Невинная жертва - Мэрил Хенкс Страница 13

— Так почему же вы не завели себе друга?

Мадлен вышла из равновесия и с раздражением выпалила:

— Потому что не захотела.

— Ага… — пробормотал Луи с мягкой улыбкой. — Наверное, вы рассматриваете себя как очаровательную недотрогу из сказки, соблазнительную, манящую и недоступную.

Ей стало неловко от такого сравнения.

— Вы нарисовали холодный и бездушный образ.

— Значит, вы другая?

— Да, другая!

И хотя она горячо отрицала свое сходство с бездушной дивой, она чувствовала себя виноватой — многие поклонники еще со времен учебы в колледже говорили ей те же слова. Но ни один из парней, увивавшихся за ней, не вызвал у нее ответного чувства. С двумя или тремя из них у нее были мимолетные романы, которые тут же заканчивались, как только парни начинали претендовать на постель.

— Похоже, я снова расстроил вас, — без малейшего раскаяния заявил Луи. — Но несколько необычно видеть девушку в двадцать четыре года, не имеющую близкого мужчину.

— Я не говорила, что его никогда не было, — резко бросила она. — Просто мужчин в моей жизни было немного.

Следующий его вопрос прозвучал откровенно нагло:

— А с кем-нибудь из них у вас были серьезные отношения?

— В основном мы были друзьями, — призналась она. — Никто из них ничего особенного не значил для меня, пока… — Она запнулась. Меньше всего на свете ей хотелось говорить об Анри.

Но Луи не сдавался.

— Пока не появился кто-то особенный? — предположил он.

— Да.

— Так расскажите мне об этом человеке. — Она ничего не ответила, тогда Луи продолжил: — Осмелюсь предположить, он был высоким, светловолосым и интересным?

— Как вы догадались?

Он весело рассмеялся.

— Когда я сел к вам в машину, вы, помнится, вздрогнули от удивления, а потом сказали, что я вам кого-то напомнил. Значит, речь шла о нем?

— Да, — выдавила она сквозь плотно сомкнутые губы.

— Неужели мы действительно так похожи?

— Вообще-то не очень. Тогда в темноте мне это показалось.

— И что он за человек?

— Умный, хорошо образованный, умеет хорошо говорить и очень обаятельный.

— А чем занимается?

— Он работает с ценными бумагами, но ненавидит свою работу. Он говорил, что вообще не должен работать.

— Его родители настолько состоятельные люди?

— Не слишком, насколько я знаю. Он не любил говорить о своей семье.

— Неужели он не рассказывал о своем прошлом и не расспрашивал вас о ваших близких?

Озадаченная его расспросами, Мадлен ответила:

— Обычно мы говорили в основном о его планах на будущее. И никогда о прошлом.

Луи встал и подбросил новую порцию дров в камин. Мадлен в очередной раз удивилась, насколько хорошо он сложен.

— Так что же произошло? Вы устали от него?

— Нет.

— Не могу поверить, что вы ему надоели.

— Я бы предпочла не говорить об этом, — сконфузилась она. Даже Сесиль она не рассказала, что произошло между ними.

— Если вы все еще не освободились от него, то, поговорив об этом, вы сможете попытаться выбросить его из головы.

Нет, она уже не была привязана к Анри. Прошлое осталось позади, но оставалось кое-что еще, о чем она не хотела говорить.

Но Луи не унимался.

— Как долго вы были знакомы? Он учился вместе с вами?

— Нет. Мы познакомились вскоре после моего окончания коллежа. Я уже проработала в Париже полтора года.

— Где же вы познакомились?

— На аукционе, где были выставлены книги из частной библиотеки. — Может быть, бренди развязало ей язык, а может быть, предположение Луи, что, рассказав об Анри, она сможет быстрее от него освободиться. Как бы там ни было, она продолжила: — Он подошел ко мне и спросил, нет ли у меня каталога. Мы разговорились, и он пригласил меня пообедать.

— И вы, конечно же, согласились, поддавшись его обаянию.

— Вы правы. Меньше чем через неделю он сказал, что любит меня.

— Продолжайте, — ободряюще сказал Луи.

— Он стал принуждать меня спать с ним. Он говорил, что в наше время все так делают…

— И вы сдались?

— Нет.

Его красиво очерченные брови взлетели вверх.

— Почему же нет? Разве вы не разделяете мнения, что женщина свободна в своем сексуальном выборе?

— Я ничего не имею против такой позиции, — ответила она, немного помолчав. — Но свобода предполагает возможность распорядиться собою так, как считаешь нужным.

— Значит, он вас не привлекал сексуально?

— Я бы так не сказала.

— Так в чем же дело? Может быть, он был женат или что-нибудь в этом роде?

— Нет. Он не был женат. В то время ему было всего двадцать два, а мне двадцать три. Но он говорил, что уже с пятнадцати лет имел женщин, а иногда несколько одновременно. Наверное, это естественно, потому что он очень сексапильный.

— Вероятно, предыдущие девушки были счастливы оказаться в его постели.

— Он утверждал, что только зря потерял с ними время.

— В вашем описании он выглядит как самоуверенный болван, — холодно подвел черту Луи.

Она с горечью поняла, что только сейчас ясно видит справедливость этого замечания. Не зря говорят, что любовь слепа…

— И как же вы поступили?

— Я твердо держалась сказанного «нет». Это было не то, чего я хотела.

— Вы надеялись встретить… как бы это лучше сказать… понимание?

— Да. — Мадлен с трудом подавила зевоту.

— И тогда он купил для вас обручальное кольцо?

Она покачала головой и сильно об этом пожалела, так как комната поплыла у нее пред глазами.

— Как, он не купил вам кольцо?

— Нет.

— Может быть, он сказал, что собирается это сделать?

— Нет.

— Но повел себя так, что вы стали на это надеяться?

— Совсем нет. Нельзя сказать, что он бесчестный человек. Он прямо сказал, что если я мечтаю о замужестве, то выбрала не того мужчину. Мужчины по натуре полигамны, говорил он, и мысль о том, что он должен будет провести всю свою жизнь с одной женщиной, приводит его в ужас. И вообще, брак, по его мнению, отживший институт.

— Но вы не согласились?

— Нет.

В отличие от Анри, она, по примеру своих родителей, мечтала о семье с одним-единственным мужчиной до конца дней.