Дорогая женщина - Наташа Окли Страница 13

— Что бы ни говорил твой отец, ты действительно не должна разрушать свою жизнь. А ты именно это и делаешь. — Фрея улыбнулась. — И поэтому он так злится. Он здесь?

— Вон там, — Миа кивнула в сторону здания. -Возможно, в офисе.

— Пойду его найду. Ты со мной?

Девочка покачала головой.

— Он велел мне сидеть здесь и ждать, пока не приедет мой наставник. — И когда Фрея уже повернулась, чтобы пойти, она спросила: — А вас когда-нибудь выгоняли?

Фрея ожидала этот вопрос и внутренне улыбнулась.

— Много лет назад я сидела на той же автобусной остановке, что и ты, а затем отправилась в Олбани.

Губы девочки дрогнули.

— Тетя София говорила, что вы всегда влипали в неприятности.

Разве? Ну, это не удивительно. Фрея сдержала язвительные слова, готовые соскочить с языка. Софи Джимсон была тетей Миа, и девочка должна была ее уважать.

— Ну, не всегда... Просто я не любила школу.

— А я ненавижу ее!

— Я также не любила свой дом, — сказала Фрея, наблюдая за реакцией девочки. — Была озлобленной. Одинокой. Мне хотелось, чтобы все вокруг меня чувствовали себя так же плохо, как и я. Но я никого ни разу не ударила. Только ругалась. И много пила...

На секунду ей показалось, что Миа готова ответить, но что-то заставило ее отвести глаза. Фрея увидела, что к ним направляется Дэниел. Он выглядел усталым.

— Я все еще здесь, если ты проверяешь меня! — вызывающе крикнула ему Миа.

Фрея оглянулась. Перемена в девочке была поразительной. Фигурка ее сжалась, взгляд потух.

Дэниел мудро проигнорировал вызов в голосе дочери и остановился возле них.

— Привет!

— Привет! Я привезла несколько сервизов на продажу. В основном это фарфор. И немного эмалированных изделий.

— Хорошо.

Дэниел улыбнулся, и в желудке у нее словно что-то перевернулось. Она взглянула на Миа, пытаясь понять, не подметила ли девочка того, что один взгляд ее отца заставил затрепетать приезжую гостью.

С тех поры как Мэтт — ее последнее серьезное увлечение — собрал свои вещи и уехал, у Фреи отпало всякое желание устанавливать новые отношения с мужчинами. Так что же с ней происходит сейчас?

— Давайте пройдем внутрь. Боб, не поможешь ли внести коробки? — спросил он мужчину, которого она видела в прошлый раз. — А ты, Миа, посиди еще пять минут, а затем приходи к нам.

Пожилой человек на мгновение исчез, затем вернулся с тележкой.

Фрея помогла Бобу вынуть коробки из машины, а затем остановилась на секунду, прежде чем закрыть дверцу.

— Увидимся позже, — сказала она, взглянув на Миа.

Та слегка кивнула в знак понимания. Фрея повесила сумку на плечо и медленно вошла внутрь помещения.

Одна из коробок ее бабушки уже стояла на столе, и Дэниел разворачивал сервиз.

— Здесь так много предметов, — сказал он, когда она приблизилась.

— Она купила этот сервиз несколько лет назад, на распродаже, и с тех пор он стоял на шкафу, она им ни разу не пользовалась.

— Это десертный сервиз, — сказал Дэниел. — Его трудно будет продать. Времена, когда бананы ели с помощью ножа и вилки, уже прошли.

Он достал из кармана перочинный ножик (наверное, новый, с усмешкой подумала Фрея) и вскрыл следующую коробку.

— А вот это сейчас более популярно, — сказал Дэниел, разворачивая большое блюдо с финифтью. - Много не дадут, но есть любители, которые покупают такие сервизы для деревенских кухонь. — Он положил блюдо обратно в коробку. — Пойдем в офис и оформим нужные бумаги.

В офисе по-прежнему пахло сыростью и было холодно, но, как сказала Миа, здесь уже работал обогреватель. Она заметила, что краска на окне была местами содрана.

Она оглянулась и увидела, что Дэниел смотрит на нее. Легкий румянец появился на его скулах, когда он понял, о чем она думает.

— Миа сказала, что ты пытался его открыть.

— Я подумал, что здесь надо проветрить, раз уж я включил обогреватель.

— Хорошая мысль, если Миа будет беседовать здесь со своим преподавателем. — (Глаза его задумчиво прищурились, затем он отвернулся.) — Надолго ли Миа исключили из школы?

Руки его замерли, когда он доставал бланк.

— Она так сказала? Что ее исключили?

- Да.

Он повернулся и медленно выдохнул воздух.

— Похоже, она гордится этим.

— Не думаю.

— Пока еще не официально. Во вторник меня пригласили в школу, чтобы обсудить нашу ситуацию.

Фрея ничего не сказала. В голосе его звучала покорность, но она не верила, что он готов покориться.

— Возможно, ей предложат отправиться в детское исправительное учреждение, — он потянулся за ручкой, — но она сказала, что не поедет туда.

Фрея кивнула.

— Может быть, ей надо сделать перерыв... По крайней мере... — Она замолчала, подыскивая слова. — Однажды она поймет, что без экзаменов в школе ей не обойтись, и тогда она вернется обратно.

— Так было с тобой? — Вопрос прозвучал словно выстрел и повис в воздухе. — Прости, это не мое дело. Я...

— Примерно так. — Фрея закусила губу.

Путь ее был труден. Она невероятно много работала, сумела увидеть возможности и использовать их, но ей просто везло.

— Моя свояченица говорила, что ты оставила школу, не сдав экзамены. — Он внезапно замолчал. — Извини, я опять вмешиваюсь не в свое дело.

— Да, — спокойно ответила она. — Но я уехала, когда мне было семнадцать.

— Ты позже вернулась?

— Если бы мне было нужно, то вернулась бы. Когда мне пришлось искать жилье и добывать пищу, то все для меня приобрело иное значение.

Она увидела, как мускул дрогнул на его лице. Фрея старалась подыскать нужные слова.

— Мне повезло, но, если бы везения не было, я вернулась бы в школу и начала все опять. Миа слишком умная девочка, чтобы сделать то же самое.

Он провел рукой по лицу.

— Она говорила, за что ее выгнали? — спросил он, протягивая Фрее ручку.

— Миа ударила девочку.

— И она не только бы ее ударила, если бы рядом не оказался учитель.

Фрея нахмурилась. Она сомневалась в этом. Миа не казалась ей жестокой.

— А тебе она об этом рассказала?

— Нет. Дочь перестала разговаривать со мной, когда ей исполнилось четырнадцать.

И как он может судить о том, что дочка собиралась сделать? И если бы он пожелал узнать ее мнение, то она начала бы со смерти матери. Именно этот критический момент сыграл в сложившейся ситуации решающую роль. В этом Фрея была уже уверена. Но Дэниел не интересовался ее мнением. Он потер висок, словно у него болела голова, и Фрея ощутила небывалую грусть — она печалилась о нем и его дочери.