Сладкое вино любви - Барбара Делински Страница 14

Оливия невольно прониклась к хозяйке благоговейным восхищением.

Натали с улыбкой пригласила их в дом. Просторный холл в зеленых тонах был выдержан в стиле Старого света: темное дерево, фресковая живопись на стенах, широкая парадная лестница. На нижней площадке сидел огромный рыжий кот, чуть выше на ступеньках развалился черно-белый кот поменьше.

Тесс еле слышно ахнула – она заметила кошек.

– Вы как нельзя более кстати, – произнесла Натали. – У нас тут маленькая война, и мне требуется подкрепление.

Едва она это сказала, как в холл вошла женщина лет шестидесяти в сером платье – по-видимому, горничная.

– Миссис Сибринг, вас к телефону. Дочь.

– Оливия, Тесс, это Мария, – сказала Натали, слегка грассируя. – Она работает в этом доме уже тридцать пять лет. А теперь вдруг решила сменить место! Что-то не верится…

– Да уж решила! – отрезала Мария, протягивая Натали лист бумаги с заявлением об уходе.

Натали заложила руки за спину.

– Я это не возьму. Тебя расстроили перемены в нашем доме, но мне нужна твоя помощь, Мария.

Мария отрицательно покачала головой.

– По крайней мере, подожди до свадьбы, – попросила Натали.

– Не могу, – сказала Мария и отдала листок Оливии, которая машинально его взяла. – У телефона дочь миссис Сибринг. Она уже несколько раз пыталась дозвониться. Может, вы уговорите мадам снять трубку?

– Мария! – укоризненно промолвила Натали.

– У меня еще посуда немытая.

– Да оставь ты посуду! – крикнула Натали ей вдогонку, потом вздохнула и улыбнулась Тесс: – Полагаю, битва проиграна?

Тесс кивнула.

– Это ваши кошки?

– Да. Вон там, на площадке Максвелл, а на ступеньках – Бернар.

– Они мальчики, да? – поинтересовалась Тесс и тихонько ойкнула, прижавшись к Оливии, когда третий кот потерся о ее ноги.

– Это Анри. Не бойся.

Тесс наклонилась и погладила серого полосатого кота.

– А я и не боюсь. Я просто не видела, как он подошел.

– Я тоже, – сказала Натали. – Однажды он появился в моем доме голодный и больной, да так и прижился здесь.

На телефоне, на столе рядом с лестницей зажглась красная кнопка.

– Мы подождем здесь, а вы пока поговорите, – предложила Оливия.

– Не буду с ней говорить, – сказала Натали. – Дочь на меня в обиде, как и Мария. Никто не понимает меня. Всем кажется, что я совсем выжила из ума.

– Телефон, миссис Сибринг! – донесся из-за двери голос Марии.

Натали взялась за виски и выразительно взглянула на Оливию.

– Хотите, я возьму трубку? – спросила Оливия.

У Натали вырвался вздох облегчения.

– Да, конечно. Представьтесь и скажите, что я сейчас не могу подойти.

Радуясь, что может быть чем-то полезной, Оливия подошла к телефону.

– Это Оливия Джонс. Я новая помощница миссис Сибринг. К сожалению, сейчас она не сможет с вами переговорить.

– Помощница? – раздался в трубке сердитый голос. – Какая помощница? Я ее дочь и отниму у нее всего несколько минут.

Оливия перевела взгляд на Натали, которая отступила на шаг и решительно покачала головой.

– По-моему, она вышла, – продолжала Оливия. – Может, она вам перезвонит?

– Да, если захочет. Она избегает разговоров со мной. Оливия Джонс, говорите?

– Да.

– Когда вы начали работать у моей матери?

– Сегодня первый день.

– Вы в курсе того, что происходит?

– Я не совсем понимаю, о чем вы говорите.

– О свадьбе.

– Да, я знаю об этом.

Последовала пауза, затем умоляющий голос:

– Ей надо еще раз все обдумать. Это неразумно, более того, неприлично. Отец умер всего полгода назад.

Оливия не знала, что сказать на это. Она здесь новый, чужой человек.

– Думаю, вам лучше поговорить об этом с вашей матерью.

– Легко сказать. Эта женщина даже не могла предупредить собственную дочь, что собирается выйти замуж. А все потому, что чувствует за собой вину.

Из угла комнаты донесся голос Натали:

– Ей не понять, что у меня есть сердце, которое любит и страдает. Послушать ее, так все чувства во мне давно умерли.

Оливия не успела прикрыть трубку ладонью.

– Я все слышала, – раздался сердитый голос Сюзанны. – Она стоит рядом, а трубку снять боится. Знает, что по отношению к моему отцу совершила предательство. Он столько сделал для нее. Вырастил виноградник, построил винный завод. Если бы не он, ее бы здесь не было. Послушайте, вы сможете ей передать мои слова?

– Да.

– Скажите ей, что дети не приедут на свадьбу. Нам с братом стыдно даже подумать об этом. Все думали, что она по-настоящему любила своего мужа. – Сюзанна помолчала, потом внезапно спросила: – Зачем она вас наняла?

– Помогать в офисе.

– О Господи! Неужели больше никого не осталось? Все разбежались, как крысы с тонущего корабля. Еще бы, кому понравится ее выбор! А вы одна из ее находок?

– Простите? – промолвила Оливия.

– Она набирает всякий сброд. Мария работала у нас, сколько себя помню. Остальные – не более недели. А все ее хваленая интуиция!

– Но я не гонюсь за легким заработком. Последние пять лет я работала фотореставратором у Отиса Турмана. И мне пришлось оставить его мастерскую, чтобы приехать сюда.

– Очень хорошо, но выслушайте меня. Помолчите и просто слушайте. Мы волнуемся за Натали: либо у нее старческое слабоумие, либо она действует по указке Карла. Как иначе объяснить этот брак? Поэтому я прошу – нет, умоляю вас – присматривать за ней. Если вы что-нибудь заметите, позвоните мне, хорошо?

– Постараюсь, – ответила Оливия, хотя инстинктивно приняла сторону Натали.

– Спасибо. И скажите матери, что я позвоню на следующей неделе. Ах да, добро пожаловать в Асконсет.

Оливия положила трубку и повернулась к Натали.

Та смутилась:

– Простите, что я втянула вас во всю эту кутерьму. Наш дом напоминает гнездо злобных шершней.

Но Оливия вовсе не сожалела о том, что всего через пять минут стала своей в Асконсете.

– Она расстроена.

– Да. Она не понимает меня.

– Но если вы ей все объяснили…