Ворон - Бертрис Смолл Страница 13

— Какая чушь! — пробормотала Кейтлин.

— Я хочу кучу детей, — объявила Map.

— Они у тебя будут, мой ягненочек, если ты того хочешь. — Уинн рассмеялась, взъерошив светло-каштановые волосы Map, отливающие золотом.

— Вот видишь! — Map показала Кейтлин язык, которая сейчас была в хорошем расположении духа и не обратила внимания на ребенка.

— Ты вовремя приняла решение, — сказала она Уинн. — Риз обязательно будет здесь завтра.

— Нет, — возразила Уинн. — Раньше полнолуния он не приедет.

— Завтра, — повторила Кейтлин. — Ты потеряла счет дням, сестра. — Сердце Уинн на мгновение упало, но потом она собрала всю свою волю и попыталась рассмеяться.

— Если завтра на самом деле полнолуние, тогда я действительно потеряла счет дням.

— Зато я нет, — резко ответила Кейтлин. — Я мечтаю о том дне, когда выйду замуж за кузена Риза и уеду из Гарнока в собственный дом.

Это время тянется для меня так долго.

— И для меня, — откликнулась Дилис.

Уинн с грустью покачала головой. Для нее самое тяжелое — покинуть Гарнок, а сестры готовы были расстаться с родным домом как можно быстрее.

— Не думай о них плохо, мое дитя, — тихо сказала бабушка, когда Кейтлин и Дилис вернулись к своим делам. — Ты старше и, естественно, любишь Гарнок больше, чем они. Они знают, что не унаследуют эти земли. Поэтому их ничего с ними не связывает. Они озабочены тем, чтобы получить место, которое можно было бы назвать собственным.

— Но ведь я тоже не получу в наследство Гарнок, — заметила Уинн, — однако я люблю его.

— С благословения Бога, дитя, ты не унаследуешь его, но всегда есть шанс, что Дьюи не достигнет зрелости или у него не будет наследников. Если такое случится, тогда ты будешь хозяйкой Гарнока. Вероятность того, что и ты, и Дьюи умрете, невелика. Твоя сестра не глупа.

Возможно сварлива, но не глупа.

— Кстати, где мой бездельник братец? Я что-то его не вижу после возвращения из леса. Куда он, бабушка, запропастился?

— Он сказал, что пойдет днем ловить птиц, — ответила Энид.

— Эйнион пошел с ним?

— Нет. В этом не было необходимости. Дьюи оскорбился бы, если бы ему дали провожатого. Ты чересчур оберегаешь его, Уинн. Он мальчик и лорд Гарнока, и к нему надо соответственно относиться. Кроме того, Эйнион обучал Map верховой езде. У нее был бы разрыв сердца, если б урок не состоялся. Она так любит своего толстенького пони. — Энид улыбнулась. Малышка была ее любимицей.

Уинн глянула в окно и нахмурилась. Небо покрылось тучами, хотя она и не видела заката солнца, становилось темно, как ночью.

— Эйнион, — позвала она великана, когда тот вошел в зал. — Ты видел брата?

— Нет, госпожа, с тех пор как он ушел, но я пойду на двор и спрошу у людей. Он, может быть, в конюшне. — Эйнион удалился.

— Бабушка, я понимаю, что с моей стороны глупо, и в душе осознаю, что чрезмерно опекаю Дьюи, но на мне лежит ответственность за него!

Если с ним что случится до его совершеннолетия, я буду винить себя за то, что не оправдала ожиданий родителей и не выполнила своего долга перед Гарноком. Мне претит сама мысль, что я могу извлечь для себя выгоду за счет брата. Ты можешь это понять? — Обычно спокойные черты лица Уинн были искажены страданием.

— Я понимаю, дитя мое, — успокоила ее бабушка, но сердце ее переполнял гнев за жестокую судьбу, которая возложила на это юное создание столь огромную ответственность. Еще она в душе сердилась на своего умершего сына, упокой Господь его душу, за то, что он внушил своей любимой дочери Уинн такую страсть к Гарноку, которая не может быть никогда удовлетворена. Они жили в суровое время, и дети умирали часто. То, что у Оуена и Маргиад родились здоровые дети — благословение Божье и чудо, но Дьюи и Map еще очень маленькие, и их подстерегают всякие опасности. Если несчастный случай или болезнь унесет их, Уинн не может нести всю ответственность, и Энид сказала внучке об этом, пожимая ей руку.

Уверяя девушку, она видела, что хоть та и кивает в знак согласия, но по ее зеленым глазам было видно, что она не желает, чтобы ее успокаивали.

В зал вошел Эйнион со словами:

— Молодой господин еще не вернулся, госпожа.

Уинн побледнела и, еще раз взглянув в окно, с беспокойством сказала:

— Наступила ночь. Что, если с ним что-то случилось и он лежит раненый или напуганный? Мы должны немедленно отправить людей на поиски!

— Госпожа, — ласково обратился к ней Эйнион, — ночь темная, небо закрыто тучами. Если бы не это, молодой господин вернулся бы домой сам при свете луны, а если тучи рассеются через несколько часов, он так и поступит. Я не думаю, что он ранен. Когда молодой лорд забирается на дерево, он очень осторожен. Хотя, конечно, у вас может быть другое мнение.

— Но он такой маленький, один В лесу, в темноте. Мы должны найти его.

— Дитя мое, Эйнион прав, — спокойно сказала Энид, волнуясь в душе не меньше внучки. Но лучше ей этого не показывать. Энид дала знак слугам подавать ужин и позвала семейство к столу. Кейтлин и Дилис болтали без умолку, пока накрывали на стол.

— Как ты думаешь, лорд Алин красив? — интересовалась Дилис. Ой, я надеюсь, что он красивый мужчина. Терпеть не могу уродов.

— Какая разница? — бросила Кейтлин. — Был бы туго набит его кошелек и был бы он щедр к тебе; если у него мощное «копье» и он доставляет тебе удовольствие, кого волнует его красота? В темноте брачного ложа это не имеет значения, глупая ты гусыня.

— Но если он урод, я даже в темноте буду помнить об этом, сестра, — упорствовала Дилис — Тогда ты еще глупее, чем я думала, — зло ответила Кейтлин, не замечая льющихся слез обиды из нежных голубых глаз сестры. — Мне все равно, если мой лорд Коуд некрасив, как грязь, или у него блошиные мозги, до тех пор, пока набит его кошелек и он мне ни в чем не отказывает.

— Как ты можешь так рассуждать, Кейтлин, — не выдержала Уинн. — Наша мамочка, упокой Господь ее душу, и наша бабушка, конечно, не учили тебя этому.

— Мать Маргиад, ваша другая бабушка, была даже большей эгоисткой, чем Кейтлин, — сухо заметила Энид. — Я ее очень хорошо помню.

Она родила своему мужу трех сыновей и двух дочерей, которые благодаря чуду были добродушными. Дилис очень похожа на свою тетку, в честь которой была названа. Она умерла в 11 лет. Та Дилис тоже была младшей сестрой, и ей не хватало ума, но сестра, которая была старше, лучше влияла на нее, чем Кейтлин на Дилис.

— Твои слова, бабушка, не могут огорчить меня, я скоро выйду замуж и покину этот дом.

— Как ты можешь сейчас думать только о себе? — разгневалась Уинн. — Неужели тебя не волнует, что Дьюи потерялся? А вдруг он ранен или мертв?

— Чему быть, того не миновать, — отрезала Кейтлин. — Моя болтовня ничего не может изменить, Уинн. Ты слишком беспокоишься. Ночь застала Дьюи, и он где-нибудь укрылся. Утром ты в этом убедишься сама.