Зигзаги судьбы - Ребекка Уинтерз Страница 13

— Я должен закончить, Сидни.

Ей хотелось убежать, но скрыться было некуда.

— Я помню, как в семинарии втайне посмеивался над отцом Маккуином, когда он распространялся о «вожделении плоти». — (Сидни содрогнулась.) — Он говорил так, словно цитировал «Собор Парижской богоматери» Виктора Гюго. Но, когда я встретил вас, Сидни, его слова перестали вызывать у меня усмешку. Я понял, что ваши чувства так же глубоки, как мои.

Это правда.

— Я пытался бороться с желанием, которое испытывал к вам, но наша любовь вспыхнула, как пламя. Если муки — посланное мне наказание, то оно стало невыносимым. Я понял, что мое служение страдает, хотя прихожане, возможно, не почувствовали, какое смятение царит в моей душе. Но я не всех обманул. Мой друг Рик Олсен заподозрил что-то. Иногда я замечал, что он смотрит на меня с мрачным, страдальческим видом. Ваша поездка в Кэннон доказывает, что пламя любви все еше сжигает нас, — сказал Джаред, выразив мысль Сидни. — Когда вы уехали, я попытался вернуть себе радость жизни, но безуспешно. Я так сильно хотел видеть вас, что заболел. Это была болезнь тела и духа. Впервые в жизни я влюбился в женщину, но из-за данных мною обетов не мог ничего сделать. Теперь, Сидни, я оставил прошлое позади ради будущего с вами.

Сидни понимала это чувство лучше, чем кто-либо другой.

— После Рождества мысли о сложении сана не оставляли меня в покое. Произошло кое-что еще, и я больше не мог оставаться в бездействии.

— Что? — Захваченная исповедью Джареда, она не могла удержаться от вопроса.

Он опустил голову.

— Перед Рождеством епархия прислала мне деньги на покупку нового дома для приходского священника, что я незамедлительно сделал. В нем было много места, и я предложил Рику, который недавно женился, занять верхний этаж.

Однажды утром я пришел домой в неурочное время и решил выпить кофе. Дверь в кухню была приоткрыта, и я увидел Рика и Кэй, слившихся в страстном объятии. Я отвернулся, но успел заметить, как он ласкает тело жены, у который вырывались сладострастные стоны.

Сидни до крови закусила губу.

— Меня бросило в жар. Я понял, что сделал ошибку, позволив Олсенам жить в одном доме со мной. Влюбленные не могут постоянно проявлять сдержанность, хотя Рик и Кэй всегда старались не демонстрировать свои чувства. Я быстро вышел из дома и, сев в машину, понял, что должен немедленно сделать кое-что. Мне нужно было узнать, не принадлежите ли вы кому-то другому. Возможно, это помогло бы потушить пламя, разгоравшееся с каждой минутой, потому что, несмотря на все мои старания, я не мог избавиться от запретных мыслей.

Джаред помолчал.

— У вас тот тип красоты, при виде которого у мужчины захватывает дух. Я не мог представить, что вы еще не замужем. Я думал, что у вас, возможно, уже есть ребенок.

Сидни тяжело задышала.

— Я никогда не верил, что смогу вступить связь с замужней женщиной. Опуститься так

низко, как мой отец! Однако я понял, что в мыслях не отличаюсь от него, и презирал себя за слабость. Решив получить ответы, я поехал в школу и, солгав Джинайне, которая работает секретарем и является моей прихожанкой, узнал то, что мне было нужно. Меня постоянно преследовало чувство, что вы уехали за пределы штата и вышли замуж за мужчину, который теперь наслаждается всеми привилегиями мужа... включая право делать то, что Рик делал с Кэй.

От этих слов острое желание пронзило тело Сидни.

— Я решил, что уеду в Европу, если вы вышли замуж, и там, удалившись от мира, буду надеяться на чудо, которое поможет мне выжить без вас. Но вы еще были свободны, и я понял, что должен сделать, даже если это причинит боль другим людям. Я хотел быть с вами, — глубоким прочувствованным голосом сказал Джаред. — Объявив церковным властям о решении сложить с себя сан, я рассказал им всю правду. Я не дрожал от страха. Напротив, от мысли, что увижу любовь всей моей жизни, я снова ощутил себя мужчиной. С того момента я больше никогда не оглядывался назад.

Неужели то, что он говорит, — правда?

— Как только я изложил свое дело епископу, то начал строить планы. Просмотрев сайт Йеллоустонского парка, я увидел, что в психологической службе в Гардимере есть вакансия. Моя квалификация идеально подходит для этой должности. Значит, я смогу содержать вас, если мы решим остаться здесь. Морин Скофилд, управляющая, сказала, что работа останется за мной, но я должен сообщить о своем решении в ближайшее время.

Сидни хорошо знала Морин.

— Теперь, когда вы знаете все, я еще раз прошу вас стать моей женой.

Сердце у Сидни билось так часто, что она едва могла дышать.

— Как я могу дать вам ответ, если вы не знаете, что почувствуете через месяц или через год? Как только исчезнет новизна, вы, вероятно, начнете сравнивать счастье супружеской жизни с радостью, которую получали от служения своей пастве. Что бы вы ни говорили, жена всегда будет на втором месте. Зная ваше благородство, я уверена, что вы будете молчать, даже если у вас появится желание получить развод. Я не могу представить, с каким ужасом буду смотреть на ваши страдания, вызванные опрометчиво принятым решением.

Джаред поджал чувственные губы.

— Но я тоже иду на риск.

Сидни вскинула голову.

— Что вы имеете в виду?

— Спустя несколько месяцев вы, возможно, разочаруетесь в супружеской жизни со мной. Мы были запретным плодом друг для друга, но, быть может, узнав меня лучше, вы решите, что я — не тот муж, который вам нужен. — (Она вспыхнула.) — Я никогда не устану от вас, и не буду тосковать по прежней жизни, — продолжал Джаред. — Неужели вы не понимаете, что я хочу состариться с вами?

— Вы говорите так сейчас!.. — вскричала Сидни, чувствуя, что ее одолевают сомнения.

Джаред опустил глаза.

— Простите, что я отнял у вас время. — Он пошел к двери.

— Постойте! Куда вы идете?

Он остановился.

— В мотель.

Сидни нервно провела по губам кончиком языка.

— Что вы будете делать?

— Уеду в Европу. Буду там жить и работать.

У нее зашумело в ушах.

— В Европу?

— Да. Нужно, чтобы нас разделял океан. Я хочу жить, Сидни. Мне нужно все, что есть у других мужчин. Жена... дети.... Я хотел, чтобы вы стали моей женой, но так как это невозможно, я надеюсь, что встречу женщину, которую не смутит мое прошлое.

Эти слова больно ранили Сидни. Она нерешительно приблизилась к Джареду.

— Вы хотите сказать, что не возвратитесь в Кэннон?

— Очевидно, я недооценил силу ваших опасений. Мне нужно услышать от вас только одно, но, так как вы не в состоянии сказать это, давайте не будем продолжать бесполезный разговор, — резко сказал он. — Утром я покину Гардинер. Прощайте, Сидни.