Полночная невеста - Марлен Сьюзон Страница 13

София Уингейт со всех ног устремилась к Джерому, как только он показался в дверях гостиной. Она была весьма эффектной женщиной. Природа щедро одарила ее разнообразными прелестями: соблазнительной фигурой, лицом в форме сердечка, которое она довольно искусно расписывала, пудрила и румянила, всячески стараясь обратить на себя внимание. Ее огненно-рыжие волосы были уложены в замысловатую прическу, высоко взбитую в соответствии с модой, щеку украшала черная мушка.

София игриво улыбнулась герцогу. Она славилась тем, что питала неуемную страсть к аристократам и умело завлекала их в постель. Чем выше был титул, тем более страстно она домогалась мужчины, который его носил. Неудивительно, что она поедала глазами Джерома, облизывалась теперь как на особенно лакомый кусочек.

– Я так счастлива, что все-таки соблазнила вас приехать к нам сюда.

Джером в душе возмущался тем, что она относила его приезд на свой счет. Но поскольку настоящая причина должна была оставаться в тайне, он не стал разочаровывать хозяйку Уингейт-Холла.

Сегодня София облачилась в платье из зеленого шелка, вырез которого был настолько глубоким, что ее пышные груди чуть не выскакивали наружу. Обыкновенно благородные дамы не надевали таких вызывающих нарядов к обеденному столу.

Джером, правда, весьма сомневался в благородном происхождении этой вульгарной женщины.

Никто в столичном обществе не слыхивал о ней до тех пор, пока ее первый муж, престарелый, но очень знатный сэр Джон Кресвелл, не вывез ее в свет. Свадьба, говорят, была чуть ли не тайной, и умер счастливый супруг, не прожив и года. Молодая вдова оплакивала его недолго и спустя всего четыре месяца вышла замуж за Альфреда Уингейта.

Джером, в расчете на то, что София несколько поумерит свой пыл, вежливо поинтересовался:

– Вы родом из Йоркшира, миссис Уингейт?

– Нет. – О, как изменился тон воркующей красотки, тема-то ей, похоже, не по душе.

«Продолжим», – подумал Джером, мысленно возблагодарив Господа за то, что так удачно поколебал самоуверенность этой сладострастной самочки.

– А откуда же?

Она замялась, словно подыскивая ответ, а затем, явно радуясь своей выдумке, сообщила:

– Из Корнуолла.

Ее призывный взгляд убеждал: «Ах, это совсем неинтересно». Джером улыбнулся, но не ей, а ее выбору: значит, как можно дальше от Йоркшира. Лгала она храбро, но неискусно. Обладая прекрасным слухом, он не мог уловить ни малейшего намека на корнуэльский акцент в ее речи.

– Ах, из Корнуолла! И где же вы там жили? – он изобразил искренний интерес.

– Я родилась... э-э-э... в очень отдаленной деревне, под Лэнд-Эндом.

– Ну поведайте же нам, где рождаются такие красавицы! – Джером развлекался. К счастью, София, насилу отбивавшаяся от его каверзных вопросов, ничего не замечала.

Джером с удовольствием наблюдал, как лихорадочно она перебирает в памяти все известные ей названия корнуэльских деревень. Наконец она решилась и почти непринужденно произнесла:

– Представьте, в Уэст-Карри.

Забавно! Уэст-Карри находилась, конечно, в Корнуолле, но вовсе не около Лэнд-Энда, как утверждала София, а совсем в другом месте. Бог ее знает, откуда взялась эта развратница.

Джером окончательно потерял интерес к разговору и принялся рассматривать присутствующих в комнате гостей. Так, две неизвестные ему семейные пары среднего возраста в противоположном конце гостиной. А вот и сам хозяин.

Альфред Уингейт, муж Софии, стоял около камина, беседуя с изящным юношей с волосами цвета соломы, который утром помогал вытащить Ферри из реки. Да, честно говоря, Альфред сильно постарел со времени их последней встречи. Его темные волосы почти совсем поседели, а сам он словно усох и согнулся. Совсем старик. И вид такой жалкий, будто боится чего-то.

Дверь гостиной широко распахнулась, и Джером бросил на нее нетерпеливый взгляд, надеясь вновь увидеть леди Рейчел. Увы! Вместо нее на пороге появился лорд Феликс Оверенд, сын маркиза Кэлдхэма. Джером поморщился. Вот уж некстати. Что ж, и у маркизов есть свои горести. Например, подобный отпрыск – вот уж ни ума, ни сердца. И вкус отсутствует, и хоть сколько-нибудь приятная внешность.

Джером обреченно вздохнул. Общество его не устраивало, и леди Рейчел запаздывала. Со скуки он принялся разглядывать Феликса. Только хорошее воспитание не позволило ему расхохотаться. Ну просто петух, обвешанный бриллиантами. Шелковый камзол канареечного цвета поверх таких же панталон. Фламандские кружева широчайшими оборками украшали его манжеты. Белый жилет был необычайно пестро расшит букетами желтых роз, анютиных глазок и нарциссов.