Новое счастье для барышень - Алиса Лунина Страница 12

– Заткнись! – отрезала Петрова.

– Ладно, – пожала плечами Ольга. – Заткнусь.

Она помолчала с минуту, потом пожаловалась:

– Какая дебильная ночь, Ларка! Я так устала.

Петрова не ответила.

Кукушкина сочувственно погладила ее по руке.

– Ларка, да не расстраивайся ты, зачем тебе это барахло? Григорьев и раньше-то был так, тьфу мужик, а теперь и вовсе… бэу – второй сорт!

– Он отец моего Васи, – ответила Лариса. По ее щекам катились крупные слезы.

– Да ты что? – ахнула Ольга. – Ничего себе! Нет, вообще я, конечно, догадывалась… И потом, Васька на этого мудака похож!

– Обидно, понимаешь, обидно! – с надрывом произнесла Лариса. – Вся жизнь коту под хвост!

– Не преувеличивай!

– Я не преувеличиваю! Но все не так, неправильно, понимаешь?

– Понимаю, – вздохнула Оля, – ну ладно… А у кого оно правильно? У меня, что ли?

– Но ведь есть счастливые женщины, вон хоть Крестовскую взять…

Кукушкина пожала плечами.

– Девочки, – на кухне появилась Яна, – представляете, какой ужас – этот придурок упал на пол и заснул! Валяется как бревно. Приставал-приставал, а потом захрапел, как хряк! Дайте сигаретку!

Теперь они курили втроем.

– Лариса, ты обиделась на меня? – виновато спросила Яна.

– С чего ты взяла?

– Мне так показалось! Он для тебя что-то значит, да? Ты огорчена?

– Просто дежавю какое-то! Опять ты мне, Яна, все испортила… – Лариса хотела пошутить, но неожиданно заплакала.

– Лара, прости! – заревела Крестовская. – Клянусь, мне этот лысый плейбой даром не нужен!

– Верим! – усмехнулась Оля.

– Ладно, все, проехали! – отрезала Лариса и пошла в комнату. Следом за ней потянулись подруги.

Костя Григорьев лежал на полу в позе «звездочка» и храпел.

– Что у меня тут, вытрезвитель, что ли? – зло сказала Лариса.

– Э! С Новым годом! – Кукушкина легонько ткнула Костю ногой. В ответ раздалось нечленораздельное мычание. – Свинья! – фыркнула Оля. – Надо ментов вызвать и сдать!

– Ну, так нельзя, все-таки человек, – тихо возразила Яна.

– Ладно, – решила Петрова, – пусть проспится и валит на все четыре стороны!

Кукушкина взглянула на часы:

– Еще полночи впереди, чего он тут будет валяться как хлам? Аппетит нам портить!

– Надо его в спальню перенести! – предложила Лариса.

Ольга скомандовала:

– Давайте, девочки, за руки за ноги, можно прямо по полу везти, невелика важность!

Отдуваясь, подруги дотащили Костю Григорьева до соседней комнаты. Лариса подложила ему под голову подушку и накрыла его одеялом.

Женщины вернулись в комнату, сели за стол. Какое-то время все молчали, потом Яна робко начала:

– Лара, ты пойми… Возможно, это даже хорошо, что тогда, в юности, все сложилось так, как сложилось! Ну представь, что вышла бы ты за Григорьева замуж, еще, не дай бог, ребенка от него завела, и что? Маялась бы всю жизнь… Теперь-то ведь ясно, что к чему!

– Может, мне тебе еще спасибо сказать? – усмехнулась Лариса.

Потом подумала и махнула рукой:

– А может, ты и права, Крестовская! Так что спасибо тебе!

– Да и вообще какой-то он стал… – запнулась Кукушкина, – будто пережевали и выплюнули!

– Да, он изменился! – вздохнула Лариса. – Странное дело, вроде все то же: глаза, губы, рост, только не могу понять, где я это аристократическое в нем узрела? Тоже мне – поручик Голицын нашелся!

– Ну и ночь! – покачала головой Кукушкина. – С ума сойти! Как с самого начала пошло, так и продолжается!

– Хочешь сказать, это я виновата? – поджала губы Яна.

– Хочу сказать, что, когда мы с Петровой вдвоем Новый год встречаем, у нас все нормально и тихо. Праздник по отработанному сценарию – привет от президента, бой курантов, оливье, «Огонек», горячее, десерт и в четыре утра – на боковую! Ни тебе депутатов придурочных, ни всяких там призраков из прошлого!

Подруги молчали. Настроение у всех было скверным. Ко всему прочему обнаружилось, что кот Персик надул на платок Крестовской, лежавший в кресле.

– Это ж «Hermes»! – сказала Яна, брезгливо отбросив платок. – 500 у.е.!

– Хермес-хермес, – усмехнулась Кукушкина, – не хер раскидывать где попало!

– Лариса, ты бы своего кота хоть мордой ткнула, – неодобрительно заметила Яна.

– Ага, сейчас! Не дождешься! – ответила Петрова. – Он мой единственный друг, чего это я буду его мордой тыкать?

– А я? – обиделась Кукушкина. – Не друг разве?

– Ты, Оля, само собой!

– Девочки, я, наверное, пойду? – нерешительно спросила Яна.

Петрова пожала плечами:

– Смотри сама!

– Да, пожалуй, пойду!

Яна встала и вышла в коридор. Подруги отправились ее провожать.

– А как ты до дома доберешься? – поинтересовалась Лариса.

– Не проблема! Вызвоню шофера. Он меня заберет! А пока пройдусь по ночной Москве, проветрюсь! Ладно, девочки… Не поминайте лихом, простите, если что не так!

Крестовская смахнула слезу.

После того как она ушла, подруги вернулись в комнату.

– Может, хочешь еще чего-нибудь съесть? – грустно спросила Лариса.

– Спасибо! Сыта по горло! – ответила Кукушкина. – У меня такое ощущение, что это бесконечная ночь. Столько всего разом обрушилось…

Лариса забралась с ногами на диван.

– Давай, Олька, иди сюда!

Подруги уютно устроились рядом, накрылись пледом.

– Лара, а почему ты раньше не говорила, что Вася – сын Григорьева?

– Да так… Из гордости. Стыдно было, что Костя меня бросил! Вообще молодая была, глупая.

Лариса вздохнула.

– Любила я его – не передать как! Я ведь тоже хотела в театральный уйти, но как у нас с Григорьевым закрутилось, забыла обо всем на свете. Замуж за него мечтала выйти… И вроде уже шли разговоры о свадьбе, и вдруг, будто гром среди ясного неба, я узнаю про его роман с Крестовской! Как нож в спину.

Кукушкина кивнула:

– Они оба с тобой подло поступили! Если хочешь знать, я ей до сих пор это простить не могу!

– Да, когда я про их шуры-муры узнала, было больно, – усмехнулась Петрова. – Все никак поверить не могла! У меня ведь самые родные, любимые люди были вы с Яной и Костя! А осталась одна ты… Потом еще Вася появился. Эх, Кукушкина, ты, да Вася, да Персик-засранец – вот вся моя семья!