Сломанная роза - Хельга Нортон Страница 12

— Но ты знаешь его всего несколько недель! — сказала мать, потрясенная новостью, которую сообщила ей Марион, вернувшись на следующий вечер из Монако.

— Вот почему мы и решили подождать со свадьбой до следующего лета. Ах, мама, не считай, что мы не понимаем необходимости гораздо лучше узнать друг друга. Мы не так глупы, чтобы уже сейчас заключить брак.

Сама Марион до сих пор ходила, словно в легком дурмане, не веря в реальность случившегося. Джозеф отвез ее в аэропорт в Ницце, и они спокойно все обсудили сначала в машине, а затем в шумном зале аэровокзала.

Внезапно все стало выглядеть по-иному. Она возвращалась в реальную жизнь. Недаром у нее на руке висел плащ: Марион знала, что в Лондоне дождь, и ей не хотелось промокнуть. Отдых кончился. Веселье курортного побережья уходило уже в область воспоминаний.

Оставалась только их помолвка, и на руке у нее кольцо, подаренное в то утро Джозефом: крупный сапфир в бриллиантах. Кольцо было куплено по дороге в аэропорт. Марион отказывалась от подарка, доказывая, что с этим можно подождать — почему бы не купить кольцо позже? Но Джозеф настаивал так горячо, что она уступила, особенно когда узнала: за драгоценность платит Янаки-старший. Это был его подарок к помолвке.

Мать Марион, нахмурившись, смотрела на кольцо, сверкавшее на руке дочери.

— Не подталкивал ли тебя отец к этому шагу? Я имею в виду, он должен быть в восторге от такого замужества. Еще бы, жених из семьи, занимающейся судоходным бизнесом! Однако не позволяй отцу уговаривать себя, если ты не желаешь того же сама, Марион.

Та тяжело вздохнула.

— Думаю, отец сделал нечто вроде… Ну, он и отец Джозефа, Георгиес Янаки, надеялись… Словом, от этой помолвки отдавало сватовством. Да, именно так!

Теперь у Марион не оставалось сомнений. Ее и Джозефа умышленно свели в расчете, что их потянет друг к другу.

Элизабет Бреннон обуял гнев.

— Мне это не нравится, Марион. Решительно не нравится.

— Они не могут заставить меня выйти за Джозефа против моей воли. Не беспокойся. И я не думаю, что им удастся принудить Джозефа сделать шаг, которого он тоже не желает. Для этого он слишком независимая натура. Подожди, ты познакомишься с ним. Он тебе понравится, я уверена.

Элизабет ходила взад-вперед по маленькой гостиной своего дома в Озерном крае, время от времени издавая возмущенные возгласы.

— Джеффри всегда отличался хладнокровием и упрямством, но я не думаю, что он способен использовать тебя как приманку в своем бизнесе! Но что у него на уме? У него и у Янаки?

— Честно говоря, я не знаю, что они задумали, но, во всяком случае, Джозеф согласился со мной: следует подождать до будущего года. Он тоже считает, что мы должны лучше узнать друг друга. — Марион замолчала, тщательно подбирая слова. — Думаю, Джозеф сомневается так же, как и я. О, он влюблен в меня. Мы нравимся друг другу — это нас объединяет. Но я просто еще не знаю, выйдет ли у нас что-нибудь. Помимо всего прочего, мы оба будем некоторое время заняты. Я начинаю работать в лондонском отделении фирмы. Кстати, Джозеф тоже приедет в Лондон в ноябре. А сейчас он в Греции, но его отец планирует приобрести новые служебные помещения в Сити на Сент-Мери-Экс. Это недалеко от места моей службы. Таким образом, мы сможем часто видеться. А до той поры будем пользоваться услугами почтового ведомства и телефонной службы.

Мать вздохнула.

— Ну ладно, как только Джозеф приедет, ты должна пригласить его к нам на уик-энд, чтобы я могла сама разобраться, что он за человек.

— Обязательно. Будь уверена, — пообещала Марион.

В конце недели Марион сложила свои вещи в просторный седан и отправилась в Лондон. Теперь у нее будет свой дом — однокомнатная квартира на втором этаже в здании архитектуры прошлого века в Госпел-Оук, неподалеку от Кэмден-Таун.

Мать приехала к ней на следующий день, чтобы помочь устроиться на новом месте. Утром Марион предстояло впервые выйти на работу. При мысли об этом у нее замирало сердце.

Контора компании «Крейвен — Бреннон», разумеется, была ей знакома. Она частенько заезжала сюда для встречи с отцом, чтобы затем вместе с ним пообедать в его любимый ресторан в нескольких кварталах от вокзала Ливерпул-стрит.

Лондонский офис не так просторен и многолюден, как здание отделения в Абердине, получившего особенно большое значение в связи с открытием нефтяных месторождений в Северном море: потребовалось наладить обслуживание в море платформ, доставку грузов для нефтяников, сдачу в наем судов для различных нужд компаниям, добывающим «черное золото». Джеффри Бреннона в течение года проще было застать в Шотландии, поскольку его фирма вела дела преимущественно на севере. В Англии же он держал скромный офис, так как только незначительная часть сделок осуществлялась здесь.

Служебная деятельность Марион должна была охватывать все сферы интересов компании. Отец желал, чтобы она, освоившись с текучкой кабинетной жизни, начала разъезжать, как он сам, встречаться со служащими фирмы в портах, где они базировались, и изучать до мельчайших подробностей все операции.

Бледная, взволнованная, она прошла по улочке Сент-Мери-Экс и переступила порог узкого вестибюля здания утром в тот понедельник. Пробило девять, когда Марион пришла на службу. На улице было мокро, шел серый, мелкий дождь. Из-за него черепичные крыши домов казались черными.

В вестибюле Марион встретил главный клерк, специально поджидавший ее, аккуратный, седовласый господин с коротко подстриженными усиками.

— Мисс Бреннон, разрешите приветствовать вас. Вы точны: секунда в секунду, словно ваш отец, а до него такой же пример подавал ваш дед, — сказал главный клерк, торопливо спешивший ей навстречу. — В нынешние времена никто не дает себе труда подумать о такой вещи, как пунктуальность, но в дни моей юности точность считалась вежливостью королей, и члены вашего семейства никогда не забывали об этом.

— Доброе утро, мистер Гривен. Благодарю вас, — только и смогла произнести Марион, поймав на себе косые взгляды двух девиц, сидевших за стойкой.

Они должны были заниматься каждым, кто входит с улицы, будь то человек, ищущий информации или совета, посетитель, пришедший к кому-либо из сотрудников, или матрос, идущий в отделение кадров.

Марион не возражала, если бы Гривен оставался на своем рабочем месте, а не поджидал ее у входных дверей в первое же утро. Лучше бы она проскользнула незаметно. Ей хотелось подружиться со всеми служащими, а не видеть, как они поворачиваются к ней спиной. Единственным ее желанием было работать наравне с другими.

— Пойдемте, я покажу вам ваш кабинет, — пригласил Гривен, указывая дорогу к лифтам.

Марион со вздохом последовала за ним.

Остаток дня она провела в одиночестве в кабинете, пахнущем свежей краской, ожидая, что ей позвонят по телефону или кто-нибудь войдет, чтобы поговорить о делах. Марион сидела за столом, просматривая свежие газеты и журналы по вопросам судоходства. Она следила за поступающими сообщениями, которые не потребовали ответа и, в сущности, не имели к ней отношения. Потом прочитала письма, лежащие в папке. Затем ей стало вовсе нечего делать, и она подошла к окну, вслушиваясь, как дождь стекает по желобам, начала наблюдать за пешеходами, спешащими по противоположной стороне улицы под зонтиками, которые норовили вырваться из рук под порывами ветра и улететь.