Город моей любви - Саманта Янг Страница 13

— Здорово. Кто бы мог подумать, что литература для подростков так осмелела.

— Главной героине восемнадцать. Ничего ужасного или какого-то такого.

— Приятно слышать. — Я встала с колен и плюхнулась рядом с Ханной на ее огромную кровать. — Не хотелось бы, чтобы ты развращала мою невинность.

Ханна хихикнула:

— Я думала, Малкольм уже это сделал.

Тихо фыркнув от неожиданности, я спросила:

— Что ты обо всем этом знаешь? Тебе уже понравился какой-то мальчик?

Конечно, я ожидала, что она покачает головой, нахмурившись, как всегда, когда я задавала этот вопрос. К полному моему изумлению, ее бледные щеки мгновенно порозовели.

Любопытно.

Я выпрямилась и переставила лэптоп с колен Ханны на кровать, чтобы полностью завладеть ее вниманием.

— Расскажи мне все.

Она искоса взглянула на меня:

— Только ты никому не говори. Ни Элли, ни Джосс, ни маме…

— Обещаю, — поспешно ответила я, ощущая волнение за нее, как пузырьки в шампанском, — первые влюбленности так кружат голову.

Скорчив рожицу на мое явное предвкушение любовной истории, Ханна покачала головой:

— Нельзя сказать, что я с кем-то встречаюсь.

— Тогда как это выглядит? — улыбнулась я.

Она неуверенно пожала плечами, и внезапно ее глаза погрустнели.

— Я ему совсем не так нравлюсь.

— Кому не нравишься? Откуда ты знаешь?

— Он старше.

Тревога кольнула меня в живот.

— Старше?

Ханна, должно быть, услышала нотку осуждения в моем голосе, потому что поспешила отмести мои опасения:

— Ему всего восемнадцать. Он в последнем классе школы.

— И как вы познакомились?

Желая быть Ханне подругой, я тем не менее жаждала подробностей, чтобы понять, есть ли повод для беспокойства. В конце концов, ей всего пятнадцать, и мне очень не хотелось, чтобы кто-то воспользовался ее неопытностью.

Ханна повернулась, расслабившись и почувствовав некоторое облегчение оттого, что доверила мне свою любовную историю.

— В прошлом году одни мальчишки начали подшучивать надо мной и моими подругами. Когда мы были вместе, нас это не особенно беспокоило. Всего лишь обзывалки от кучки придурков-прогульщиков, которые задирают всех, кому в школе нравится. — Она подняла глаза к потолку от глупости юных представителей мужской половины человечества. — В общем, как-то раз в прошлом году я опоздала на автобус и пошла домой пешком. А они за мной.

Я ухватилась за покрывало ее кровати, широко распахнув глаза:

— Они…

— Да все в порядке, — перебила она. — Марко их остановил.

Я еле удержалась от улыбки — так мечтательно Ханна произнесла это имя.

— Марко?

Она смущенно кивнула:

— Его папа — афроамериканец, но семья матери итало-американская, а корни у них в Шотландии. Сам он из Чикаго, но в прошлом году переехал сюда, к дяде и тете. И вот он шел с парой друзей и увидел, что меня дразнят мальчишки. Он их прогнал, представился и проводил меня домой, хотя ему надо было совсем в другую сторону.

«Чем дальше, тем лучше».

Я кивнула, побуждая Ханну продолжать.

— Марко сказал, что всякий раз, как я пропущу автобус, будет меня провожать. И вместе с друзьями стал после уроков тусоваться перед школой, чтобы проследить, успела ли я. Пару раз я опаздывала, и он держал слово и провожал меня до дома.

Чего хотел этот парень?

— Он приглашал тебя на свидания?

Ханна театрально вздохнула:

— В этом-то все и дело. Ведь он просто присматривает за мной, как за младшей сестренкой или кем-то вроде того.

Ну что ж, возможно, он и вправду просто хороший мальчик.

— Может, дело в твоей застенчивости? Ты с ним не разговариваешь?

Ханна рассмеялась — так по-взрослому саркастично, что мне пришлось целую секунду вспоминать, что я говорю с подростком.

— В том-то и штука. С другими мальчиками я сразу замыкаюсь, и ты, конечно, подумала, что, раз он такой классный и симпатичный, я с ним даже заговорить не смогу. Но с ним почему-то легко. Он совсем простой и очень трезво мыслит.

— А откуда ты знаешь, что не очень ему нравишься?

Щеки Ханны покраснели еще сильнее, и она, чуть прикусив губу, отвела глаза.

— Ханна?

— Ну, потому что я его мммммала, — пробормотала она.

Я наклонилась ближе, подозревая, что уже знаю ответ на свой следующий вопрос.

— Что ты сказала?

— Ну, потому что я его поцеловала, — неохотно повторила она.

Я улыбнулась чуть насмешливо. Маленькая Ханна отличалась такой же порывистостью, как и ее старшая сестра. Элли рассказала мне в подробностях о том вечере, когда сама бросилась в объятия Адама, лучшего друга Брэдена. Из уважения к другу тот долго и старательно держал Элли на расстоянии. Ей пришлось с ним нелегко.

— И что было дальше?

Ханна нахмурилась и уставилась в пол:

— Он поцеловал меня в ответ.

— Вау! — Я ткнула кулаком в воздух, как жизнерадостная идиотка.

— Нет, — покачала головой Ханна. — Потом он оттолкнул меня, не сказав ни слова, и избегает меня уже месяц.

У меня заболело в груди оттого, насколько удрученной выглядела девочка. Я обняла ее за плечи и притянула к себе:

— Ханна, ты такая красивая, славная и умная. Будет еще куча мальчиков, которые тебя не оттолкнут.

Я прекрасно понимала, насколько пусты мои слова. Да и никакие слова не могли бы облегчить боль подростковой безответной любви, но Ханна обняла меня в ответ, все же оценив мои усилия.

— Что тут происходит?

Встревоженный голос Элли заставил нас поднять голову. Она стояла в дверях, скрестив тонкие руки на груди и участливо щурясь. Ее светлые волосы были гораздо короче, чем когда-то. Несколько недель после операции она носила на голове шарфы, прикрывая выбритые места. Когда они заросли, Элли сделала весьма сексапильную короткую стрижечку с прядями, которую ненавидела всей душой. Теперь ее волосы отросли почти до линии подбородка и стали такими же шикарными, как у Ханны.

Я почувствовала, как Ханна напряглась, явно боясь, что я выболтаю новости о ее тайной страсти к неприступному Марко. Я ее понимала: по рассказам, он действительно выходил интересным и необычным парнем. Тосковать по загадочному афроамериканскому, итало-американскому, шотландско-итальянскому красавчику было не слишком приятно и без того, чтобы надоедливая семья все об этом знала.