Идущая к солнцу - Татьяна Купор Страница 14

– Согласна. Но что за название – “Empress”!

– А что с ним не так?

Блестевший в его глазах интерес тут же сменился искренним удивлением.

– В переводе с английского это означает «императрица», не так ли?

– Совершенно верно.

– Странное название для мужской рок-группы, – хмыкнула она. – Интересно, почему именно “Empress”?

– Этот вопрос лучше задать Александру Хартли.

– А Вы что думаете?

– Короткое, броское и яркое название. Привлекает внимание.

– Да и сам вокалист, судя по всему, не остается в тени. Вы мне лучше вот что скажите... – Кристина лукаво посмотрела ему в глаза. – Раз уж Вы знакомы с Александром, то наверняка знаете о его личной жизни.

– А что Вы хотите услышать?

– Есть ли у него кто-нибудь?

– Мне это неизвестно, – ответил мужчина. – Он никому не рассказывает о своей личной жизни.

– Хм, какой таинственный, – протянула она и вспомнила, как спорили о музыканте подруги. – О нем сейчас много болтают. Понятно, что многое из того, что пишет пресса, – выдумки. И, тем не менее, несмотря на громкие запреты, группа приедет к нам с гастролями. Александра есть, за что уважать.

Ее собеседник приподнял одну бровь.

– Он всегда поступает по-своему, а это редкое качество. Если бы я могла сама принимать решения, делать так, как хочу, то, возможно, не совершила ошибку, которую уже не исправить.

Ее глаза наполнились слезами, и она отвернулась, чтобы скрыть их. Как-то незаметно пролетел день, на город опустился вечер, а это означало, что придется возвращаться домой и строить из себя образцовую жену и дочь.

Внезапно сильная рука накрыла ее ладонь. Кристина посмотрела на своего спутника.

– Что бы ни случилось, знайте, что Бог не дает человеку непосильных трудностей. Все наладится, я уверен. Вот, возьмите. – Он достал из сумки блокнот и ручку, что-то написал на листке. Кристина увидела какие-то цифры и надпись под ними: «Yiruma. Kiss The Rain».

– Что это?

– Позвоните по этому номеру, если понадобится помощь. Спросите Александра, – улыбнулся мужчина. – А внизу – великолепная фортепианная композиция молодого южнокорейского мастера. Советую послушать, как вернетесь домой. Мелодия очень соответствует энергетике этого вечера.

Кристина молча взяла клочок бумаги. Затем подняла голову и, пристально взглянув на своего собеседника, спросила:

– Кто Вы?

– «Я всего лишь уличный повеса, улыбающийся встречным лицам»^[1], – рассмеялся он. – А теперь еще и Ваш друг.

– Друг? Но Вы меня совсем не знаете!

– Знаю. Ваши глаза рассказали мне все.

Кристина невольно улыбнулась. На душе вдруг стало легко и спокойно. Разве это не счастье – пить ароматный глинтвейн и наблюдать, как прозрачные бисеринки дождя, причудливо змеясь, стекают по стеклу? Находиться рядом с человеком, который бескорыстно о тебе заботится, и самой невольно хотеть стать лучше?

«Не все так плохо. Отец поможет с разводом, и я стану свободной, это лишь дело времени», – подумала она, и эта мысль утешила ее.

– Что ж, сейчас Вы выглядите намного лучше, – отметил Алекс и посмотрел на часы. – Теперь я могу со спокойной душой отвезти Вас домой. Ваши близкие уже наверняка волнуются.

Через несколько минут они вышли из кафе. Дождь прекратился. Мокрый асфальт блестел в свете фонарей, а в воздухе ощущалась свежесть омытого города. Все преобразилось, хотелось дышать много и глубоко. Она так хотела, чтобы этот вечер не заканчивался! Почему радостные мгновения пролетают незаметно, а моменты грусти кажутся бесконечно долгими? Кристина села в машину и посмотрела в окно. Мимо мелькали магазины, дома, редкие прохожие. Родной город, умытый дождем, казался волшебным и живым.

Как-то слишком быстро они добрались до дома. Алекс помог ей выбраться из машины и только сказал на прощанье:

– Все будет хорошо!

Кристина кивнула и зашла в подъезд. Только сейчас она осознала, что на ее плечах осталась его куртка.

Осторожно повернув ключ в замке, она толкнула дверь и зажмурилась, ожидая увидеть разъяренных родственников. Но в квартире стояла тишина. Сбросив туфли, Кристина на цыпочках проскользнула в свою комнату. Первым делом переоделась и укуталась в теплый халат. Затем выглянула в коридор и, никого не обнаружив, тихонько прокралась в душ. Наконец, окончательно приведя себя в порядок, с ногами залезла на кровать и начала листать модный журнал. Но мысли ее были далеки от современных трендов и свежих сплетен: она все еще думала об Алексе. Странно: сегодня утром она стала женой Бронислава, но о нем почти не вспоминала. Зато о новом знакомом непрерывно думала весь вечер. Что-то было в нем такое, что серьезно ее цепляло.

Она включила композицию, о которой говорил Алекс, и закрыла глаза. Тихий шум дождя гармонично переплетался с нежными, убаюкивающими звуками музыки, затрагивая самые потаенные уголки души. Перед глазами снова появился его образ: влажные от дождя волосы, проницательный взгляд, едва уловимая улыбка. К ней вернулось необъяснимое чувство притяжения к Алексу, непривычное ощущение счастья, захотелось обнять весь мир.

Стук в дверь вернул ее в реальность. Выключив мелодию, Кристина поправила волосы и произнесла:

– Войдите.

Ольга переступила порог, тихонько прикрыв за собой дверь. Вид у нее был обеспокоенный. Она присела на краешек кровати и внимательно взглянула на дочь.

– Дорогая, не нужно было так срываться с места и бежать под ливень… – Она взяла ее за руку, но Кристина отстранилась, демонстративно уткнувшись в журнал. – Мы все переволновались. А Бронислав вообще…

– Ничего не говори о нем!

– Ладно. Гости разошлись, Артур уехал по делам, а я оборвала телефон! Где ты пропадала?

Кристина не ответила. Ольга укутала ее ноги одеялом.

– Наверняка промокла! Приготовить тебе чай?

Кристина отложила журнал и с улыбкой посмотрела на мать.

– Приготовь. С малиной, как в детстве.

– Сейчас принесу.

Ольга уже собралась уходить, как вдруг спохватилась и положила небольшой пакет на тумбочку.

– Что это?

– Один из друзей Бронислава не смог приехать. Какой-то музыкант, Александр Хартли. Его водитель передал подарок и диск с песнями его группы. Только твой муж так сильно расстроился, что мы побоялись его тревожить... Еле-еле уговорили вернуться домой. В общем, сама все передашь. И, пожалуйста, будь к нему немного добрее. Я все понимаю, но он-то ни в чем не виноват. Бронислав пережил такое горе...