Мой любимый враг - Роберта Ли Страница 12

Найджел перевел глаза с нее на свою мать.

— Не говорили ли вы ради разнообразия обо мне?

— Я только что предупреждала Джулию, что ты можешь быть упрямым как осел.

Он ухмыльнулся:

— Ты так думаешь, дорогая?

— Думаю, что можешь, — ответила она.

Он застонал.

— Женщины! Всегда друг за друга держатся! Ну, мама, любовь моя, что я сделал, чтобы ты так обо мне думала?

— Временами ты бываешь слишком жестоким, — спокойно ответила миссис Фарнхэм. — Твои принципы недостаточно гибки.

— Гибкость ведет к нечестности, — отозвался он. — Ты, наверное, все еще думаешь об этом несчастном деле Хьюго Трэффорда?

При упоминании имени отца Джулия замерла, но Найджел, не заметив этого, объяснил:

— У мамы пунктик насчет этого Трэффорда. Не знаю, помнишь ли ты это дело, дорогая: он был связан с аферой на фондовой бирже.

— Я не верю, что он был мошенником, — прервала его мать. — И всегда утверждала, что он послужил ширмой каким-то нечистоплотным дельцам, оставшимся в тени.

— Ты прочла слишком много детективов, мама. То, что он из хорошей семьи и был настолько невежлив, что умер через несколько недель после суда, не может убедить меня в том, что он невиновен.

— Вот именно: «Ничто не может меня в этом убедить!»

Найджел встал.

— Давай не будем надоедать Джулии всем этим. Трэффорд был мошенником, я в этом совершенно уверен. Пойду приведу себя в порядок. Ты не хочешь умыться перед обедом, Джулия?

Девушка молча пошла за ним, благодаря Бога, что он не заговорил с ней по дороге к дому. В этот момент она была не в силах вести осмысленный разговор, а все тело ее так дрожало, что даже идти было неимоверно трудно.

Найджел остановился у двери в ванную.

— Я оставлю тебя здесь и пойду в свою комнату. Когда будешь готова, дорогая, постучи мне.

Джулия была рада остаться одна и села на край ванны, ожидая, пока успокоится. Она никогда раньше не задумывалась о том, что другие люди думают о ее отце, пока сегодня не услышала, как о нем говорят — равнодушно, как бы между прочим. Для нее он был папочкой, рассеянным неудачником-папочкой, но для тех, кто его не знал, — простым жуликом. Если ей порой и хотелось отказаться от своего плана, эти последние минуты укрепили ее решимость, поколебавшуюся было из-за сентиментальности. Но теперь всякая чувствительность была забыта. Она станет такой же жестокой, такой же безжалостной, как человек, заклеймивший ее отца как преступника.

Большим утешением было знать, что кто-то еще, как миссис Фарнхэм, верит в невиновность отца. И она была благодарна ей. Единственное, о чем она жалела, — так это о том, что, заставив Найджела заплатить за то, что он сделал, она неизбежно причинит зло его матери.

Позже, по дороге в Лондон, Джулия особенно остро ощутила близость Найджела.

«Пусть он сильнее полюбит меня! — думала она возбужденно. — Пусть его страсть ко мне будет для него мукой! Пусть он узнает, что есть на свете вещи, которых не дадут ни ум, ни высокое положение!»

Что станет с его гордостью? Смирится ли он с ситуацией, в которую попадет из-за любви, или будет молить о прощении? Бедный Найджел. Она почти жалела его. Ему еще предстояло узнать, какой бессмысленной становится жизнь, когда у тебя есть все, чего ни пожелаешь, кроме человека, с которым можно это разделить.

Ее мысли испуганно разлетелись, когда Найджел остановил машину на пустынном проселке и, не говоря ни слова, притянул ее к себе и поцеловал.

— Кажется, я не обнимал тебя целую вечность, — сказал он. — Я так тебя люблю, Джулия! Выходи за меня замуж поскорее. Нет причин ждать. — Он опустил голову и прижался губами к ее шее, его руки нежно ласкали ее.

Она посмотрела на его склоненную голову. Его волосы казались совсем черными на фоне ее светлой кожи.

— Хорошо, — сказала она чуть хрипловато, — я выйду за тебя тогда, когда ты захочешь.

— Дорогая! — Он сжал ее еще крепче. — Клянусь, что ты об этом не пожалеешь!

— Конечно, — отозвалась она ровным голосом. — Я хотела этого с первой нашей встречи.

Однажды днем она встретилась с Найджелом, и он подвел ее к элегантному трехэтажному дому. Он стоял вплотную к соседним домам, и вместе они образовывали полукруг, обращенный на небольшой сквер, который, в свою очередь, выходил к реке. От тротуара дом отделялся узорной чугунной решеткой, и к парадной двери вели три побеленные ступеньки.

Холл был квадратный, в него выходили двери гостиной, столовой и кабинета. Красивая изогнутая лестница вела на второй этаж, где были три спальни. Две из них — смежные — имели общую ванную. На третьем этаже располагались три жилые комнаты и одна ванная.

В доме царила атмосфера спокойствия, которую Джулия так любила. Из высоких окон спальни второго этажа через кроны платанов она увидела реку. Вода в ней была темной и блестящей.

— Здесь чудесно, — сказала она.

— Ты и правда так думаешь?

— Конечно. Но это не слишком дорого?

— Деньги не проблема. Для меня главное — сделать тебя счастливой.

— Такой дом кому угодно понравится. — Она обвела взглядом пустую комнату. — Я ожидала, что здесь будет какая-то мебель.

— Бывшие владельцы решили все забрать. И я рад этому. Хочу, чтобы все у нас было новым.

Найджел открыл для нее счета во всех крупных магазинах Лондона, чтобы она могла покупать для дома все, что сочтет нужным.

Две смежные спальни явно предназначались для них, и Джулия снова почувствовала резкий укол совести, подумав о той минуте, когда скажет Найджелу, кто она такая. Ей было нелегко играть роль счастливой невесты, и самыми отрадными для нее были часы, которые она проводила, оживляя дом. Она не думала о нем как о жилище, которое предстоит разделить с мужем, а как о бездушном предмете, который она может украсить по своему вкусу, не связывая с ним приближающееся бракосочетание.

Она была рада, что Найджел предпочел скромную церемонию, а он, в свою очередь, был доволен, что Джулия не стала устраивать из свадьбы мероприятие, но решил, что это связано с тем, что она считает себя ему неровней. Он не подозревал, что она все еще опасается, как бы кто-нибудь из его родных и друзей не узнал ее.

Они обвенчались днем в самом начале сентября в церкви той деревушки, где жила миссис Фарнхэм. Единственными гостями были две тетки Найджела с мужьями и кузина Лиз со своим женихом. После церемонии все вернулись в небольшой старинный дом для свадебного завтрака.

Найджел следил, как его высокая, стройная жена в светло-сером платье, на котором сверкала брошь с бриллиантами и рубинами — его свадебный подарок, — проходила среди гостей. Всякий раз, когда их глаза встречались, Джулия поспешно отводила свои, как будто ее смущал его пылкий взгляд. Его губы изгибались в нежной улыбке, и желание заключить ее в объятия переполняло его.