Дочери Ганга - Лора Бекитт Страница 14

Храмовые жрецы прочитали молитвы, но они не помогли. Сона купила у почтенного брахмана каких-то толченых корней, но и они не возымели действия.

Когда Ратна пожаловалась Аруну на неожиданное бедствие, он сказал:

– Надо попробовать английские лекарства.

– Но они дорого стоят, да и где их взять?

– Не думай об этом. Я принесу. Только у меня одна просьба.

– Какая?

– Пусть за ними придет… Сона-джи.

– Я постараюсь ее уговорить.

– Я буду ждать! Приходите вместе.

Ратна быстро шла по каменному помещению, разделенному деревянными перегородками. В душных тесных закутках с соломенными подстилками, глиняными плошками и ветхим тряпьем ютились вдовы. Клетушки никогда не пустовали: стоило кому-то умереть, как это место тотчас занимала новая женщина.

Сона была у себя. Она всю ночь возилась с больными и теперь решила немного передохнуть. Когда Ратна вошла, девушка привычным жестом набросила край сари на свои короткие волосы. Ратна вновь поразилась прекрасной форме ее кисти, длинным пальцам и бледно-розовым овальным ногтям.

В других закутках чаще всего пахло так, как обычно пахнет там, где живут неопрятные, опустившиеся люди, одолеваемые болезнями и телесными нуждами. Но в жилище Соны витал легкий аромат благовоний, и здесь было чисто, хотя ей и приходилось убираться самой, чего в миру представительницы высшей касты почти никогда не делали.

Ратна охотно прислуживала бы брахманке, но не решалась об этом сказать. Зато она рассказала о лекарствах, и, к ее радости, Сона не стала возражать. Вероятно, в чем-то и она была способна дойти до точки и уповать на разум и чувства, а не на долг.

При появлении девушек Арун вскочил со ступеней. Ратна смотрела то на него, то на Сону. Два юных прекрасных необычных человека могли бы стать друг для друга волшебным зеркалом, если б Соне пришла в голову хотя бы тень подобной мысли. Что касается юноши, Ратна без труда уловила в его взоре особый огонь – отражение жара любящего сердца.

Арун передал девушкам какие-то порошки и объяснил, как их нужно принимать.

– Жаль, что мы не можем вас отблагодарить, – произнесла Сона со своим обычным отстраненным видом.

Он встрепенулся.

– Нет, сможете! Обещайте, если лекарство подействует, вы придете сюда еще раз. Я буду ждать каждый день в этот час.

– Я вдова, и мне запрещено общаться с посторонними.

Он сложил ладони.

– Простите, если я вас обидел, но мне бы очень хотелось узнать, помогут ли порошки.

Ничего не сказав, Сона повернула обратно, а Арун послал Ратне просительный, почти умоляющий взгляд. Она едва заметно кивнула.

Лекарства подействовали. Жизнь нескольких вдов была спасена, а поскольку зараза перестала распространяться, то же самое можно было сказать обо всех остальных.

Ратна вошла к Соне поздним вечером. Огонек в углу ее клетушки напоминал крохотного светлячка, угнездившегося на просторах ночи. Сона склонилась над раскрытыми страницами. На сей раз она не стала прятать книгу под циновку, лишь заложила страницу сухим цветком и подняла глаза на гостью.

– Что это? – спросила Ратна.

– Одна из книг «Махабхараты» [30], сказания о тех временах, когда жизни людей и богов свободно пересекались. Это единственное, что я взяла с собой из родительского дома.

– Книга тебе помогает? – догадалась девушка.

– Да. Благодаря «Махабхарате» я все еще не сошла с ума. Читая эту книгу, я переношусь в ее волшебное царство.

– Там есть про любовь?

– Да, есть. Но больше про стойкость и верность долгу, – ответила Сона и вдруг сказала: – Я знаю, что нарушаю правила.

– Я делала это намного чаще, – заметила Ратна. – Просто я шудра, нам приходится постоянно бороться за жизнь.

– Я поняла, что ты намного смелее меня. В моем мире все и всегда решали только мужчины.

– Тогда почему бы тебе не подчиниться воле и желанию одного из них?

– Кого ты имеешь в виду?

– Аруна. Он просил тебя прийти.

– Я не обязана это делать. Он чужой для меня.

– Но он нам очень сильно помог. Будет невежливо не откликнуться на его просьбу.

– А если Сунита узнает, что я разговаривала с мужчиной, да еще не однажды, меня ждет суровое наказание. И тебя тоже.

– Разве ты не сказала ей про лекарства белых?

– Нет. Я давала их женщинам под видом порошка из кореньев, купленных у индийского лекаря.

Неожиданно для себя Ратна несказанно обрадовалась. Несмотря на внешний аскетизм, Сона была обычным живым человеком, способным принимать рискованные решения и уклоняться от правил.

А еще Ратна поняла, что Арун и Сона похожи не столько своей красотой, сколько одной особенностью: ни он, ни она никогда не улыбались. В глазах обоих застыла давняя печаль. Но если поведение девушки было вполне объяснимо, то о юноше Ратна ничего не знала.

Утром они с Соной пошли к Гангу. Прохладная вода была розовой, как лепестки нежнейших цветов, тончайшая рябь походила на зари [31], а шелест легких волн напоминал шепот приложенной к уху раковины. В высоком небе медленно таяли облака и кружились птицы. Люди непрерывным, но пока еще редким потоком спускались к реке. Аруна среди них не было.

– И где же он? – спросила Сона.

– Не знаю. – Ратна выглядела расстроенной. – Он обещал прийти!

– Почему ты ему веришь?

– Он сделал для нас то, чего не делал еще никто, причем бескорыстно.

– А если нет? Может, ему что-нибудь нужно?

– Что именно?

Сона не нашлась что ответить.

Девушки присели на ступеньку. У их ног плескался Ганг, река, которая великодушно принимает и очищает все, в зеркале которой можно прочитать ответ на любой вопрос.

– По утрам он всегда находил время прийти на берег, – сказала Ратна. – Странно, что он не был занят в доме.

– Быть может, он не слуга, а скажем, музыкант или танцовщик?

– Разве брахман может заниматься такими вещами? – усомнилась Ратна.

– Нет. Но он не брахман. В нем очень много приобретенного, – ответила Сона.

Как истинная представительница высшей касты, она мгновенно и без труда отделяла врожденное от наносного.