Страстное желание - Дэй Леклер Страница 13

Его рука отпустила воротник и дотронулась до ее лица, приподняв за подбородок. Его поцелуй и прикосновения напоминали ей теплое масло. Растекающееся по ее телу, проникающее внутрь. Ее волосы снова распустились, и она не смогла удержаться от улыбки. Почему он всегда распускает ее волосы? Пальто Кэт упало на пол. С каждой секундой они все глубже погружались в водоворот страсти и желания.

Кэт не знала, что случится в следующий момент. Но подозревала, что Гейб может нажать кнопку аварийной остановки. Открывающиеся двери вернули ее к реальности. Тихо застонав, Кэт вырвалась из рук Гейба и почувствовала себя такой же уязвимой и беспомощной, как в тот день, когда ее обнаружили обнаженной в гостиничном номере Бенсона.

Гейб выругался себе под нос и выскочил закрывая Кэт спиной от пристального взгляда пожилой дамы, стоящей перед лифтом. Если повезет, Кэт хватит этой пары секунд, чтобы немного привести себя в порядок.

— Матильда, какой сюрприз! — воскликнул Гейб. Кэт за его спиной вскрикнула от ужаса. — Если пришли повидаться со мной, то выбрали подходящий момент.

Матильда выглядела безупречно, как всегда. Шелковый итальянский шарф цвета морской волны подчеркивал оттенок ее изумительных глаз, а белоснежный шерстяной костюм невероятно гармонировал с седыми волосами.

— Я хотела выяснить, насколько оправданны дошедшие до меня слухи. Теперь я им верю, — произнесла Матильда.

— Зависит от того, что вы слышали, — ответил Гейб.

Гейб дал Кэт столько времени, сколько мог. Повернувшись, он поднял ее пальто с пола лифта и положил руку ей на спину, подталкивая вперед.

— Катерина! — Судя по удивленному взгляду Матильды, она только что заметила присутствие внучки. И, совершенно очевидно, сразу поняла, чем именно занимались Кэт и Гейб в лифте. — Значит, это правда? Вы двое встречаетесь?

Во взгляде Кэт читались отчаяние и невероятная нежность.

— Ба, — прошептала она, и Гейб услышал, как дрогнул ее голос на одном-единственном слоге.

— Почему бы нам не пройти в мой кабинет? — предложил он.

Захлопнув дверь, он провел Матильду к креслу.

— У меня есть бренди. Он в баре с левой стороны. Не нальешь бабушке немного?

— Спасибо, — пробурчала Матильда. — Мне это сейчас не помешает.

К его удивлению, Кэт заколебалась:

— А доктор не будет против? Тебе не повредит алкоголь?

Матильда вздохнула и тоже, к удивлению Гейба, заколебалась.

— Думаю, теперь это уже не важно, — произнесла она, вздрогнув. — Я чувствую холод каждой клеточкой своего тела. Честно говоря, мне бы помогла пара глотков горячительного.

Гейб сел напротив Матильды, пытаясь разглядеть изменения, произошедшие с ней за последние полгода, с тех пор, когда они виделись в прошлый раз. Это случилось на выставке в небольшом музее искусств. Матильда похудела и осунулась, но осталась такой же властной. Лицо приобрело какую-то мужественность, но все же в нем проскальзывала уязвимость, такая же как у Кэт.

— Мне жаль, что вы плохо себя чувствуете, — сказал Гейб.

— Это еще слабо сказано.

— Значит, все серьезно?

Она повела плечами и спокойно улыбнулась:

— Разве это имеет значение? В конце концов, жизнь — смертельное заболевание. С момента рождения мы идем к смерти. Вопрос лишь в отведенном нам времени.

Раздался звон хрусталя.

— Простите, — прошептала Кэт. — Я сегодня неуклюжа. Наверное, из-за холода.

На мгновение их взгляды встретились, и Гейб почувствовал напряжение. Напряжение несказанных слов. Страх того, что может прозвучать вслух, и еще больший страх того, что можно не успеть сказать. От Кэт исходили тоска и боль. Но было еще и сильное желание примирения.

Гейб увидел его в том, как она подошла к бабушке, как протянула ей бокал, тоскуя по возможности прикоснуться к ней. Подобное желание было и у Матильды.

Но момент прошел и никогда больше не повторится. Слова так и останутся недосказанными, а чувства — тайными. Матильда сделала глоток бренди, а Кэт вернулась к бару, чтобы налить напитки себе и Гейбу. Его пальцев она не касалась, не смотрела ему в глаза. Но Гейб поймал ее за руку и усадил рядом с собой, прежде чем обратиться к Матильде.

— Итак, что заставило вас прийти сюда в этот холодный день?

Матильда ответила не сразу, просто сидела, сверля их глазами, глядя на то, как Гейб держит руку Кэт.

— Я уже объясняла вам. Я пришла узнать правду. Теперь я убедилась, что вы встречаетесь.

— Ба, пожалуйста… — прошептала Кэт.

Гейб не понял, искала ли она одобрения бабушки или просила разрешения. Или, возможно, даже извинялась. Но Матильда проигнорировала слова внучки, продолжая внимательно рассматривать пару.

— Это серьезно?

— Мы помолвлены, — ответил Гейб.

— Слишком быстро.

— Согласен. Но когда понимаешь, что все правильно, нет смысла ждать.

Теперь Матильда посмотрела на Кэт, и он понял, почему до настоящего момента она игнорировала свою внучку. Она боялась. Боялась, что ее голос сорвется, если она заговорит непосредственно с ней.

— Вы помолвлены несмотря на то, что случилось пять лет назад? Несмотря на то, как она поступила с Джессой?

Он немного помолчал, затем ответил:

— Мы с Джессой никогда бы не поженились, если бы этого не случилось. Она бы вышла замуж за Бенсона Винтерса.

— Возможно. — Матильда поразила Гейба целой гаммой чувств, заложенных в одном-единственном слове, произнесенном шепотом. Ее пальцы, обхватившие бокал, побледнели от напряжения. — Должна сказать, я всегда надеялась, что моя внучка выйдет за тебя замуж. Одно время я даже подумывала о сватовстве. Это было бы так прекрасно. Учитывая историю «Страстного желания». Но… Судьба все решила за меня.

— Вы хотели сосватать мне Джессу?

Матильда покачала головой:

— Кэт. Я всегда собиралась передать ожерелье ей.

Кэт вздрогнула от неожиданности, а Гейб молчал, тщательно обдумывая ответ.

— Оказалось, вы были правы. И даже сватовство не понадобилось, — наконец произнес он.

Губ Матильды коснулась тень улыбки.

— Теперь я это вижу. И я счастлива, потому что Кэт полюбила ожерелье с того дня, как его увидела. — Она бегло взглянула на внучку, но потом снова посмотрела на Гейба. — Похоже, оно помогло ей понять, кто она есть на самом деле. И кем она, в конечном итоге, хочет стать.

Замечание пожилой дамы заставило сердце Гейба гулко ухнуть вниз. Потому что «Страстное желание» и его научило тому, кто он, и сделало тем, кем он стал.

— Но почему вы отказывались продать мне его?