Дикарка Жасмин - Бертрис Смолл Страница 13

— На вид ты весишь не больше, чем в прошлом году, дочка, — произнес Акбар, — но на самом деле это не так. Думаю, из-за того, что ты подросла. — Он помог девушке сойти с весов. — Мой подарок к твоему дню рождения будет неплохой прибавкой к твоему состоянию.

— Это ее груди, — глубокомысленно кивнула Салима Бегум Заде Бегум. — Для такой юной девушки у нее замечательные груди. Готова побиться об заклад, что под руками мужчины они станут еще тяжелее, — хихикнула она.

К принцессе стали подходить со своими подарками другие женщины. Подносили традиционные шелковые шарфы и сари, благовония, золотые браслеты и серьги. Арам-Бану Бегум привезла младшей сестре маленькую клетку с двумя попугайчиками.

— Это тебе, — медленно произнесла она, стараясь припомнить именно те слова, которым научила ее мать. — Я вырастила их сама. Мама говорит, что ты любишь птиц.

— Я их обожаю. Особенно если буду знать, что это ты их вырастила, моя почтеннейшая старшая сестра. — Ясаман обняла Арам-Бану Бегум.

— У нее доброе сердце, — рассудительно заметила Ваги, — не как у некоторых других. Ты хорошо ее воспитала, госпожа Ругайя Бегум.

— Спасибо тебе, госпожа Ваги, — улыбнулась ей Ругайя. Бедная Ваги. Она была лишь мимолетной причудой Акбара, и от полного забвения ее спасло только то, что она родила ребенка. Если бы Арам-Бану была нормальной девушкой, то вышла бы замуж, и у Ваги была бы уютная старость в богатом доме зятя, где бы она баловала внуков. Но болезнь дочери не позволит этого. Ваги предстоит состариться в гареме.

— У меня для Ясаман особенный подарок, — объявила Иодх Баи. И все глаза повернулись к ней.

— Что это, тетя? — с удивлением воскликнула принцесса. Она думала, что вуаль из кисеи и есть подарок Иодх Баи.

Иодх Баи подала знак слуге, и евнух поспешил вручить Ясаман подарок — шкатулку из сандалового дерева с золотыми уголками, украшенными филигранью и золотым замочком. Запор был, правда, только для красоты. Пока евнух держал шкатулку, Ясаман подняла крышку и посмотрела, что в ней. Внутри шкатулка была отделана чеканным золотом, и на алой подушечке лежала книга — Это Ночная книга, дорогая, — объяснила Иодх Баи — Та самая, которую много лет назад я дала Кандре. Теперь она твоя Глаза Ясаман наполнились слезами На мгновение она в растерянности отвернулась, потом, овладев собой, произнесла — Лучшего подарка ты не могла бы мне сделать Владеть тем, что берега Кандра, большое счастье, тетя Я как будто становлюсь к ней ближе — Ясаман вынула книгу из шкатулки Она была переплетена в синий шелк с уголками из чистого золота, украшенными бриллиантами и жемчугом На первой странице из желтоватого пергамента золотом были написаны слова «Если однажды колесо любви придет в движение, для нее не будет существовать законов», — прочитала девушка вслух, и ее сердце забилось сильнее от того, как прозвучали они в ночи — Как романтично Это ведь из «Камасутры»

— Да, — удивленно ответила Иодх Баи — Ты читала «Камасутру"

— Очень немного Отец Куплен недоволен, если я читаю ее, поэтому я заглядываю в нее нечасто.

— Если уж «Камасутра» выводит из себя священников, представляю, что твой отец Куплен скажет о Ночной книге, — игриво воскликнула Иодх Баи.

— В Ночной книге нет ничего вредного, — возмутилась Рутайя Бегум.

— Уж эти мне священники. Почему они отрекаются от своего мужского начала — тайна, которую я не в состоянии разгадать. У них такой же член, как и у остальных мужчин, а они им пользуются только для того, чтобы писать. Ужасное расточительство. Если бы Аллаху было угодно, чтобы на свете появилась раса мужчин, не использующих для утех свои члены. Всевышний и создал бы их такими! Не обращай внимания на отца Куплена, дочь. Ночная книга готовит девушку к брачной постели, позволяя ей узнать то, что там произойдет. Незнание нельзя назвать добродетелью, а страхам нет места в любви.

— А не слишком ли она молода для Ночной книги? — усомнился Акбар.

Прежде чем Ругайя Бегум успела ответить, заговорила Иодх Баи.

— Нет, мой добрый господин, нет. Приглядись к Ясаман. Салима права — у нее груди созревшей женщины. Она готова для брака.

— Настало время, чтобы поговорить о муже для Ясаман.

Ругайя Бегум решила использовать прекрасную возможность, чтобы начать разговор.

— На будущий год девушка достигнет брачного возраста, и нужно как можно скорее все решить. — Она бросила на подругу Иодх Баи благодарный взгляд.

— Думаю, ты права, дорогая Ругайя, — согласился Акбар, — но давай поговорим об этом позже.

— Как будет угодно господину, — подчинилась женщина, понимая, что он откладывает разговор, не желая начинать его при других супругах, которые внезапно притихли, заслышав, что говорит их общий муж своей первой жене.

Наступило время вечерней трапезы, и Ругайя Бегум незаметно кивнула слугам. Те под строгим надзором Адали вышли на террасу, предлагая гостям фрукты и сладости. Зная, что старшие жены особенно любят рахат-лукум, Ясаман приказала подать его на террасу. Чая было два сорта терпкий черный ассамский и утонченный зеленый китайский с легким ароматом абрикосов. Еда составляла важную часть жизни в гареме, и жены Акбара наслаждались ею, как все другие женщины. За ширмой негромко играли музыканты, молодая танцовщица развлекала дам. Сухой старик завораживал змею в корзине, и все присутствующие с интересом следили за ним. Огромная светлая луна заливала окрестности. Поднялся ветерок, Ругайя Бегум окликнула Адали и приказала принести воздушных змеев. Акбару нравилось, как они парили в воздухе, а ветер этим вечером был как раз подходящим для изящных бумажных игрушек.

— Я хочу тигра — закричала Ясаман.

— Но я тоже его хочу, — подзадоривал девушку отец.

— Это мой день рождения, папа. И я могу сегодня брать все, что мне хочется. А мне хочется воздушного змея — тигра.

— Вынужден уступить тебе, дочь, — любезно согласился правитель.

— Тогда вместо тигра я возьму слона — Арам-Бану, иди повеселись с нами — окликнула Ясаман сестру. — Вот тебе павлин.

В восторге, что ее принимают в игру, Арам-Бану вскочила и схватила серебряную нить, прикрепленную к змею, который Адали уже запустил для нее. Ясаман стояла рядом с сестрой и учила ее искусству управления, чтобы змей этой женщины с умом ребенка не разбился о землю. Быть может, Арам-Бану была не так сообразительна, как другие в ее возрасте, зато обладала характером настоящих Моголов, особенно когда была расстроена или когда ей перечили.

— Когда-нибудь Ясаман станет хорошей матерью, — заметила Ругайя Бегум, довольная добротой дочери.

— По-другому и не может быть, ведь она видит перед собой самый лучший пример, дорогая подруга, — отозвалась Иодх Баи.

— Не я, так ты бы воспитала ее, — резонно возразила Ругайя.

— Но не так хорошо, как ты, — не соглашалась Иодх Баи. — Посмотри на моего сына, дорогая.

— Придет время, и он станет замечательным правителем, — не отступала Ругайя. — Просто он нетерпелив.