Подари мне поцелуй - Карен Хокинс Страница 14

Люсьен нахмурился.

– Дорогой виконт, прежде чем Эдмунд вообразит, что вы готовы пустить себе пулю в лоб, объясните, ради Бога, что произошло.

Алек не предполагал, что все придется объяснять при таких обстоятельствах. Люсьен, по-видимому, считал, что он готов отхлестать Терезу по щекам. Эдмунд был живым воплощением нетерпения, глаза его сверкали: в этот момент он напоминал всадника, который мчится впереди войска на горячем коне.

Алек с досадой потер шею: все еще сказывались последствия бессонной ночи. И правда, от этого брака одни неприятности.

– Я как раз об этом и пытался рассказать вам, когда явился Эдмунд. Я не женился на Терезе.

– Значит, состояние...

– Оно принадлежит мне.

Эдмунд быстро заморгал.

– Но разве это возможно? Вы встречались с душеприказчиками, и они твердили в один голос, что избежать данного условия невозможно.

– Успокойтесь, юноша, – приказал Люсьен.

Эдмунд присел на край небольшого дивана, отчего его яркий жилет натянулся на животе, как на барабане.

– Ну и?..

Алек провел рукой по волосам.

– Я женился на дочери одного из последних графов Ковингтонов.

Люсьен удивленно взглянул на него, а Эдмунд вообще ничего не мог понять и сидел, неестественно склонив голову набок.

– На ком вы женились?

– У отца Терезы был старший брат, которому одно время принадлежал графский титул, – кратко пояснил Алек.

Вдаваться в детали до встречи с поверенным он не собирался, но поскольку слухи уже разнеслись по городу, ему нужно было быстро и решительно пресечь их. Женитьба – не единственное условие завещания; ему предстоял трудный год. Нелицеприятная история, придуманная и рассказанная Терезой, несомненно, произведет эффект разорвавшейся бомбы, а это как раз то, чего допускать никак нельзя.

Эдмунд задумчиво потер переносицу.

– Странно, я и понятия не имел, что у Терезы есть кузина... то есть я никогда не слышал, чтобы у Несравненной были какие-либо кузины, кроме общеизвестной мисс Дракон. Быть того не может, чтобы Алек... – Он запнулся; от осенившей его догадки глаза у него округлились, слова замерли на языке, и только безвольный подбородок все еще продолжал двигаться.

– Да, именно так, – мрачно подтвердил виконт.

– Но вы не могли жениться на мисс Дракон!

– Я женился на мисс Джулии Франт. – В голосе Алека зазвучал металл. Хотя он прежде и сам иногда называл Джулию этим прозвищем, но слышать это сейчас от других ему отнюдь не доставляло удовольствия.

Эдмунд покраснел.

– Я не имел намерения вас оскорбить. Понятно, что никакой она не дракон, если, конечно, вы не начнете при ней флиртовать с Терезой. Однажды, когда я пытался ангажировать Несравненную на танец, Дракон направилась прямо ко мне и...

– Эдмунд! – предостерегающе произнес Люсьен. – Вы, как обычно, сказали больше, чем достаточно. – Он обернулся к хозяину кабинета: – Возможно, вы вес же объясните нам, как такой э-э... случай мог произойти.

Алек встал и налил себе бренди из бутылки, стоявшей неподалеку на серебряном подносе.

– Объяснять, собственно, нечего. Я женился на Джулии Франт, вот и все.

Люсьен с любопытством посмотрел на него из-под полуопущенных век.

– Вы вполне уверены, что ее отцу принадлежал титул?

– Поведайте же нам об этом таинственном графе. Алек сделал довольно большой глоток из своего стакана и сказал:

– Отец Джулии уехал в Америку после того, как поссорился со своим отцом, и больше уже на родину никогда не возвращался.

– Даже когда унаследовал титул? – пораженно спросил Эдмунд.

Бренди оставляло после себя горьковатый привкус, что как нельзя лучше соответствовало настроению Алека.

– Титул ему достался всего за два дня до смерти. Люсьен удивленно присвистнул:

– Вот как...

Эдмунд рассеянно дотронулся до шейного платка, расправляя его складки.

– Это выглядит довольно странно и необычно – женитьба на девушке, чей отец был графом всего два дня. Еще не известно, признают ли такой брак душеприказчики, которых назначил ваш дед.

– Им придется признать. – Алек решительно отказывался думать о том, что будет в противном случае.

Герцог взглянул на тлеющий кончик своей сигары.

– А знаете, мой друг, может быть, это акт провидения. Вполне возможно, что из двух кузин именно Джулия – наилучший выбор.

– Мисс Дракон лучше Несравненной? – Эдмунд перехватил угрожающий взгляд Люсьена и, покраснев, быстро добавил: – Кстати, Алек, каковы ваши ближайшие планы?

Виконт поставил стакан на стол.

– У меня на сегодня назначена встреча с поверенным. Утром я хотел встретиться с Люсьеном и обсудить, чт именно мне стоит сказать этому проклятому крючкотвору. Пратт – обыкновенный старый дурак, и я не собираюсь утомлять его подробностями.

Эдмунд скорчил гримасу.

– Он прав, Люс: в прошлом месяце я уже ходил к нему с Алеком. Это настоящий сухарь. Когда мы вернулись от него, я так устал, что даже не мог смотреть на соус, приготовленный моим поваром, а это одна из моих любимых слабостей.

– Алек, лучше расскажите этому чиновнику всю правду, – посоветовал Люсьен.

– Даже про Терезу?

– Особенно про Терезу. Вполне возможно, если вам удастся раскрыть поверенным ее истинную природу, они согласятся с тем, что она не подходит вам в жены. В этом случае, даже если поверенные откажутся признать наш брак с Джулией, они, возможно, сочтут правильным вычеркнуть имя Терезы из этого проклятого завещания.

Алек прислонил голову к спинке кресла и принялся разглядывать затейливую лепнину на потолке. Он мог только догадываться, как в голову его деда пришла мысль нанять таких нудных и дотошных душеприказчиков. Дважды он с ними встречался, и оба раза у него складывалось ощущение, будто он находится под следствием по обвинению в тяжком преступлении.

Он тяжело вздохнул.

– Нам остается только молить Господа и надеяться. Однако Люсьен продолжал допытываться:

– А если вопрос с завещанием будет улажен? Что тогда вы намерены делать?

– Я... – Алек замолчал, внезапно осознав, что еще не думал, как изменится его жизнь после женитьбы.

«Это было просто ужасно», – подумал он, с тоской вспомнив о том времени, когда всем стало известно о нежданно свалившемся на него наследстве. Оно в один миг превратило его из парии, которого все предпочитали сторониться, в самого видного жениха Лондона. Всем вдруг стало его не хватать. Графы и герцоги, леди и лорды – все жаждали его общества. А ведь совсем недавно они относились к нему с плохо скрываемым презрением, посмеиваясь над его незнатным шотландским титулом, и злословили о нем, скрывая усмешки за своими веерами. Теперь же, как самый богатый человек Англии, он вдруг сразу стал достойным их круга.