Квадратное колесо фортуны - Арина Ларина Страница 13

Я пришла на учет становиться, — гордо сообщила Юлька. Ей казалось, что все должны обрадоваться вместе с ней такому важному событию.

— Ну ни фига себе! — взвизгнула бабка, до этого мирно дремавшая, опираясь сморщенным личиком на трость с причудливо изогнутым набалдашником. — Может, я тоже беременная! Я же без очереди не лезу!

— Точно! — подала голос упитанная брюнетка, пошевелив коротенькими ножками в желтых пушистых тапках. — Совсем совесть потеряли. Я с работы отпросилась, а она тут из себя беременную строит!

— Молодежь совершенно обнаглела. В наше время такого разврата не было! — сурово провозгласила сухопарая мадам с профессорской внешностью.

— Да если она сейчас пролезет на учет вставать, она ж там на час, а то и больше застрянет. Гоните ее! — взвизгнула симпатичная шатенка, порываясь встать со своего места.

Продолжения Юлька дожидаться не стала. Она молча скачками рванула к выходу. Было жалко пятидесяти рублей, и терзало абсолютное непонимание происходящего: почему одной беременной никто не возразил, а ее чуть не побили.

«Неужели вся разница в размере живота? Глупость какая. Но до чего же народ стал злобный, — размышляла Юлька, торопливо покидая консультацию. — Ладно, не судьба. В следующий раз схожу».

На встречу с итальянцами она собиралась пойти в синем платье, подаренном родителями на Новый год. Оно казалось Юльке счастливым, потому что она была именно в этом платье, когда Сергей объяснился ей в любви.

Визит в консультацию, конечно, слегка подпортил ей настроение, но, посмотрев на себя в зеркало, Юлька повеселела. Наверняка итальянцы будут говорить ей комплименты, а Сергей будет гордиться. Если только, как обычно, она сама все не испортит.

Сергей радостно чмокнул ее в щеку, одобрительно прошелся взглядом по платью и сказал:

— Ты неотразима.

Они глухо стукнулись лбами, одновременно потянувшись к висевшей на вешалке дубленке.

— Юль… — Сергей растерянно посмотрел на нее. — Я помогу. Я всегда подаю женщинам верхнюю одежду. Понимаешь, так принято…

Она уловила только одно: были какие-то бабы, которым он подавал одежду. Настроение испортилось. Понятно, конечно, что до нее Сережа встречался с девушками, но думать об этом было крайне неприятно, поскольку богатая Юлькина фантазия дорисовывала картины их общения, с огромной скоростью развивая перспективу и утыкаясь в счастливую старость с неизвестной соперницей в окружении внуков.

Она молча подергалась, не попадая руками в рукава, и, насупившись, обозрела себя в зеркале. Теперь она нравилась себе намного меньше. Тем более что платье нелепо торчало из-под дубленки. Кроме того, ее осенила еще одна свежая мысль. Обычно Юлька все тщательно планировала, делая скидку на различные неблагоприятные обстоятельства и человеческий фактор. В результате она всегда ждала от жизни самого худшего, и когда результат получался не столь удручающим, как в ее первоначальных планах, она искренне радовалась и временно ощущала себя счастливой. Гормоны беременности, носившиеся по ее организму и завязывавшие нити сознания и подсознания в узлы и бантики, начисто лишили ее этой похвальной привычки. Вот и теперь она с тоской поняла, что сейчас придется влезать в старые сапоги, имевшие самый что ни на есть омерзительный вид, а сменную обувь в виде туфелек брать с собой. Сергею точно будет за нее стыдно. Представив, как вся русско-итальянская делегация топчется вокруг нее в ожидании, пока Юлька сдерет с себя стоптанные сапожки с пятнами присохшего янтарного клея, которым она периодически закрепляла подметки, она моментально прониклась к себе острой жалостью, смешанной с презрением. Надо было не на альфонса Костика деньги тратить, а купить нормальную обувь.

Сергей уловил резкую перемену в ее настроении:

— Что-то не так?

— А что, тебя все устраивает?

Он удивленно посмотрел на раздраженную невесту:

— Поясни.

— Внимательней посмотри на меня, — вконец обозлилась Юлька.

Сергей послушно оглядел ее с ног до головы, словно циркулем шагая взглядом по ее фигуре. Решив, что он обязан что-то найти, будущий муж неуверенно промямлил:

— Живот чуть-чуть виден… Да?

Где? — ужаснулась Юлька и опустила глаза. То место, где у нормальных женщин бывает живот, было просто плоским, а в раздетом виде радовало глаз впалым изгибом, как у голодающих детей Поволжья. — Ты что? Издеваешься? На одежду посмотри. Я похожа на бомжиху!

— Давай завтра купим тебе другую, — покладисто согласился будущий муж, абсолютно не понимавший, что именно ее не устраивает, но побоявшийся уточнять подробности.

— А как я сейчас в театр пойду? — Единственное, что она хотела услышать, это то, что его не волнует ее внешний вид, он любит ее прекрасную душу, чистые глаза…

— Ты можешь прятаться за мою спину, — выдал Сергей наиболее подходящий на его взгляд совет, тем более что он не понимал, какую именно часть она собиралась прятать. А Юлька лишний раз убедилась, что мужчины — существа с другой планеты, не понимающие намеков, подтекстов, а в некоторых случаях — и прямого текста. Даже если все разжевать и разложить по полочкам, это не дает гарантии, что ваш друг поймет вас правильно и не поступит по-своему.

— Тебе не будет за меня стыдно? — наконец выдохнула покрасневшая Юлька. Ей просто необходимо было обеспечить тылы и пути отхода. Если потом ситуация станет неконтролируемой, то всегда можно будет сослаться на то, что она предупреждала.

— Нет. Мы идем?

— Идем, — обреченно кивнула Юлька, словно ее вели не на «Жизель», а к стоматологу.

Итальянцы были брошены на Вадима. Он катался с ними по городу в микроавтобусе, тыкал пальцем в достопримечательности, сверяясь с путеводителем, и пытался подгадать со временем, чтобы приехать в театр не поздно, но и не рано. Вадим поминутно дергал водителя и спрашивал:

— Мы точно не опоздаем? В центре пробки.

— Не гони волну, Сергеич, — индифферентно отвечал водитель. — Когда я куда опаздывал?

Вадим мог долго и мстительно перечислять, когда и куда именно они опаздывали по вине водителя Коли, но решил не портить себе нервы столь неприятными воспоминаниями.

Как ни странно, к театру они прибыли вовремя, почти одновременно с Сергеем.

Итальянцев, от которых зависело материальное благополучие и дальнейшее процветание компании «Бриг» и всего бизнес-центра, их с Сергеем детища, было двое. Малочисленность делегации никак не влияла на ее финансовую мощь. Главным в этом тандеме был Валериано. Он довольно сносно изъяснялся по-русски, всем и каждому по многу раз повторяя, что его мать была русская, он вырос на русских народных сказках, и вообще он обожает Россию, матрешек и водку. Упоминая водку, он подмигивал и многозначительно цокал языком. Вадим решил, что Валериано если не законченный алкоголик, то уж точно любит выпить, поэтому на вечер был запланирован ресторан. Валериано походил на одуванчик: его голову украшали белобрысые коротенькие кудряшки, из-под которых смешно торчали уши. Он таращился на мир круглыми голубыми глазами и был похож на ребенка, которого впервые привели в магазин игрушек. Он постоянно улыбался, размахивал руками и кидался к заинтересовавшим его русским диковинкам, сшибая все на своем пути. Вадим чрезвычайно устал от него и чувствовал себя мамашей на прогулке с хулиганистым сынком. Второй итальянец, Виктор, несмотря на, казалось бы, русское имя, по-русски не понимал ни слова, в связи с чем к нему приставили переводчицу.