком, жадном поцелуе, от которого они могли задохнуться.

Он погладил рукой ее щиколотку. Она почувствовала жар его руки через шелк своих чулок. Медленно, не отрывая от нее своих губ, Джастин проводил своей ласкающей рукой все выше. Это походило на медленное, неотвратимое движение прилива.

Вот его пальцы сжали округлое колено. Джорджина была настолько охвачена непривычными ощущениями, что едва ли осознала, что Джастин раздвинул ее ноги. Ее чулки доходили как раз до колен, и когда он начал ласкать обнаженную кожу ее ляжек, она быстро свела колени, зажав между ними его руку. Понимая, что Джастин перешел все мыслимые границы, она попыталась убрать его руку.

Он поднял голову, и Джорджина была поражена, увидев в них гнев и насмешку.

– Ну перестань кокетничать, моя сладкая, я же знаю, кто ты, – с издевкой сказал он. – Не строй из себя робкую девственницу. Тебе это не идет.

Его насмешливый тон моментально развеял чувственный туман, окутывавший Джорджину.

– Не идет? – переспросила Джорджина, не понимая, что он имеет в виду.

– Нет, не идет. – В его голосе послышались жесткие нотки. – Особенно после того, как ты хвасталась мне тут насчет своего учителя.

– Но при чем здесь Гарет? – поразилась Джорджина. Она попыталась высвободиться из рук Рэвенстона, но он только крепче прижимал ее к себе. Его взгляд стал суровым.

– Отпустите меня! – закричала она.

– Не так скоро, моя дорогая, – холодно ответил он. – Вы должны показать мне хоть что-то из того, чему ваш талантливый учитель научил вас. – И он грубо сжал ее грудь.

Этот человек, похоже, просто сошел с ума! По-настоящему испугавшись, Джина изо всей силы толкнула его и вырвалась из его объятий. Это было настолько неожиданно, что он не смог помешать ей.

– Как вы смеете? – зашипела она на него, отступая подальше.

Ей бы хотелось немедленно покинуть эту комнату, но ее пелерина лежала на спинке дивана, а шляпка – на столике рядом с Джастином. Она протянула руку, чтобы взять шляпку, но он схватил ее за запястье.

– Отстаньте от меня! – Джорджина попыталась вырваться, но он был намного сильнее ее.

Джастин рывком усадил ее себе на колено, вне себя от ярости.

– Отстану, когда мы закончим. – Черт бы побрал эту женщину, которая возбудила его до предела, а потом прикинулась оскорбленной невинностью! Как будто оба они не знали, какова ее профессия!

На какой-то миг его гостья, казалось, лишилась дара речи, затем язвительным тоном она объявила:

– Вы не джентльмен!

Джастин презрительно скривил губы.

– Я только тогда джентльмен, когда рядом со мной леди. А вы, моя дорогая, отнюдь не леди.

– Я не ваша дорогая! И я действительно леди! Попрошу обращаться ко мне с уважением.

– С уважением! – Он надменно расхохотался. Подумать только, эта содержанка требует считать ее леди! – А почему я должен это делать?

– Почему? – Джорджина, казалось, не верила своим ушам. – Если бы вы имели хоть малейшее понятие о подобающем поведении, которое предполагает хорошее воспитание, вы бы не спрашивали.

– Подумать только, а у вас остренькие коготки, Джина. – Он почувствовал, как его тело опять напряглось.

– Не зовите меня Джиной!

– А как я должен вас называть? Негодницей? Ведьмой? Содержанкой?

– Содержанкой? – Она просто кипела от негодования. – Сначала я была сующейся в чужие дела особой с длинным острым несом! Теперь я содержанка! Вы должны обращаться ко мне как подобает, «мисс Пенфорд».

Джастину показалось, что он ослышался.

– Что вы сказали?