Счастье - Даниэла Стил Страница 13

– Это не так ясно. Не упрощай, Олли. А если мне это всамом деле необходимо?

– Ты потакаешь своим прихотям.

Он открыл дверцу, сел за руль и, когда рядом села Сара,устремил на нее взгляд, полный новых вопросов.

– Как ты думаешь оплачивать свою учебу – или тырассчитываешь, что я буду содержать в Гарварде вас обоих, тебя и Бенджамина?

Нелегко было бы оплачивать учебу в университете одногоребенка, не говоря уже о двух, когда туда отправится и Мел. Поэтому перспективарасходов еще и на аспирантуру Сары казалась Оливеру полным абсурдом. Но Саразаранее это предусмотрела на случай, если ее примут.

– У меня еще остались деньги, завещанные бабушкой. Я изних брала только на новую крышу, а остальное не трогала.

– Я думал, что эти деньги предназначены детям. Мы жедоговорились, что они неприкосновенны.

– Может, для детей важнее, если их мать сделает что-топутное в жизни, например, напишет какую-то вещь, которую им будет интереснопрочесть, или своей работой принесет людям добро, сделает что-то полезное.

– Прекрасная идея, но, честно говоря, я думаю, что твоидети предпочли бы иметь маму, а не литературный идеал, – с горечью заметилОливер.

Они проехали небольшое расстояние от ресторана до дома. Оллиприпарковал машину и, съежившись, по-прежнему сидел за рулем.

– Ты ведь уже решила, да? Ты намерена это сделать, нетак ли, Сарри?

У него был такой грустный голос, а когда он повернулся,чтобы взглянуть на нее, Сара увидела в его глазах слезы и поняла, что они не отмороза и ветра, а от ее слов.

Глаза Сары тоже были влажные. Она задумалась, глядя на снег,а потом повернулась к нему.

– По-моему, Олли, мне это необходимо... Я не знаю,смогу ли объяснить... Но мне необходимо. Это не продлится долго, обещаю тебе...Я буду работать, не щадя сил, чтобы закончить быстрее.

Но это были пустые слова. Оба знали, что интенсивнаяпрограмма рассчитана на два года.

– Как ты можешь так поступать?

Он хотел сказать «со мной», но это бы прозвучало слишкомэгоистично.

– Мне это необходимо, – шепнула Сара.

Сзади них остановилась машина, и свет фар осветил их лица.Сара увидела, что по его щекам текут слезы, и единственным ее желанием в тотмомент было обнять его.

– Извини... Я не хотела тебе теперь говорить... Яхотела сказать после Рождества.

– А какая разница?

Он глянул назад, на Бенджамина и Мелиссу, выходивших издругой машины, а потом снова посмотрел на жену, которую ему предстоялопотерять, которая покидала их надолго, быть может, навсегда, хотя сейчас иубеждала его в другом. Он знал, что все уже теперь будет по-другому. Они обаэто знали.

– Что ты собираешься сказать им?

Дети непринужденно болтали и ждали, когда родители выйдут измашины. Сара поглядела на них, чувствуя на сердце камень.

– Еще не знаю. Давай дождемся конца праздников. Оливеркивнул и открыл дверцу, другой рукой торопливо вытерев слезы, чтобы дети их неувидели.

– Привет, папа. Как поужинали?

У Бенджамина было прекрасное настроение; Мелисса,длинноногая, с длинными светлыми волосами, тоже улыбалась. Она еще была вгриме. У них была репетиция в костюмах, и Мел осталась ею очень довольна.

– Замечательно, – ответила за мужа Сара, радостноулыбаясь. – Это очень милое заведение.

Оливер посмотрел на нее и подумал, как она может вообщеговорить с ними, как может притворяться и смотреть им в глаза. Может, онкаких-то ее черт не знал или не хотел знать?

Он вошел в дом, пожелал детям спокойной ночи и медленно сталподниматься по лестнице, чувствуя себя усталым и лишенным иллюзий стариком.

Сара тихо прикрыла за собой дверь спальни, а потом устремилаглаза на мужа.

– Мне очень жаль, Олли... Правда.

– Мне тоже.

Он все еще не верил в это. Может, она передумает? Может, этоклимакс... или опухоль мозга? Или признак общей депрессии? Может, онасумасшедшая и всегда такой была? Но для него это не имело значения. Сара егожена, и он ее любит. Он хотел, чтобы она осталась, взяла свои слова назад,сказала, что не оставит его ни за что на свете... его... не детей, а именноего... Но по ее угрюмому взгляду Олли понял, что она этого не сделает. Всесказанное за ужином не было шуткой. Она уезжает в Гарвард. Она их покидает.Сознание этого факта пронзило его сердце как нож. Он задал себе вопрос, что жеделать без нее. Оливеру хотелось плакать уже от одной мысли об этом, хотелосьумереть, когда в ту ночь он лежал рядом с Сарой, ощущая тепло ее тела. Но онасловно уже отсутствовала. Олли тосковал о прошедших годах и испытывал к женекак никогда сильное влечение, но не прикоснулся к ней. Он медленно отодвинулсяна свою половину кровати и отвернулся, чтобы она не видела его слез.