Дважды соблазненная - Тесса Дэр Страница 13

Рис окинул ее взглядом и вновь заговорил:

— Все это кажется таким правильным, таким привычным, верно?

Да-да, конечно. Она чувствовала, что так и должно быть. Но именно это ее и пугало.

— Не борись с собой, — посоветовал Рис. — Выходи за меня.

Не бороться? Но сам-то он вел себя нечестно. Его не было четырнадцать лет, а теперь он явился как ни в чем не бывало и обещает выполнить все свои обязанности и никогда не покидать ее? Просит ее и жителей деревни забыть о добытом тяжким трудом благополучии и отдать свое будущее ему в руки?

Он предлагал мечту. Но при этом намеревался вынудить ее распроститься с надежной реальностью, чтобы осуществить эту мечту.

Однако она не могла так рисковать, основываясь на единственном почти поцелуе и невидимом блеске «судьбы». И поэтому заставила себя сказать:

— Нет, Рис, я не могу стать вашей женой.

Его глаза вспыхнули, и ей показалось, что он рассердился. Как странно. Ведь все это время он был невозмутим и сдержан — даже перед разъяренными жителями деревни. Но сейчас она увидела прежнего Риса — буйного, злого, неукротимого. И неотразимого.

Однако через несколько секунд он сумел справиться со своими эмоциями. И теперь снова был невозмутим.

Из всех причин, по которым он должен был покинуть деревню, эта казалась самой важной. Она не вынесет мысли о том, что его характер навеки сломлен.

— Так что же… — спросил Рис.

Она встала и тихо сказала:

— У вас впереди длинный день.

— Так и есть, миссис Мэддокс. — Он тоже встал из-за стола. — Да, так и есть.

— Приказать Деррилу оседлать вашего коня?

— Нет-нет, пусть отдохнет денек.

Мередит нахмурилась:

— Значит… Вы собираетесь остаться еще на ночь?

— Я собираюсь остаться навсегда.

Она так расстроилась, что снова села.

— Вы не слышали меня, милорд? Простите, если неясно выразилась, но…

Господи, хватит ли у нее сил отказать ему дважды? Один раз и то было ужасно трудно.

Он улыбнулся и направился к двери. Обернувшись, сказал:

— Не волнуйтесь, Мерри Лейн, я вас слышал. Вы сказали, что не выйдете за меня. Но я знаю, что это обязательно случится. Только не сейчас.

После того как Рис исчез наверху, Мередит стала искать себе дела, и это оказалось нетрудно — работы всегда было хоть отбавляй. А этим утром… Чем бессмысленнее занятие, тем лучше.

Она как раз убрала со стола, когда пришла миссис Уэр и принялась за стряпню. Мередит же предстояло выгладить скатерти и почистить оловянные кружки. Завтра приезжает почтовый дилижанс, и в зависимости от погоды и состояния дорог кучер иногда останавливался в «Трех гончих», чтобы дать отдых лошадям и позволить пассажирам поесть и выпить.

Перед полуденным наплывом посетителей Мередит выбрала минутку, чтобы прочитать оставленную вчера Гидеоном газету. Она разгладила ее на стойке бара. Хотя газеты предназначались для посетителей, читала их только Мередит. Читала все, каждую страницу. Во время войны она искала упоминания о Рисе и иногда, после сражений, находила отчеты о храбрых деяниях его полка или списки погибших, в которых, к счастью, его имя не значилось.

Сегодня она чувствовала себя так, словно откроет газету — и найдет заголовок: «Рис Сент-Мор вернулся в Девоншир».

Что ж, если она увидит эти слова напечатанными, то, возможно, поверит, что это правда. Хотя она сомневалась, что даже репортеры «Таймса» смогут найти логическое объяснение сцены, происходившей за сегодняшним завтраком. Возможно, заголовок должен гласить: «Обедневшая хозяйка гостиницы отвергает предложение лорда». А под заголовком — добавление мелкими буквами: «Обоих засадили в Бедлам».

— Оставил твой бочонок с мадерой в кладовой, — объявил появившийся Гидеон Майлз. Он поставил на стойку керамическую статуэтку. — А это занесло прибоем в пещеру неподалеку от Плимута.

— Неужели? — Мередит взяла фарфоровую пастушку и поднесла к свету. Изящная, искусно раскрашенная. Само совершенство. — Какая на вид хрупкая, просто поразительно. — Она покачала головой. — Неужели эта вещица выдержала бурные волны и удар о каменистый берег.

— Удивительно, не правда ли? — с невинным видом заметил Гидеон, широко улыбаясь. Он был дьявольски красив и знал это. И не только знал, но и пользовался. Посредник между контрабандистами девонширского побережья и рынками Бристоля и Лондона — Гидеон пользовался своим лукавым обаянием, чтобы набивать себе карманы, поэтому был весьма собой доволен.

— Эта пастушка — настоящее чудо. — Мередит улыбнулась.

— Подумал, что она будет хорошо выглядеть в одной из твоих заново обставленных комнат. Добавляет аристократический штрих.

— Вот именно. Ты очень заботлив, Гидеон. Я благодарна тебе.

Его бровь дернулась.

— В чем же выражается твоя благодарность?

Просто невозможный человек!

— В пинте эля.

— Черт, а я-то надеялся, что благодарность потянет на ночь в постели. Но и от выпивки не откажусь. В следующий раз притащу нитку изумрудов.

— Вряд ли подобные вещи часто вымывает прибоем. — Мередит усмехнулась и поставила перед Гидеоном кружку с элем.

Он хитро улыбнулся:

— Нужно знать, где искать.

Гидеон одним глотком осушил половину кружки. Когда же опустил ее, выражение его лица изменилось и он спросил:

— Что Эшуорт делает в Девоншире?

— Откуда мне знать?

Он пристально посмотрел на нее, как бы давая понять, что ни на секунду не поверил в ее неведение.

Мередит пожала плечами.

— Но ведь он унаследовал эти земли, не так ли? И естественно, решил взглянуть на свое наследство. — Старательно изображая безразличие, она добавила: — Возможно, хочет выполнять обязанности лорда Эшуорта.

Гидеон кашлянул.

— К чему ему это? С таким же успехом я мог бы выполнять обязанности старого викария.

Он деланно ухмыльнулся, но в глазах промелькнула обида. Гидеон Майлз осиротел в детстве, когда его родители умерли от лихорадки. Викарий взял малышка к себе, приютил и много лет обучал. Но когда деньги перестали поступать, священник покинул деревню и бросил Гидеона, предоставив ему самому о себе заботиться.

— А разве ты не хотел бы стать викарием? — спросила Мередит.

Он рассмеялся.

— Но я серьезно, — запротестовала она. — Думаю, ты стал бы лучшим священником, чем думаешь. Хотя ты стараешься выглядеть лихим парнем, сердце у тебя доброе. — Она коснулась пальцем фарфорового ягненка, примостившегося у ног хозяйки. — И острый ум к тому же. Ты слишком умен для жалкого занятия контрабандой.