Грезы наяву - Патриция Райс Страница 14

Она выдернула руку. В этот момент дядя поднялся из-за стола.

— Я не закончил с вами, черт подери! Постой, Эвелин, я хочу разобраться в этой истории.

Она обернулась и с удивлением посмотрела на него.

— Не понимаю, о чем вы, дядя Джордж? По-моему, мистер Хэмптон вел себя вполне достойно, я трижды все объяснила. Тут больше нечего сказать…

— Нет, тут есть, что сказать! — Обличающий перст Джорджа Аптона уперся в Алекса, словно он был мухой, попавшей в суп. — Вы и ваша «Минерва» не покинете порта, пока моя племянница не выйдет за вас замуж. У меня есть доказательства, что вы провезли контрабандное бренди. Корабль задержат, а вы сядете в тюрьму, пока все не решится!

Эвелин сдавленно вскрикнула и с гневом посмотрела на своего дядю. С обычной надменностью Александр Хэмптон произнес:

— Стоит мне написать мистеру Грэнвиллу, и дело решится без вашего участия. А вам следует знать, что я лучше просижу три месяца в тюрьме, чем женюсь на женщине, которую не люблю.

На этом разговор можно было считать законченным. Однако Аптон не собирался сдаваться. Он весь побагровел, и Эвелин решила, что сейчас его хватит удар.

Прекрасно пронимая, что упоминание о бренди сулит большие неприятности, Алекс Хэмптон примиряюще произнес:

— Может быть, вы дадите мне несколько минут, мы обсудим дело с мисс Веллингтон и придем к какому-то более приемлемому соглашению?

— Эвелин не имеет к этому никакого отношения. Это касается только нас с вами. Выйди, дорогая племянница.

Аптон вопросительно посмотрел на племянницу. Но она не собиралась подчиняться. Пусть он командует женой или дочерью. Аптон все понял — слишком спокойными были у нее глаза.

— Мистер Аптон, — насмешливо сказал Алекс, — жениться-то мне придется на ней, а не на вас. И если вы любезно оставите нас одних, мы обсудим возникшую проблему.

Промокнув платком мокрый лоб и поправив парик, Аптон с ворчанием вышел из-за стола.

— Это неслыханно. Мне давно следовало отправить вас в тюрьму! Эвелин, если ты выкинешь еще что-нибудь, я велю тебя высечь. Принимаешь его предложение — и заканчиваем с этим.

А затем удалился из комнаты, раздраженно хлопнув дверью.

Алекс обхватил Эвелин за талию прежде, чем она успела ускользнуть. Сейчас он нуждался в каком-то подтверждении ее чувств. А ее растерянный взгляд напомнил ему о вещах более интересных — о губах, раскрывшихся навстречу, но теперь выжидательно поджатых.

— Вы же сказали, что не любите меня! — Эвелин попыталась вырваться, но Алекс держал крепче, чем вчера. У Эвелин перехватило дыхание. Она рассердилась, что его прикосновения делают ее такой беспомощной, и попыталась оттолкнуть его. Конечно, она была не против поцелуя, но не намеревалась играть роль доступной женщины.

— Мистер Хэмптон, вы можете думать о чем-нибудь, кроме собственных удовольствий?

— Поверьте, мисс Веллингтон, — сказал он, нежно обводя пальцем край ее уха. — Я думаю и о вашем удовольствии. Меня огорчит, если вы всю жизнь будете так же холодны. Я человек, который умеет ценить плотские утехи, мисс Веллингтон. И хочу убедится, что не противен вам.

От его слов по спине Эвелин пробежал холодок, она подняла глаза и уловила в его взгляде темный огонек страсти. Она вырвалась из его объятий. Уперши руки в бока, она в упор смотрела на него.

— Рада, что вас это заботит. Уверена, что вы обладаете средствами устранить все возникшие затруднения иным способом.

На щеках ее появился румянец. Она вновь выглядела сама собой. А он, поглядывая на полукружия грудей, обозначенные под скромной шотландкой, пытался представить, какой длины под юбками ее ноги, и подумывал — не глупо ли он поступил, отказавшись от женитьбы. Он бы, наверное, привык возвращаться каждый вечер домой, если бы у нее не был такой острый язык. Он посмотрел в ее горящие гневом глаза.

— Ваш дядя на самом деле знает о контрабанде?

Эвелин снизила тон и сказала, глядя на него:

— Вы говорите так, словно он соучастник преступления. Это глупо. Он верный офицер Его Величества, он давал присягу и… дорожит своим положением. Он просто пугал вас. Это естественно…

Она говорила уверенно, но в голосе проскальзывали нотки сомнения.

— Ясно, вам бы только настоять на своем, — насмешливо ответил Хэмптон. — А вы лучше подумайте об этом, прежде чем мы придем к какому-то решению относительно наших чувств.

— А что тут решать? Никакой свадьбы не будет, и вы это знаете. И почему бы вам просто не уплыть на своей «Минерве»? Дядя не сумеет помешать вам.

Она говорила совершенно спокойно, словно он ей был безразличен. Это и раздражало Хэмптона. Хоть бы подыграла, было бы не так обидно.

Никак не обнаружив своих мыслей, он продолжал подводить Эвелин к неизбежному решению.

— Я не могу уплыть по той же причине, по которой вы не покинули эту комнату. Мы оба завязли в этом деле. Нам просто необходимо найти мошенников. А в тюрьме или на пути в Англию я буду вам совершенно бесполезен.

Эвелин взглянула недоверчиво:

— Я не уверена, что женитьба вообще что-то решит. А потом, откуда я знаю, что вы не женаты?

Он криво усмехнулся:

— Можете быть уверены — даже не пытался. Когда буду писать родственникам о предстоящей официальной помолвке, попрошу дать мне письменные рекомендации. Вам будет приятно почитать.

— Что касается официальной части — я делаю это исключительно ради того, чтобы спасти вас от тюрьмы. И, будьте уверены, не считаю это помолвкой. Тем более — официальной.

— Вы так легко бросаетесь словами, мисс Веллингтон. Или мне можно звать вас Эвелин, при данных обстоятельствах? Впрочем, если вы не согласны, могу оставить вас наедине с разъяренным дядей и немедленно уплыть, как вы предлагаете.

— Я не вижу другого решения, — раздраженно ответила она, прошла через комнату и выглянула в окно.

— Смотрите на все проще, мисс Веллингтон. И если ваша гавань не открыта для кого-нибудь, чье сердце разобьет столь резкая перемена, давайте согласимся на неизбежные узы, к которым нас так пылко подталкивает ваш дядя. Кстати, вам не показалось странным, почему он так старается?

При последних словах Хэмптона Эвелин побледнела. Как он мог так легкомысленно относиться к столь серьезному делу, как женитьба? Она слышала, что в Англии ко многому относятся иначе, но все равно узы брака и там священны. А они знают друг друга три дня. Глупо принимать все это всерьез.

Она обернулась и посмотрела на его ладную фигуру с неодобрением.

— Может, он надеется, что вы увезете меня в Англию, где я не буду у него бельмом в глазу? Когда отец был жив, он помалкивал, но после его смерти просто замучил нравоучениями… Я не могу, мистер Хэмптон, выйти замуж только затем, чтобы ему легче жилось!