Обещание счастья - Белва Плейн Страница 13

Дэнни понадобился новый письменный стол. Этот рослый девятилетний мальчик вполне мог воспользоваться столом Найны, стоявшим в ее комнате между окнами, но Маргарет сказала:

– Я не хочу ничего трогать в комнате Найны.

Там все осталось без изменений. Яркий клетчатый ковер, который Найна попросила подарить ей на четырнадцатилетие, выглядел совсем новым. Сначала этот ковер ужаснул Маргарет, однако со временем она привыкла к нему. На стене висели репродукции картин Моне, а на постели так и остался плюшевый кенгуру.

– Уверен, она не станет возражать, если Дэнни воспользуется ее письменным столом, – возразил Адам.

– Дело совсем не в этом. Просто эта комната принадлежит Найне, пока она не выйдет замуж.

Маргарет понимала, что все это излишняя щепетильность, поскольку Найна уже не вернется в эту комнату, у нее будет собственный дом. И все же что-то убеждало Маргарет оставить эту комнату без изменений, хотя она сама предложила девушке выбрать свою дорогу в жизни. Маргарет сознавала причину своего поведения: из ее памяти так и не изгладилась ужасная картина – беспризорная девочка в грязном платье, потерявшая мать, родившую ее неведомо от кого.

– Луиза знакома с человеком, который делает прекрасную сосновую мебель. Прочно и недорого. Он живет вверх по реке, на этом берегу, в Санти. Может, поедем к нему в субботу утром? – предложила Маргарет. – Заодно устроим пикник и посетим индейский музей. Я слышала, что там новая экспозиция.

Субботний день выдался приятным для всей семьи. Для Дэнни заказали большой письменный стол, девочки купили в магазине при музее расшитые бисером индейские мокасины. Потом устроили пикник на природе, пожарили мясо, полакомились шоколадными пирожными с орехами, испеченными Маргарет накануне. Полуденное солнце пробивалось через свежую листву деревьев. В небе пролетал клин канадских гусей, спешащих на летнее место обитания, и их протяжные крики нарушали полуденную тишину.

«Какие же у меня хорошие дети, – подумала Маргарет, наблюдая, как они внимательно смотрят на небо. – Такие искренние, скромные, не затронутые пошлостью наших дней. Они – мое творение. Я вырастила их. И это настоящее чудо».

– Какие красивые горы, – промолвила Меган.

– Это не горы, – поправил дочь Адам, – а небольшие холмы. Чтобы увидеть настоящие горы, надо ехать на север. Или на запад.

– А слышите ветер? – спросила сентиментальная Джулия.

– Да нет никакого ветра, – усмехнулся Дэнни. – Посмотри на листья, они не колышутся.

– Нет, колышутся, взгляни-ка получше.

– Ну, может быть, такой ветер не шумит.

– А кто знает, что это за деревья? – Адам обвел глазами детей.

– Сосны, конечно, – ответила Меган.

– Да, но какие именно?

Никто не знал, поэтому Адам объяснил. Маргарет подумала, что из него получился бы прекрасный учитель. Впрочем, он и был учителем в своей семье. Маргарет всегда удивляло то, что Адам, такой замкнутый и необщительный на людях, преображался в обществе детей. Любых детей, не только своих. Как будто чувствовал себя с ними в полной безопасности. Хотя почему такому мужчине, как Адам, чувствовать себя уязвимым?

– Это красные сосны, очень молодые. Они вырастают до восьмидесяти футов.

– Наверное, к тому времени они становятся совсем старыми, – уточнила педантичная Меган.

– Не очень старыми. К тому времени им лет двести или чуть больше.

– Двести лет?

– Это не так уж много для деревьев. Например, хвойное дерево тсуга живет более пятисот лет. А калифорнийская секвойя может прожить – угадайте сколько?

– Две тысячи лет, а то и больше, – ответила Меган.

– Давайте поедем в Калифорнию и посмотрим на них, – предложил Дэнни.

– Калифорния очень далеко отсюда, – отозвался отец.

– Но ведь тетя Луиза и дядя Гилберт ездят туда.

– Дядя Гилберт – богатый человек. У него своя фирма.

Маргарет не хотела, чтобы Адам говорил об этом. В голосе его прозвучала легкая неприязнь, хотя для этого не было причин. Ни Маргарет, ни ее муж не стремились к роскоши, понимая, что это невозможно. Адам даже с пренебрежением относился к материализму Найны.